Антал Серб - Призраки замка Пендрагон. Ожерелье королевы

Соблазн был столь велик, что вскоре повсюду начали возникать псевдомасонские ложи, куда вступали те, кому очень хотелось состоять в каком-нибудь тайном обществе, но внушали трепет слишком уж серьезные нравственные идеалы, провозглашаемые масонами. Так, например, в Австрии появилось братство «Друзья мопсов». Процесс вступления в это братство сводился к тому, что надо было поцеловать мопса, но не в морду, а в противоположную часть тела. А когда новичок наконец собирался с духом и наклонялся, чтобы совершить эту процедуру, его ожидала приятная неожиданность: мопс оказывался сделанным из шелка и бархата. Если верить дошедшим до нас сведениям (хотя не исключено, что это всего лишь выдумки досужих сплетников), во Франции существовали тайные общества «Побуждения блаженства» и «Шевалье и нимфа розы», которые преследовали исключительно эротические цели и совместно устраивали оргии при закрытых дверях.

В пьесе Гёте «Великий Копт», посвященной процессу об ожерелье, есть такие слова: «Люди больше любят сумерки, чем ясный день, а как раз в сумерках и появляются призраки». Из сумрака таинственности, из того тумана, который масоны напускали на все свои деяния, дабы удовлетворить извечную тягу смертных ко всему загадочному, вскоре действительно возникли призраки. Масонство создало благодатную почву для оккультных наук. Зараженные мистицизмом души уже пресытились красивыми названиями и символами и теперь объединялись в отдельные ложи и, культивируя алхимию и спиритизм, пытались проникнуть в тайны природы и установить связь с загробным миром.

Черная магия, заклинания духов и прочая чертовщина стали неотъемлемыми атрибутами масонства восемнадцатого века. Сам Филипп Эгалите увлекался черной магией и, если верить воспоминаниям маркизы де Креки, однажды даже вызвал дьявола, который явился ему в образе бледного черноглазого обнаженного мужчины со страшным шрамом на груди, по-видимому следом от удара молнии, и произнес вещие слова: «Победа и несчастье! Победа и несчастье!» А затем исчез, словно растворился в воздухе.

Все нити оккультизма в восемнадцатом веке сходятся к великому провидцу Эммануэлю Сведенборгу. Он оказал огромное влияние на формирование мистицизма как мировоззрения, и в Америке доныне существуют секты, которые в своей религиозной жизни руководствуются его заветами.

Эммануэль Сведенборг (1688—1772) еще в молодости прославился у себя на родине, в Швеции, как выдающийся естествовед и инженер, получил дворянство и был избран членом многих европейских научных обществ. В 1745 году, находясь в Лондоне, он ужинал в отдельном кабинете своего излюбленного ресторана. Когда ужин подходил к концу, все помещение вдруг окутал туман и по полу начали ползать какие-то отвратительные твари. Но вскоре туман рассеялся, и Сведенборг увидел в дальнем углу мужчину, озаренного ярким светом. Мужчина громко крикнул ему: «Не ешь так много!» Затем видение исчезло, и Сведенборг отправился домой. Но на другой день мужчина появился снова — на этот раз на нем было пурпурное одеяние — и сообщил, что он Бог.

После этого Сведенборг стал ясновидцем. Он бросил службу, отказавшись от всех высоких постов, чтобы полностью отдаться своему новому призванию. Одна за другой начали выходить его книги о загробном мире, которые он писал на основе собственных видений и под диктовку духов.

Современного читателя больше всего поражает в этих книгах то, как легко и непринужденно великий прорицатель ориентируется в различных местностях потустороннего мира. Когда он описывает месторасположение городов Эдема и царящий в них жизненный уклад, когда рассказывает, чем занимаются местные жители, как они устраивают свой быт и какие теологические вопросы считают для себя наиважнейшими, возникает ощущение, будто мы читаем путеводитель Бедекера [17] Бедекер Карл (1801—1859) — немецкий издатель путеводителей по разным странам для путешественников и туристов. . Сведенборг, судя но его книгам, побывал во многих краях, где до него еще не ступала нога человека, и там свел многочисленные знакомства с ангелами и чертями, а также с духами, которые составляют некую промежуточную прослойку потустороннего общества и обитают между адом и раем. Так, среди прочих он имел неоднократные беседы с Мартином Лютером, который, прибыв в загробный мир, поначалу жил в точно таком же доме, как и у себя в Эйслебене, восседал на троне и ревностно проповедовал свои теории. Но в 1757 году, когда в духовном мире произошли огромные преобразования, у него отняли дом, а вскоре после этого он отказался от своего учения, поддавшись на увещевания Сведенборга, которому это учение было глубоко чуждо. Встретился великий прорицатель и с Меланштоном [18] Меланштон Филипп (1497—1560) — ближайший сподвижник Мартина Лютера, вставший впоследствии во главе реформаторского движения. , который точно так же, как и в земной жизни, много времени проводил за письменным столом и все писал о том, что благодеяния не имеют никакого значения, главное — вера. Но когда в 1757 году построили новое Небо, он тоже изменил своим первоначальным взглядам. Теперь он обитает в юго-восточной части Небесного царства и, когда прогуливается, шаги его производят такой грохот, как будто он ходит по каменной мостовой в сапогах, подкованных железом.

Сведенборг убедился, что голландцы и на том свете сумели сохранить свои преимущественные позиции: они все так же торгуют цветами и хорошо зарабатывают, причем занимаются этим промыслом главным образом для своего удовольствия, а не для денег. Что касается евреев, то у них дела обстоят весьма неважно: живут они среди невыносимой грязи и убожества, хотя и там занимаются в основном скупкой-продажей драгоценностей и есть среди них два-три толстосума. Время от времени к ним наведываются ангелы под видом евреев-выкрестов с целью обратить их в христианство, но результаты этих миссий практически равны нулю. Довольно неплохо чувствуют себя в загробном мире англичане, ибо они всегда стремились к независимости и свободомыслию. Немцам гораздо хуже. «Они уже привыкли жить в своих крошечных государствах под властью тиранов и не способны радоваться свободе слова, как, например, англичане или голландцы; ведь где сковывают свободу, там и мысль находится под ярмом».

Потусторонний мир, по Сведенборгу, не имеет четких границ, и не Бог сбрасывает людей в ад или поднимает в рай, а их собственные души, то есть они сами выбирают, куда им идти. Но если это так, то почему же грешники, осознав, что оказались в аду из-за своего ошибочного мировоззрения, не делают попыток исправиться и таким образом получить доступ к вечному блаженству? Сведенборг объясняет ситуацию таким образом: обитатели ада вовсе не страдальцы, ибо каждый блаженствует на свой лад, и они в ужасающем адском зловонии чувствуют себя как дома. Порою они посещают райские кущи, но там они чужаки; их охватывает чувство неприкаянности, и они спешат вернуться в свою уютную и уже обжитую преисподнюю.