Федор Раззаков - Спасти Рашидова! Андропов против СССР. КГБ играет в футбол

— Мне об этом ничего неизвестно, — пожал плечами Зотов. — А вот вам чекистам с вашей колокольни должно быть видней.

— Как видно не все, если именно ты мне рассказал про возможную судьбу «Пахтакора». А вообще-то это хорошо.

— Что именно? — бросая полотенце на лавку, спросил Зотов.

— То, что для моего «Спартака» одним сильным конкурентом станет меньше, — тем самым Бородин хотел дать понять, что судьба московской команды его интересует гораздо больше, чем ташкентской, хотя это было не так. — Хорошо бы в первую лигу и минское «Динамо» сплавить, которое моим спартачам на пятки наступает.

— Я же сказал, что общество «Динамо» никто трогать не будет — юбилей все спишет.

И Зотов первым поднялся с лавки и отправился к своему шкафчику, где была сложена его одежда. А Бородин остался сидеть, напряженно размышляя над тем, что он здесь услышал.

До Пленума ЦК Компартии Узбекистана, посвященного итогам июньского Пленума ЦК КПСС, оставалось всего лишь два дня, поэтому Шараф Рашидов времени зря не терял — усиленно трудился над текстом своего доклада. По сути, он уже был готов, но Рашидов чувствовал, что чего-то в нем все-таки не хватает. В нем было много правильных слов об экономике и политике, а также о культурном строительстве в республике. А ссылок на выступления генсека партии Юрия Андропова, как того и требовали реалии нового времени, в тексте доклада присутствовало значительно меньше, чем это было принято при прежнем руководителе страны — Леониде Брежневе. И все же чего-то в этом докладе не хватало — той самой «вишенки на торте», которая могла бы украсить его и выделить из сонма других подобных докладов. И только вчера вечером Рашидов, наконец, понял, чего именно не достает его тексту. А подтолкнула его к этой догадке… телевизионная трансляция. По первой программе ЦТ, в самое смотрибельное время — в 19.50 — был показан итальянский кинофильм известного режиссера Дамиано Дамиани «Сова появляется днем». Никогда раньше Рашидов не видел этого фильма, хотя кто-то из его домашних ему вчера объяснил, что эта старая картина, еще 1968 года выпуска, и в советском прокате она уже демонстрировалась — осенью шестьдесят девятого. И вот теперь добралась, наконец, и до телезрителя. И, как понял Рашидов, увлекшись просмотром, выход этой ленты на телевизионный экран не был случайностью. Все это четко укладывалось в русло андроповских реформ, а если конкретно — в компанию по наведению в стране законности и порядка. Ведь фильма Дамиани повествовал о борьбе с мафией, правда, итальянской. Его действие происходило в небольшом сицилийском городке, где капитан полиции, расследуя дело об убийстве руководителя строительной компании, внезапно обнаруживает, что все, кого он допрашивает, не желают ничего говорить. В итоге капитан приходит к выводу, что за этим убийством стоит влиятельный местный депутат, он же — глава мафии.

Любому мало-мальски сведущему советскому зрителю было понятно, зачем ему показывают такого рода кино. Чтобы намекнуть, что и у нас, в стране развитого социализма, существует мафия, которая может иметь выходы на самые большие «верхи». И что теперь настало время, когда руководство страны начинает борьбу с этим злом, чтобы не дать ему стать повсеместным. И недавно прошедший Пленум ЦК КПСС уже обозначил двух фигурантов, на которых народная молва тут же навесила ярлыки главных советских мафози — это бывший глава союзного МВД Николай Щелоков и бывший руководитель Краснодарского крайкома ЦК КПСС Сергей Медунов. Они выведены из состава ЦК, на них вот-вот должны были завести персональные дела с тем, чтобы исключить их из партии и, возможно, в будущем отдать под суд. Таким образом, сакральные жертвы были найдены и брошены на жертвенный алтарь, однако, как показывала действительность, Андропов и его команда не собирались останавливаться лишь на этом коротком списке. События, которые Рашидов наблюдал у себя в республике, ясно указывали на то, что следующей жертвой закусивших удила охотников должен стать он сам. И, как ни странно, этот факт его совсем… не пугал. Как человек, достаточно проживший и много повидавший не только в политике, но и в жизни, он готов был смириться с этим и принять сложившуюся ситуацию, как данность, как волю Всевышнего. Если бы не одно «но». Он прекрасно понимал, что его жертва будет напрасной, поскольку охоту на него объявили люди, гораздо более достойные жертвенного алтаря, чем он.

«В прошлом месяце в Москве открыли огромную стелу в честь 300-летней дружбы России и Грузии, — думал Рашидов, сидя у погасшего экрана телевизора после того, как трансляция фильма завершилась. — Но ведь то, что сегодня происходит в Грузии, не имеет никакого отношения к этому. О какой дружбе между русскими и грузинами можно говорить, если за последние два десятилетия русские практически выдавлены из этой республики? Их почти нет ни в высшем руководстве (за исключением, разве что второго секретаря ЦК), ни в министерствах, ни в других ведомствах. Из пяти с половиной миллионов населения русские составляют лишь триста тысяч и почти не влияют на принятие решений в этой республике. Там всем заправляют грузины. Они разговаривают с Москвой языком ультиматумов, но их лидер Эдуард Шеварднадзе по прозвищу «Хитрый лис» на хорошем счету в Кремле, ему там открыты все двери. И это при том, что Грузию называют родиной советских миллионеров, там почти легально работают сотни разнообразных цехов по выпуску «левой» продукции и все это под носом у партийной власти.

Та же ситуация и в соседней Армении, где под патронажем местных властей бурно развивается теневая экономика и одновременно процветает такой же национализм, что и в Грузии. В республике проживает чуть больше трех миллионов человек, из которых русские составляют лишь два процента — семьдесят тысяч. И опять же они почти не представлены в руководящих органах власти Армении, где всеми делами в основном заправляют армяне. Зато в Узбекистане проживает самая большая диаспора русских — более полутора миллионов. Мы самая интернациональная республика — тех же армян у нас проживает более пятидесяти тысяч, грузин — около пяти тысяч. Мы всем рады, всем найдем и кров, и еду. Мы снабжаем страну хлопком, золотом и никогда не ставим Москве ультиматумов, однако именно меня, как руководителя республики, ставят перед фактом, что дела у нас идут неважно, что пора уходить на покой. И все ради того, чтобы перетрясти местные кадры и найти «козла отпущения» — сделать именно из нас доноров для тех же Закавказья и Прибалтики. Для тех самых регионов, которые из-за попустительства Центра могут первыми воткнуть нож ему в спину. Или, может быть, прав Сашенька — кому-то в Москве это попустительство только на руку? Что есть люди в нашем руководстве, кому мешает наш союз из пятнадцати республик, и они готовы пожертвовать им ради того, чтобы понравиться Западу? И Андропов либо пляшет под их дудку, либо сам в эту дудку и дудит, поскольку хорошо знает ситуацию не только изнутри, но и снаружи? Но если последнее верно, тогда что ждет страну в недалеком будущем? А мою республику? Вот именно поэтому я и не могу пока уйти в отставку — это будет позорная капитуляция, которая может дорого обойтись Узбекистану. Тем более, что в Москве еще есть люди, на кого можно опереться. На того же, Черненко, например».