Федор Раззаков - Спасти Рашидова! Андропов против СССР. КГБ играет в футбол

— А ты не беспокойся, — поддержал приятеля Игнатов и тут же сообщил: — Я ведь у родителей тоже был поздним ребенком — они меня после сорока на свет произвели. И, как видишь, все обошлось.

— Кстати, как твоя матушка? — тут же отреагировал на это сообщение Оленюк.

— Скончалась полгода назад после инсульта, — ответил Игнатов.

— Не мучилась?

— Нет, сразу ушла — инсульт был обширный.

— Пусть земля будет ей пухом, славная была женщина, — с грустью в голосе произнес Оленюк. — Помнишь, как душевно мы с ней беседовали в вашей квартире на Цветном бульваре?

— Теперь я живу в Орехово-Борисово, — сообщил приятелю свой новый адрес Игнатов.

— Нехай будэ Борисово, — улыбнулся Оленюк и спросил: — Так я вчера так и не понял, когда разговаривал с тобой по телефону, какая напасть тебя привела в наши края?

— Мы с тобой здесь будем это обсуждать, посреди вокзала, или все-таки куда-нибудь отойдем? — искренне удивился Игнатов.

В ответ на этот справедливый вопрос Оленюк рассмеялся и, хлопнув приятеля по плечу, повел его на стоянку, где он оставил свои «Жигули». Это была престижная красная «шестерка», что соответствовало статусу ее обладателя — Оленюк вот уже несколько лет работал заместителем начальника республиканского уголовного розыска.

— Давно приобрел этого «коня»? — усаживаясь на сиденье, поинтересовался Игнатов.

— Полгода назад — дошла, наконец, очередь, — похвалился Оленюк.

— Где же ты денег наскреб на такую роскошь — взятки берешь?

— Ты забыл, где у меня Нонка работает — она же из торговли. И вообще, я, в отличие от тебя, своего места работы не терял. А в скором времени рассчитываю и вовсе место начальника занять.

— Да, я слышал, что ветры андроповских перемен до вас еще не докатились, — откликнулся на эту новость Игнатов.

— Ты лучше расскажи, какие ветры тебя к нам забросили? — вернулся к тому, на чем прервался их разговор на вокзале, Оленюк.

И Игнатов в течение пяти минут ввел приятеля в курс того дела, которое заставило его покинуть Москву.

— Запутанное дело, — вынес свое резюме из услышанного, Оленюк. — И как же ты собираешься его распутывать?

— Хочу покопаться в вашем Центральном архиве. Там ведь должны сохраниться материалы по харьковскому пожару сорок первого года.

— А в самом Харькове концов нельзя было найти?

— Там сообщили, что все материалы давно отослали сюда, в Киев.

— Хорошо, завтра устрою тебе это посещение, — заводя автомобиль, пообещал Оленюк.

— Ты не понял, Олесь — мне надо это сделать сегодня.

— Чудак-человек, сегодня же воскресенье! Да и допуск тебе надо оформлять — на это тоже время нужно.

— А ты у нас на что такой крутой, да еще на «шестерке»? — усмехнулся Игнатов. — Я ведь командированный, у меня каждая минута наперечет. Это у вас здесь, на Украине, «конторские» мышей не ловят, а наши только тем и занимаются, что отслеживают каждый наш шаг: чем занимаешься, куда поехал, а если поехал, бережешь ли трудовую минутку? Ты хочешь, чтобы меня теперь и с «земли» турнули?

— Ничего я не хочу, просто у людей сегодня законный выходной.

— А мне все сотрудники архива и не нужны — ты только одного вызови, который нужным отделом заведует.

Какое-то время Оленюк молчал, слушая, как работает мотор у его «шестерки». После чего, наконец, очнулся:

— Хорошо, сейчас заедем ко мне домой — перекусим. А уже потом я сделаю звонок, куда надо, по поводу твоего архива.

— На перекус у тебя случайно, не борщ с пампушками? — спросил Игнатов.

— Нет, макароны по-флотски с киевскими котлетами. А что, тебе пампушки подавай?

— Да нет, я их в Харькове вдоволь натрескался — больше не вынесу, — улыбнулся Игнатов, после чего попросил: — Ну, давай уже, трогай — у меня со вчерашнего дня во рту маковой росинки не было.

Вот уже второй день Баграт Габрилянов находился в Ташкенте и был вполне доволен своим пребыванием в этом месте. Город ему очень понравился, даже несмотря на царящую в эти дни жару. Да и в общежитии, куда он вселился вчера, условия проживания были идеальными. Баграту досталась двухместная комната, где он обитал один, поскольку общежитие на тот момент было почти полупустым.

Еще вчера, когда Баграт ездил с отцом в институт, Габрилянов-старший обещал сыну провести воскресенье с ним, чтобы показать город, но затем выяснилось, что насущные дела по работе не отпускают родителя. Чему Баграт чрезвычайно… обрадовался, поскольку не хотел лишний раз встречаться с отцом после того инцидента, который случился в институте. Ему легче было проводить время одному, не опасаясь, что кто-то будет стоять у него над душой и учить жизни.

Хорошенько выспавшись, Баграт наскоро перекусил стаканом кефира и калорийной булочкой за восемь копеек, после чего отправился на прогулку по центральной части города. Ташкент в эти часы уже проснулся и жил обычной воскресной жизнью, когда люди никуда не спешат, а просто отдыхают, копя силы для новой рабочей недели, которая должна была начаться завтра.

Купив в палатке на углу улицы Шота Руставели эскимо «Ленинградское» за двадцать одну копейку, Баграт развернул обертку и, отойдя в тенек, стал с удовольствием уплетать холодное лакомство. У него было прекрасное настроение, и жизнь впереди казалась долгой и счастливой. Он, наконец-то, вырвался из-под домашней опеки, был предоставлен самому себе и впервые за долгое время мог распоряжаться своей жизнью так, как ему заблагорассудится. А чего еще надо молодому человеку в восемнадцать лет? Разве что красивую девушку, которая могла бы скрасить его одиночество. Именно об этом Баграт и подумал, стоя в тени развесистого дерева и глядя на проходящих мимо него людей. И в это самое мгновение в нескольких метрах от него, на светофоре, остановился трамвай, в окне которого Баграт увидел девушку неземной красоты. Это была смуглая узбечка с модной прической «каре» под Мирей Матье, тонкими, красиво изогнутыми губами и миндалевидными глазами, заглянув в которые юноша сразу в них утонул. Самое интересное, но девушка тоже обратила внимание на симпатичного парня, который буквально впился в нее глазами. Поначалу этот пристальный и изучающий взгляд смутил ее, но затем она внезапно стала… смеяться. Удивленный подобной реакцией, Баграт в первые секунды опешил. Но затем девушка стала жестами показывать ему куда-то вниз. Юноша опустил глаза и увидел, что мороженое, которое он держал в руке, капает ему на рубашку. Вот чем обернулись для него те несколько минут, когда он, забыв про лакомство, разглядывал незнакомку. В этот самый момент трамвай тронулся с места, увозя красавицу-узбечку в сторону парка имени Кирова.