Джошуа Правер - Королевство крестоносцев

Молва шла впереди 1-го Крестового похода на Восток, за которой шли вести о страшной резне евреев 1096 г., совершенной участниками «крестьянского крестового похода» во Франции и Германии, что все вместе привело еврейские общины на Востоке в состояние полного замешательства и страха. Мессианские движения, феномен еврейской истории, оживились в диаспоре. На Балканском полуострове и христиане, и евреи видели в них знаки приближавшегося Страшного суда. Если первые ждали пришествия Антихриста, то вторые слышали поступь Гога и Магога, до этих пор заключенных за «Горами мрака». За ними по пятам придет Мессия, «сын Иосифа», и предтеча Мессии, «сын Давидов». Вскоре армии крестоносцев появились у стен Константинополя и, после того как они пересекли Малую Азию и Сирию, вошли в Святую землю.

Появление крестоносцев на побережье Ливана (1099) пробудило новые опасения перед войной. В небольшом городке Раффах близ Газы житель пишет письмо, в котором просит еврейского единоверца в Иерусалиме сообщить последние новости о происходящих событиях, чтобы можно было вовремя перебраться в соседний укрепленный Аскалон. Перед лицом завоевателей-крестоносцев евреи, мусульмане и даже христиане оставляли свои дома и бежали. Подобное происходило в Яффе и Рамле, и нет никакого сомнения, что еврейские жители участвовали во всеобщем бегстве населения.

Поход армий крестоносцев через территорию Святой земли не встречал сопротивления вплоть до того дня, когда они достигли своей цели – Иерусалима. Сельджуки уже были изгнаны египтянами. Цитадель защищал гарнизон, состоящий из египетских и суданских воинов, а на стены вышло мобилизованное городское население. Жители каждого квартала отвечали за оборону выделенного для них участка стен. Евреи, которые также защищали свой квартал, и мусульмане (восточных христиан рассматривали как потенциальных предателей) заняли свои места на крепостных стенах (секция между Дамасскими воротами на севере и так называемой Журавлиной башней в северо-восточном углу города). Этот участок был самым уязвимым местом в городской обороне, потому что в этом месте перед стенами не существовало рва, который служил бы естественным препятствием, и защитники могли полагаться только на крепость стен.

С зубчатых стен евреи могли обозревать армию Готфрида Бульонского. Именно этот сектор обороны после пяти недель осады был выбран крестоносцами в качестве основного направления атаки. 15 июля неприятель взял штурмом стены еврейского квартала, и войско Готфрида Бульонского вошло в город. Вслед за ним в город проникли войска Танкреда в северо-западной его части и Раймунда де Сен-Жиля – на юге, со стороны горы Сион. Защитники города были оттеснены в район храма. Путь завоевателей отмечали тысячи трупов людей и горевшие разграбленные дома. Евреи, отчаявшиеся оказать сопротивление, искали убежище в синагогах, где были безжалостно сожжены живьем. Спаслись немногие, а те евреи, которых захватил Танкред, были проданы в рабство в Италию. «Тридцать человек за одну серебряную монету», – с ликованием сообщает христианский историограф Балдерик Бургулийский; в этом прослеживается прямая связь с 30 сребрениками, заплаченными Иуде Искариоту за предательство. Других евреев Раймунд де Сен-Жиль отвел в Аскалон, и их выкупила местная еврейская община с помощью египетских евреев. В живых из евреев в Иерусалиме не осталось никого.

Вслед за исчезновением еврейских общин Яффы и Рамлы и за резней в Иерусалиме настал черед других общин, все они были уничтожены. Осажденную христианами Хайфу (1100) совместными усилиями защищали мусульмане и евреи. Ранее еврейская община в этом городе получила особые привилегии от правителей Египта Фатимидов. С моря Хайфу блокировал венецианский флот, а на суше ее осаждали франки. Танкред уже готовился снять осаду, но иерусалимский патриарх убедил продолжить ее, иначе, по его словам, его имя будет опозорено, если сопротивлявшиеся евреи одержат над ним верх. Хайфа пала, и вместе с ней погибли ее жители.

Во время следующих десяти лет завоевательной войны (1100–1110) мусульманское и еврейское население было уничтожено во всех захваченных городах, и установление господства крестоносцев напоминало возвращение императора Тита [22] Взявшего штурмом в 70 г. Иерусалим, где из примерно 1 млн евреев, оказавшихся в городе к началу осады, после штурма уцелело лишь 70 тыс. – они были проданы в рабство. Однако Тит, главнокомандующий римскими войсками в Иудейской войне 66–73 гг. с 69 г., стал императором только в 79 г. (в 73–79 гг. был соправителем своего отца Веспасиана). .

Ситуация изменилась во втором десятилетии XII в. Те же самые крестоносцы, что отметили свой путь через Европу потоками еврейской крови, утвердившись в Латинском королевстве, начали проводить совсем другую политику. Во время правления крестоносцев в Святой земле не известно ни об одном погроме, и это имело место в то же самое время, когда каждый новый крестовый поход сопровождался резней евреев в Европе.

Однако у франкских правителей не было определенной политики в отношении евреев. Выбрав однажды линию поведения во взаимоотношениях с местным населением в целом, крестоносцы следовали ей во всех случаях. Принятые законы иллюстрирует следующая практика: «Если грек выдвигает иск к еврею, а тот не принимает его, то грек должен привести свидетелей-евреев, и эти свидетели должны принести клятву согласно их закону, если есть правда в иске и если они видели, как ответчик совершил правонарушение, или слышали, что он говорил оскорбительные вещи».

Если свидетелей не было, ответчик мог идти. Еврей давал клятву на Ветхом Завете, самаритяне – на Пятикнижии, и греки – на Библии. Эти и подобные правила определяли политику по отношению ко всем нефранкам. При рассмотрении уголовных дел люди делились на тех, «кто подчиняется Риму, и тех, кто нет». Вергельд, выплачиваемый за убитого нефранка, был в два раза меньше, чем за убитого франка. Закон гласил: «Кем бы люди ни были, сирийцами, греками, евреями, самаритянами, несторианами или сарацинами, они такие же люди, как и франки, и они обязаны платить и отдавать все, что бы у них ни отсудил городской суд».

Это была официальная политика, но, как и в случае с восточными христианами, применению этого положения помешала общая обстановка в королевстве. Вильгельм (Гийом), архиепископ Тира (около 1180 г.), страстно обличал христианских правителей, которые прибегали к услугам еврейских врачей. Поэма, написанная, по всей вероятности, в Иерусалиме во время 3-го Крестового похода, призывает христиан изгнать евреев из своих стран. И само собой разумеется, что епископ Акры Жак (около 1220 г.), который мечет громы и молнии на всех и вся, написал краткий труд о евреях. Вначале он повторяет официальную позицию церкви, которая запрещает насильственное обращение в христианство и убийство евреев, потому что они были «свидетелями правды Божьей», но обрекает их на судьбу Каина, «вечного странника», с клеймом убийцы на своем челе.