Юрий Сумный - Хазарский пленник

— Меня именуют Кимом. Смерти, говоришь? Нет, казнить не должны. В смерти мало прока. Хотя... кто знает, может, вы и правы. Хазарские вельможи и жрецы не хотят терять жирный кусок. Но чтоб решать за правителя?

Утром, сквозь сон, не желая терять сладкие мгновенья дрёмы, пленники слышали, как выводили Кима. Тот шагал бодро, весело шутил с конвоирами. И как ни сладко в глубинах сна, всё же довелось подняться: если взяли одного, могут кликнуть и других. Стоит привести себя в порядок, собраться. О том, что отвечать, они давно сговорились, теперь лишь ждали скорого суда, не представляя, каким он будет и что сулит. Знали уже, что в Атиле, или, как говорили в Киеве, Итиле, есть судьи иудеев, судьи мусульман, судьи христиан, и лишь один из семи — для рассмотрения дел язычников! Но все его дела — это споры купеческие, это драки пьяные, это недоразумения между воинами, ведь наёмников-славян немало в Хазарии, а судить князя? Да ещё без явного доказательства вины...

Перед тем как отвести к судье, друзьям дали умыться, и, хотя вода казалась мутноватой, тёплой, пленники с облегчением сполоснулись, посмеиваясь над своим видом: комары славно разукрасили их тела, особенно Макара.

Судья ждал во внутреннем дворике, присев в тени, спиной к восточной стороне, к арочной галерее. Сюда и привели Владимира и его соратников, принимая друзей за слуг князя, потому отвечать ему предстояло в одиночку. Их же усадили рядом с Кимом, спокойным и невозмутимым, несмотря на присутствие конвоиров, вооружённых короткими копьями и клинками в кожаных ножнах.

Во время длительного разбирательства — толмач-переводчик хорошо понимал русскую речь, но всё же разговор через посредника приводил к путанице — загадочный сосед негромко объяснил Крутку и Макару:

— Худого вам не сделают. Всё это мышиная возня.

Может, потому поверили, что хотелось лучшего. Крутко всё ж спросил:

— Тебе-то откуда известно?

Стражники, сидевшие рядом, прислушались к разговору, и старший что-то шепнул ведуну. Ким усмехнулся и ответил, указывая глазами на русских: а что, разве поймёшь. Похоже, пояснил, что успокаивает пленных, чтоб не творили глупого.

— Известно, ибо слышал, — позднее растолковал им ведун. — Говорят, с новым князем замирились, и ваш друг — Владимир — сейчас ни к чему. Как тот плод, что съесть рано, зелен, и выбросить жалко. Теперь судья гадает, как одной стрелой убить двух зайцев! Так у вас говорится?

Друзья переглянулись, и Макар поинтересовался:

— Это каких же? У нас говорят: за двумя зайцами погонишься, ни одного не поймаешь.

— А судья намерен поймать.

Ведун замолчал и покачал головой, сожалея о несуразности. Пришлось телохранителям навострить ушки, прислушиваясь к ответам друга. Но за стеной, совсем близко, царила дневная многоголосая суета, ведь здание стражников вместе с острогом построено у городских ворот, поэтому слышны крики погонщиков, стук поклажи, гул проснувшегося города. Разобрать, что твердит Владимир, что отвечает, трудно. Он обращался к переводчику, сидевшему рядом, потому и не говорил громко.

Время тянулось медленно, как и всякое ожидание. С улицы доносились то ржание лошади, то крик ишака, то брань стражников. Жара всё плотней охватывала тело, в городе влажно, воздух кажется тяжёлым, дышать нелегко...

Судья наконец отпустил Владимира, кратко кивнув в сторону друзей. Переводчик поднялся, поклонился важному вельможе и пошёл вслед за подопечным, не выражая ни восторга, ни горести.

— Это наш толмач. — Владимир указал за плечо: — Первое время поможет нам, а далее — как придётся.

— Да что решили-то? — спросил Макар, протянув руки к Владимиру, словно собираясь потребовать ответ даже силой.

— А вы не слыхали? — искренне удивился Владимир. — Всё решено... От имени кагана сей вельможа предложил мне выбрать: или я служу правителю верой и правдой [7], сотню обещал дать, во как, года два-три на пограничье, или плачу виру за коней.

— Да? Это с каких богатств? Знают ведь, что мы голые, как босяки, — возмутился Крутко.

— А и о том сказано. До пограничья можем отправиться с ведуном. — Телохранители обернулись к Киму, что сидел подле стражников, ожидая, пока освободится судья, беседующий с конвойным офицером.

— Куда? — удивился Макар. — Куда отправиться?

Владимир передёрнул плечами, словно удивляясь непонятливости собратьев. Ответил, разводя руками:

— Не знаю, куда! За золотом. Знаю лишь одно, дело опасное. А что за дорога, куда, зачем, ведун расскажет. Нынче отдохнём, а завтра закупим снаряжение, коней подберём и двинемся. Хазары решили проверить дар Кима. Хвалился, пускай теперь расхлёбывает.

Похоже, опасность нисколько не беспокоила Владимира, гораздо хуже могло повернуться, а тут — всего-то съездить с ведуном за какими-то сокровищами. Во всяком случае, легче, чем три года служить хазарам. О том, что ему обещали щедро заплатить, сулили невесту из знатной семьи, Владимир умолчал, успеет ещё. Да, разговор с судьёй весьма удивителен, ведь Кима отправляют в земли восточные, в знойную пустыню!

В острог друзья не вернулись, спокойный и даже слегка вяловатый переводчик отвёл их к стражникам, где нашлось место для трёх воинов. Оружие и пояса они получили в тот же день, коней также возвратили хозяевам, и казалось, все тревоги минули. Ужинали вместе с Кимом, расспрашивая его о путешествии. Скудноватая вечеря воинов приправлена свежей зеленью, тут же козий сыр и кусочки жареной рыбы — угощение, купленное ведуном. А ещё впервые довелось попробовать чай, неведомый ранее напиток с китайскими листьями, подслащённый мёдом.

— Не скажу всего, не хочу огорчать вас, — толковал Ким, медленно потягивая чай, пытливо разглядывая будущих спутников. — Но дорога опасна, помните это. И есть много важного, весьма важного!

— Да говори, не тяни! — попросил Владимир, который успел успокоиться, обрести прежнюю бодрость духа и даже радовался предстоящему испытанию. Чем озадачивал друзей, особенно Крутобора, выискивавшего подвох в скороспелом решении судьи.

— Скажу, ибо без этого нет возможности уцелеть. Ныне я ваш воевода, десятник, называйте как хотите! Что скажу — делать без промедления, иначе пропадём.

— И всего-то? — спросил Макар. Его сомнения разделял Крутко, пожелавший узнать:

— Что нас ждёт? В чём опасность? Предупреди, чтоб не пугались по глупости.

— Первое — дорога через земли чуждые. Вы, я да трое воинов, так умней, пройдём незаметно. Меньше шума, меньше следов, преодолеем путь, если не будем слепыми. Известно, беззащитного зайца все норовят прихватить. Верно? Сказано найти обоз согдийской принцессы. Ехала к свадьбе, да не добралась. Перехватили разбойники. Когда встречающие не дождались каравана, принялись искать, столкнулись с разбойниками. Посекли, перебили. А спросить, где спрятаны дары, где скрыто пограбленное, не у кого. Надо искать.