Дмитрий Пучков - Древняя Русь. От Рюрика до Батыя

Однако это оказалось непросто, ведь смоляне обратились за помощью к Мстиславу Мстиславичу Удатному (то есть «удачливому»), который в то время княжил в Новгороде. Это был один из величайших воинов конца XII – начала XIII века. По-настоящему знаменитый человек, знакомый всем, кто увлекается историей русского Средневековья.

Мстислав Удатный взял Вышгород, и, понимая, что северные ворота Киевской земли открыты, Всеволод Чермный сбежал из Киева в Чернигов. И Мстислав, на некоторое время захватив престол, усадил туда во второй раз Ингвара Ярославича.

В 1212 году Ингвар Ярославич оказался в Киеве, но после заключения перемирия с Черниговым его сменяет на престоле Мстислав Романович Старый. Правил он удивительно долго – с 1212 по 1223 год. Он также являлся потомком смоленских Ростиславичей, сыном великого князя Романа Ростиславича. Оказался на киевском престоле благодаря покровительству Мстислава Мстиславича Удатного и вместе с ним поехал на Калку [11] Речь идет о битве на реке Калке в 1223 году между объединенным русско-половецким войском и монгольским корпусом, закончившейся полной победой монголов. – Примеч. ред. на встречу монголам в 1223 году, откуда уже не вернулся.

Вот на этом, пожалуй, закончим разговор о смене власти в Киеве. Как можно заметить, вече все реже включалось в политический процесс.

Согласно статистике, с 1132 по 1223 год (то есть за 91 год) сменилось 50 княжений, в четырнадцати случаях князья правили по 2 раза, в семи – по 3, и в одном – по 4, 5, 6 и 7 раз. Абсолютным чемпионом стал Рюрик Ростиславич, одолев 7 подходов к Киеву.

Итак, в чем заключалась внешняя политика Киева? Как не трудно догадаться из вышеизложенного, это в первую очередь южное направление – половцы. Они представляли собой конгломерат различных племен, то есть разные орды во главе со своими ханами, которые регулярно поставляли нам невест. Собственно, многие князья напрямую происходят от половецких княжон. При этом половцы представляли постоянную угрозу, которая несколько спала после того, как Мономах неоднократно их разбил. Тем не менее угроза беспорядка с их стороны была всегда, а для простого населения, княжеских дружинников и бояр это была настоящая смертельная угроза. Половцы оказываются вечными участниками внутрикняжеских усобиц во второй половине XII века. Даже в «Слове о полку Игореве» не раз об этом говорится: неизвестный автор сокрушался, доколе все это будет продолжаться, такие же слова прозвучат уже в Батыево время, когда раз за разом на Русь будут приходить монголы, и русские князья (в том числе и Александр Невский) будут выступать на их стороне. Это был некий крик души: мы режем друг друга, и приходят поганые из степи нас резать, и вместо того чтобы объединиться, мы помогаем им резать самих себя.

Киев постоянно координировал оборонительные мероприятия с Переяславлем-Южным, и достаточно устойчивая антиполовецкая линия соприкосновения находилась по стратегическому направлению река Рось – река Сула. В связи с этим оборонительные сооружения имели очень высокое значение. Помимо небольших, иногда, возможно, даже не оборонительных, а дозорных маленьких городищ, существовали сильные крепости: Белгород, Канев и так далее.

Что касается второго направления, то это постоянная «горячая дружба» с Владимиром, ростово-владимиро-суздальской землей. Оказываясь на киевском престоле, представители не владимирской династии знали, что рано или поздно им придется контактировать с владимирцами. Несмотря на то что Киев тогда был богаче и гуще населен, именно владимирцы имели возможность сконцентрировать в нужное время и в нужном месте больше военных сил.

Что касается внутренней политики Киева: образуются уделы, такие как Вышгород или, к примеру, Туров, Белгород, Овруч (где любил проводить «отпуск» Рюрик Ростиславич), Торческ [12] Торческ можно дословно перевести как «город торков». Торки – одно из племен, которое составляло союз черных клобуков. – Примеч. авт. (в котором находилась условная столица черных клобуков). Самому князю такое положение дел было выгодно. Главное, на территории возникают города. А город – мало того что крепость, на которую можно опереться в случае каких-то полевых мероприятий, это еще центр торговли и ремесел. Ремесло предполагало изготовление высокотехнологичных на то время изделий, которые можно было использовать в личном обиходе или выставлять на продажу, ведь это уже не сырье, а продукт высокого передела с большой добавленной стоимостью. Кроме того, в самом городе и вокруг него наблюдалась концентрация профессиональных военных, что тоже, несомненно, выгодно.

Однако ситуация осложнялась следующим: у каждого города был собственный удельный князь со своей дружиной и преданными лично ему боярами. И в первую очередь он стал бы отстаивать собственные интересы, которые могли полностью не совпадать с планами великого князя киевского. Поэтому уже к началу XIII века начался планомерный развал Киевской Руси. Чуть ранее успели выделиться Туров и Пинск, и Турово-Пинское княжество вышло из состава Киева. Более самостоятельными становятся болховские князья с центром в городе Болхов, Губин, Городец, Дятьков и т. д., в верховьях Южного Буга. Из-за своего пограничного положения они начали балансировать между галицко-волынскими и киевскими князьями, решая, с кем выгоднее остаться.

Однако были и положительные моменты. С появлением раздробленности начался взлет русской культуры, ведь вместо двух центров летописания (в Новгороде и Киеве) появилось пятнадцать таких центров. Благодаря этому увеличилось количество источников, сличая данные которых можно выявлять более объективную истину. Начался расцвет архитектуры и ремесел. В это время и до XVI–XVII вв. на Руси было самое красивое военное снаряжение, поскольку ничего более высокотехнологичного и в самом деле эстетически привлекательного, чем уполовиненный шлем с полумаской (так называемый тип IV, по Анатолию Николаевичу Кирпичникову), у нас в русском Средневековье больше не было. И в Европе в то время ничего похожего создать не могли. На этой земле сходились традиции ремесленников Южной Европы, Византии, Кавказа, благодаря чему родился совершенно фантастический сплав, который дал очень недолгий, но предельно яркий всплеск культуры, в том числе и воинской. В частности, у нас первыми появляются шпоры с подвижным колесиком, то есть со звездочкой. До этого в Европе все шпоры имели простой шип, которым щекотали бок лошади. У нас же догадались изобрести колесовую шпору, которая в Европе оказалась во всеобщем употреблении только к началу XIV века.

К сожалению, из-за постоянных пожаров до нас не дошло никаких литературных источников, кроме «Слова о полку Игореве». Это потрясающее произведение, одна из жемчужин мирового фонда литературы, и не только средневековой, а в принципе. К сожалению, больше с тех времен ничего подобного не осталось, и есть лишь призрачный шанс, что археологи когда-нибудь обнаружат что-то еще. Но учитывая уровень словесности «Слова о полку Игореве», можно сделать вывод, что светская литература шагнула очень сильно, ведь произведение такого уровня не могло возникнуть на пустом месте – непременно должны были существовать предшественники и какой-то сопутствующий контекст.