Ронен Бергман - Восстань и убей первым. Тайная история израильских точечных ликвидаций

В то же время на некотором удалении от этого места медленно шли, держась за руки, мужчина и женщина. Казалось, они поглощены своими чувствами. Мужчина с гладко зачесанными назад волосами был немного похож на Хамфри Богарта. Он посмотрел через плечо подруги и увидел отъезжающую машину. Пара повернула и через несколько улиц тоже села в припаркованную машину и уехала. Это были Майк Харари, шеф «Кесарии», и Тамара – оперативный работник «Моссада».

Спустя тридцать минут на складе произошел взрыв. Пламя взметнулось высоко в ночное небо и осветило причалы оранжевым и красным заревом. Пожарные погасили огонь прежде, чем он полностью разрушил здание, однако все, что находилось внутри огромных складов, было критически повреждено, включая некоторые машины и оборудование, производство которых заняло более двух лет. Вместе с другими комплектующими они должны были войти в состав атомного реактора на 70 мегаватт, достаточно мощного для того, что быть отнесенным к классу Osiris.

Осирис – древнеегипетский бог загробной жизни, мира теней и мертвых. Французы продавали реактор Саддаму Хусейну, иракскому диктатору, который позиционировал себя как современное воплощение Навуходоносора, вавилонского царя, разрушившего Израильское царство.

Через несколько часов после взрыва «представитель» Группы французских экологов (Groupe des Écologistes Français) позвонил в редакцию газеты, чтобы взять на себя ответственность за эту акцию. Но никто, и уж конечно французская разведка, не поверил ему. Все исходили из того, что это сделали израильтяне, потому что у них был самый сильный мотив.

Хотя много военных и разведывательных активов Израиля было растрачено во время кровавых событий в Ливане, призраки врагов, мечтающих уничтожить маленькое государство, продолжали преследовать «Моссад». Главным среди них был Ирак, страна, которой правил непреклонный мясник с амбициями нового Саладина. Одним из кошмарных сценариев, видевшихся руководству Армии обороны Израиля, было соединение огромной иракской армии с иорданцами для создания чрезвычайно опасного для Израиля восточного фронта.

Израильские вооруженные силы были тайно задействованы в Ираке с 1960-х годов, когда угнетаемое курдское меньшинство восстало против режима Багдада. Израиль поставлял курдам оружие, а военные из Армии обороны и сотрудники «Моссада» готовили курдских бойцов по линии спецопераций. По мнению Меира Амита, возглавлявшего тогда «Моссад», идея здесь «заключалась в том, чтобы создать на Ближнем Востоке такую конфигурацию, в которой мы могли бы действовать против наших врагов на нескольких фронтах одновременно». Проще говоря, Ирак был официальным врагом Израиля, а курды были врагами Багдада: враг моего врага – мой друг [905]. Наряду с курдами существовали и другие альянсы – например, с шахом Ирана и императором Эфиопии Хайле Селассие – лидерами двух государств, которые граничили с враждебными Израилю странами, что позволяло «Моссаду» создавать там станции прослушивания и получать другие разведывательные возможности для работы по недружественным государствам.

Начиная с 1969 года израильские советники, и среди них специалист-взрывник Натан Ротберг, все чаще слышали разговоры о человеке, которого курды называли «багдадским мясником» [906]. Саддам Хусейн аль-Тикрити активно участвовал в баасистском перевороте, в результате которого власть захватили заговорщики, и был назначен заместителем председателя Революционного совета Ирака. Таким образом он стал вторым лицом нового режима и взял под свой контроль армию и спецслужбы. Он приказывал бомбить гражданское население, прерывал поставки продовольствия оппозиционным народностям и группам, чтобы задушить их голодом, и устроил в стране сеть пыточных камер, в которых часто сам пытал заключенных.

Курды стали просить израильтян помочь им убить Саддама – Ротберг даже изготовил бомбу-книгу под видом Корана, похожую на ту, которая использовалась при ликвидации шефа египетской разведки в 1956 году. Но премьер-министр Голда Меир отказалась подписывать «красный» приказ [907]. Она опасалась, что курды не удержат в секрете участие Израиля в операции и ее правительство будет втянуто в дипломатический скандал с русскими и американцами. Ранее Меир также отклонила предложение по убийству лидера Египта Насера из-за боязни того, что это придаст законность покушениям на нее саму и ее министров.

Будучи оставленным в живых, безжалостный и амбициозный Саддам Хусейн захватил в свои руки руководство партией БААС, а затем и всем Ираком. К 1971 году в возрасте 34 лет Саддам устранил всех серьезных соперников во власти и завладел всем, кроме номинальной должности президента, которую оставил Ахмеду Хасану аль-Бакру. (В 1979 году Саддам все же окончательно изгонит аль-Бакра с властного Олимпа.) Саддам видел себя исторической фигурой, панарабским лидером, который сделает Ирак региональной державой, главной силой арабского мира и равным Ирану.

Саддам считал, что евреи – это «смесь мусора и остатков различных народов», и хотел перекроить карту всего Ближнего Востока, стерев с нее Израиль полностью [908]. Иракцы не скрывали этого. «Наличие искусственного сионистского образования символизирует отрицание исторического права арабов на существование и является ударом по их чести», – писала в марте 1974 года газета Al-Jumhuriya – центральный печатный орган партии БААС. «Это воинствующее образование представляет собой не что иное, как раковую опухоль, расползающуюся за ее границами. Мы должны бороться с сионизмом… любыми возможными способами. Арабский Иерусалим ждет арабского Салаха ад-Дина, призванного очистить его от той грязи, которой сионизм испоганил наши святые места».

Из этого ясно следовало, что Саддам Хусейн будет современной версией Салах ад-Дина и изгонит неверных из Палестины.

Однако Саддам хорошо понимал, что Ирак никогда не превратится в силу, которую будут бояться, без наличия могущественного военного арсенала. Единственный путь завоевания Ближнего Востока лежал через обладание возможностью его разрушить. Саддам хотел заполучить атомное оружие.

В 1973 году диктатор взял под личный контроль ядерную программу Ирака – внешне представлявшуюся как программа развития мирной атомной энергии – и начал «инвестировать миллиарды долларов, практически без ограничений» [909], в создание атомных реакторов, которые в конечном счете могли производить оружейный плутоний, по словам Амации Барам, известного биографа Саддама. В идеале диктатор, подвергавший бомбардировкам собственный народ и помешанный на том, чтобы стать ядерной угрозой для окружающих, должен был быть остановлен цивилизованными странами. Но геополитика – сложная вещь: несколько западных стран, включая США, но прежде всего Франция, хотели получить рычаги расширения собственного влияния на Ближнем Востоке. А то, что не касалось геополитики, было просто жадностью: Саддам разбрасывал вокруг себя большие деньги.