Мария Кича - Мекка. Биография загадочного города

В январе 1812 года османы покинули Янбу и направились к Медине, Мекканцы затаили дыхание. После пары стычек с ваххабитами Тусун-бей вошел в долину Бадр – место знаменитой битвы 624 года между пророком Мухаммедом и язычниками-курайшитами. Дорога из Бадра до Медины занимала всего два дня.

Бадр находился на территории Бану Харб. Долина раскинулась у входа в горное ущелье. Тусун-бею надо было пройти через него, чтобы добраться до Города Пророка. Разумеется, харбы устроили засаду. Поддавшись напору османов, они побежали, тем самым заманив солдат Тусун-бея в самую узкую часть ущелья. Войско оказалось зажатым меж крутых скал – и тут на него сверху обрушились тысячи ваххабитов. В разгар бойни Сауд подтянул в Бадр кавалерию. Всадники добили почти всех, кто чудом выбрался из ловушки. Тусун-бей потерял 12 тысяч человек. Измученный и подавленный, он отступил в Янбу.

Весть о поражении османов шокировала мекканцев. Они испугались, что опьяненные победой ваххабиты набросятся на священный город. Кроме того, где-то в окрестностях Мекки стояла армия Усмана аль-Мадхайфи. Талиб немедленно поддержал ваххабитов. Он примчался в Бадр и присягнул Сауду на верность.

Тусун-бей пребывал в полной прострации. Но письмо отца подняло его боевой дух. «Не унывай, сын мой! – советовал Мухаммед Али. – Война – это развлечение, и запах пороха для моих ноздрей подобен запаху алоэ и роз… Я сражался с англичанами, французами и мамлюками и победил их с помощью Аллаха Всемогущего. И наше имя написали на знаменах, и наши владения расширились». Мухаммед Али также прислал сыну много денег для подкупа аравийских племен.

В течение следующих восьми месяцев Тусун-бей готовился ко второму походу на Медину. Он раздал бедуинским шейхам целые мешки с золотом – и сразу же заручился их поддержкой. Талиб заверил Тусун-бея в преданности и объяснил свой низкий поступок желанием спасти Мекку от ваххабитов. Тусун-бей ответил, что не держит на тарифа зла.

В октябре 1812 года османы напали на Медину. Ваххабиты могли выдержать длительную осаду. Городские укрепления были мощными. Склады ломились от продовольствия и боеприпасов. Тусун-бей понял, что штурмовать Медину бесполезно, и приказал заложить мину под крепостную стену. Грянул взрыв. Османы хлынули через пролом и набросились на ошеломленных ваххабитов. Более тысячи сторонников Сауда погибли на месте. Остальные укрылись в замке, примерно в 500 м от крепостной стены. Османы окружили замок. Спустя три недели осажденные сдались, попросив сохранить им жизнь. Конечно, Тусун-бей не исполнил их просьбу. Но он разрешил нескольким ваххабитам вернуться в Недж и рассказать всей Центральной Аравии об их ужасном поражении.

Покорив Медину, Тусун-бей обратил свой взор на Город Аллаха. В январе 1813 года в Мекку прибыл османский отряд из 1 тысячи всадников и 500 пехотинцев. Усман аль-Мадхайфи решил не вступать в бой и срочно уехал в Эт-Таиф. Мекканцы радостно встретили освободителей и организовали большой праздник. Через несколько недель Талиб и Тусун-бей разгромили ваххабитов в Эт-Таифе.

Шарифу предстояло довести до конца еще одно дело. Его преступный шурин Усман до сих пор находился на свободе. Талиб пообещал за поимку Усмана награду в размере 5 тысяч динаров. Бедуины Неджда объявили настоящую охоту на своего командира. Усман был пойман, закован в цепи и доставлен в Мекку. Шариф отправил врага в Стамбул в качестве подарка султану Махмуду II (сыну и преемнику Мустафы IV). Махмуд приказал обезглавить мятежника.

Итак, Западная Аравия снова оказалась под властью Высокой Порты. Османские флаги развевались над Меккой, Мединой, Джиддой, Эт-Таифом и Янбу. Тусун-бей был назначен пашой Джидды. В Хиджаз опять потянулись купцы и паломники. Мекка вернулась к нормальной жизни – или, по крайней мере к той, которую вела до ваххабист-ского вторжения.

Несмотря на Османо-саудовскую войну, Мекка оставалась красивым и достаточно богатым городом. Это мнение разделяет швейцарец Иоганн Людвиг Буркхардт (1784–1817) – последователь Бадьи-и-Леблиха. В студенческие годы Буркхардт увлекся Ближним Востоком, перешел в ислам и взял имя «Ибрагим ибн Абдалла». Проведя в Мекке и Медине три месяца, он внимательно наблюдал за жизнью священных мусульманских городов. В отличие от большинства европейцев, Буркхардт был свободен от предрассудков и не испытывал чувства превосходства над арабами. В своей книге («Путешествие по Аравии, включая рассказ о тех территориях Хиджаза, которые мусульмане почитают священными») он предоставил подробный отчет о Мекке первой половины XIX века.

По сути, главы «Путешествия по Аравии», посвященные Мекке, являются первым путеводителем по Городу Аллаха. В некотором роде этот путеводитель актуален до сих пор. Буркхардт рассказывает, что в Мекке много высоких каменных домов, медресе, гостиниц и общественных бань. Но вследствие бесконечных войн и грабежей здания находятся в плачевном состоянии. Дороги разбиты. Во время дождя город превращается в болото. Полиции нет. Безопасности купцов не уделяется должного внимания. Мусор выбрасывают прямо на улицы, где он привлекает мух и прочих паразитов. Нищие и больные паломники валяются в грязи, прося милостыню.

Мекканцы «приветливы, гостеприимны, веселы и горды», но в то же время у всех на виду нарушают предписания Корана – пьют, играют и курят [14] Burckhardt, J.L. Travels in Arabia. – London: Henry Colburn, 1829. – P. 79. . «Обман и вероломство перестали считаться преступлением у жителей Мекки; отлично зная, что их пороки вызывают сплетни, всякий из них сам громит порчу нравов, но никто не подает примера к исправлению», – пишет Буркхардт [15] Ibid. .

По словам путешественника, Мекка населена преимущественно иностранцами. Курайшиты почти вымерли. В городе остались только три курайшитские семьи. Единственными носителями древних родословных являются члены шарифских кланов. Большинство мекканцев имеет йеменские, индийские, египетские, сирийские, турецкие и марокканские корни. Есть также общины персов, татар, курдов, афганцев и узбеков. Все эти люди приехали на хадж, женились на местных женщинах и остались в городе. У многих на голове шрамы (по три шрама на обеих щеках и еще два – на правом виске). Глубокие порезы наносят детям, когда им исполняется 40 дней. Таким образом «коренные» мекканцы отличают себя от тех, кто не имел чести родиться в священном городе.

До революции 1917 года богатые татары приобретали земли в Мекке и Медине, возле мечетей Аль-Харам и ан-Набави соответственно. На этих землях были построены гостиницы и медресе. Недвижимость оформлялась как вакуфное имущество – неотчуждаемое и предназначенное для религиозных целей. В процессе расширения Запретной мечети эти здания подверглись сносу. Земли были включены в территорию храмового комплекса. Сегодня «татарский» участок сохранился только в Медине. Татарские диаспоры в обоих священных городах насчитывают всего несколько сотен человек. Они давно утратили родной язык, но поддерживают контакты с бывшими земляками из Татарстана.