Екатерина Мишаненкова - Блудливое Средневековье

Как выглядели сами туалеты? Вариантов было несколько, в зависимости от места проживания и состоятельности человека.

Во-первых, всем знакомые деревянные (а иногда и каменные) будочки над выгребными ямами – это древнейшее изобретение человечества, почти не меняющее облик с зари цивилизации до наших дней. В Средние века они были примерно такими же, как и сейчас, – круглые отверстия в полу или сиденьях, внизу яма, которую либо через какое-то время засыпали, либо периодически чистили. Золотари занимались очисткой выгребных ям и вывозом отходов за пределы города.

Существовали не только частные, но и общественные туалеты. В целях экономии их часто размещали на мосту – чтобы отходы человеческой жизнедеятельности сразу падали в воду.

По такому же принципу часто делались и замковые туалеты. На стенах средневековых замков нередко можно увидеть выступы – это и есть замковые туалеты. Обычно они бывали на каждом этаже – общие для всех обитателей и гостей плюс личные туалеты для хозяев возле их покоев. Нередко они сконструированы так, чтобы все, что туда падает, можно было смыть – самый ранний известный туалет со специальным уклоном для смыва датируется 1405 годом, но возможно, они существовали и раньше, просто не сохранились.

«Вы, скорее всего, думаете, что в туалетах здесь сильно воняет, – пишет Мортимер про британские уборные XIV века. – Необязательно. Новые туалеты довольно изысканны. Дощатое сиденье в уборной покрыто зеленой тканью, а отверстие затыкают подушкой, чтобы не пропустить никаких неприятных запахов и сквозняка. В некоторых замках содержимое туалета сразу падает далеко вниз, в ров. В других – в расположенную в нужном месте бочку, которую потом опустошает замковый «гонгфермер» (уборщик выгребных ям). А к концу века для аристократов изобрели даже стульчаки. Их делают из железа, со съемными медными сосудами и покрытыми бархатом сиденьями. Но куда бы вы ни пошли, чтобы справить нужду, вы найдете кучу шерсти или льна, чтобы «вытереть заднюю часть». Некоторые великие лорды предпочитают хлопок, но его не всегда можно найти. Сделав свои дела, помойте руки – для этого вам дадут тазик и кувшин с водой».

И, конечно, всегда существовал такой простой понятный предмет, как ночной горшок. Собственный туалет имелся не в каждом доме (речь не о домах богачей и знати), поэтому куда проще и удобнее было использовать горшок, а потом утром отправить слугу его опорожнить.

«В 1280 году король запретил горожанам мусорить на улицах Лондона, – пишет белорусский историк Андрей Гордиенко. – В 1347 году королевским эдиктом лондонцам было снова запрещено выбрасывать отходы на улицу, в Темзу или городские ручьи. Однако это не касалось туалетов, которые по-прежнему могли быть расположены над этими водными артериями, однако теперь за право строить из здесь нужно было платить. К XVI веку туалеты над ручьями были окончательно запрещены, а вскоре они были убраны под землю.

Запрет касался как твердых, так и жидких ТБО. Это значит, что с конца XIII в. в Лондоне нельзя было просто так вылить из окна помои на улицу – за этим следили и штрафовали. Конечно, закон нарушали. В 1414 г. была создана специальная сеть информаторов, которая следила за соблюдением этих предписаний. Тем не менее на улицах было грязно.

По закону горожане должны были выливать помои и выбрасывать мусор в выгребные ямы и сточные колодцы. Выгребные ямы имелись при каждом доме, и ассенизаторы должны были очищать их раз в неделю. В 1427 г. была создана комиссия, которая должна была следить за работой ассенизаторов. В 1531 г. король Генрих VIII издал закон о канализации, по которому комиссия ассенизации была не только возрождена, но и получила общегосударственный статус. Под ее началом были созданы городские службы, в том числе и в Лондоне. И хотя выгребные ямы часто оставались переполненными, а улицы – грязными, этим вопросом занимались. Сохранилась жалоба лондонца на своего соседа, который не чистит свою выгребную яму, датируемая 20-ми годами XV века. Само наличие подобного документа свидетельствует о том, что такое положение вещей считалось ненормальным и порицалось общественностью.

В январе 1421 года по инициативе новоизбранного мэра Ковентри городской совет принял новые санитарные правила. Остановимся на них подробнее. Итак, при приготовлении пищи отходы запрещалось кидать под стол или выбрасывать на улицу, выпас свиней разрешался только за городской стеной, там же должны были забивать скотину мясники. Горожанам запрещалось выбрасывать отходы у себя во дворе, на улице или в реку, они должны были вывозить их за пределы города на одну из трех свалок. Кроме того, жители города были обязаны следить на чистотой улицы перед своим домом, магазином или мастерской и убирать ее каждую субботу. Те, кто жил на берегу реки, должны были периодически чистить его, чтобы по время наводнений вода беспрепятственно уходила в отводные каналы.

Первая парижская свалка появилась в начале XIII века. Она была расположена там же, где и знаменитая городская виселица Монфокон. Этот полигон ТБО существовал до XVIII века. В XV веке за городскими стенами было создано еще несколько свалок. Именно сюда свозили твердые отходы мусорщики. В 1348 году парижанам под страхом тюремного заключения было запрещено выбрасывать свой мусор на улицу. В 1404 году предприятиям, расположенным на берегу Сены, главным образом скотобойням и кожевенным мастерским, было запрещено выбрасывать отходы в реку.

Аналогично обстояло дело и в Германии. Еще в XIII в. бургомистр Мюнхена запретил жителям выбрасывать мусор на улицу и в городские ручьи».

Есть в христианстве такое понятие, как «грешить словом, делом и помышлением». Такая формулировка часто присутствует и в молитвах, и в проповедях, и я не могла пройти мимо нее, рассматривая насквозь пропитанное религией средневековое общество.

Казалось бы, что такое слова и тем более мысли рядом с поступками? Но за этой простой формулировкой скрывается глубокий культурный, социальный и философский смысл. Можно сказать, что это три кита, на которых стоит социум. Наши действия – то есть образ жизни, наши помышления – то есть мировоззрение, и наши слова – то есть формулировки, которыми мы пользуемся для того, чтобы понимать друг друга и устанавливать правила, по которым существует наше общество.

И в этой книге я пишу о тех же трех «китах» – от мировоззрения перехожу к законам, от законов к их практическому применению, потом к теориям и снова к реальной жизни и тому, как она отличалась от этих теорий. Однако слова достойны того, чтобы посвятить им еще и отдельную главу.