Джошуа Правер - Королевство крестоносцев

В XII в. передаваемые орденам замки были обычно королевскими, но некоторые дворяне, которые не имели возможности содержать свои замки, были готовы владеть ими совместно с военными орденами. Ситуация обострилась в XIII в., когда потеря восточной части страны после Хаттина поставила палестинскую знать в тяжелое положение. Ибелинам приходилось тратить доходы от Кипра на то, чтобы только удержать свои владения в королевстве. Выход был один – передать все замки и даже города военным орденам. В 1260 г. госпитальеры получили Арсуф, а тамплиеры в 1278 г. – Бейрут и Сидон. Вместе с замками и городами орденам часто отходили земельные владения баронов.

Бедность королевства была основной причиной того, что в XIII в. все недавно возведенные крепости принадлежали не королю и знати, а военным орденам. Так, один из самых больших замков на латинском Востоке Шато-Пелерин (Атлит, 1218), так же как и замок Сафет (строительство начато в 1240 г.), был передан тамплиерам, а Монфор (немецкое название Штаркенберг, арабское – Кальат-Курейн) – тевтонским рыцарям. Когда в середине XIII в. гора Фавор получила статус марки, госпитальеры взяли ее под свою защиту.

Несмотря на решающую роль духовно-рыцарских орденов в Латинском королевстве, они никогда не достигли на юге того положения, какого они добились на севере, в графстве Триполи и Антиохийском княжестве. В 1144 г. орден Святого Иоанна получил от Раймунда II большую территорию на границе с графством Триполи. Позднее здесь был построен огромный замок Крак-де-Шевалье (Хисн-аль-Акрад – «Замок курдов»). В 1168 г. правитель Антиохии Боэмунд III поручил охрану своей восточной марки с Апамеей (Фамиях, с 1 149 г. в руках мусульман) ордену Святого Иоанна. Обе территории, несмотря на присущие каждой свои особенности, имели одну общую черту. За орденом признавались не только права главного владетеля графства и княжества, но и права независимого административного образования в составе свободной федерации. В обоих случаях орден был признан сеньором на своих землях, и ему разрешалось не только проводить независимую внешнюю политику в отношении его мусульманских соседей, но и князь и граф соглашались следовать советам госпитальеров при проведении своей собственной политики. В случае Антиохии госпитальеры были не намерены придерживаться договоров, заключенных князем без их согласия!

Ни один из духовно-рыцарских орденов не добился подобного независимого положения в Латинском королевстве. Причина, возможно, была в том, что в XII в. королевство находилось в более безопасном положении, чем их северные соседи. Защиту территории королевства обеспечивали замки Трансиордании и узкая полоса укреплений вокруг Газы. К тому же пустыня уменьшала опасность внезапного нападения, что позволяло королевским и сеньориальным гарнизонам своевременно подготовиться к обороне замков. Не следует также забывать о том, что короли Иерусалима пользовались большим авторитетом, чем правители-крестоносцы севера, и создание квазинезависимого государства в Святой земле было психологически менее вероятным делом.

Но какова бы ни была причина, военные ордена не добились независимого положения и даже тех привилегий, что имели венецианцы в Тире. Нет никаких доказательств, что ордена были суверенными сеньорами даже в пределах собственных кварталов. В Иерусалиме относительно большая территория в христианском квартале, напротив южного входа в храм Гроба Господня, принадлежала госпитальерам. Теперь на этом месте расположена площадь Муристан, на которой на рубеже веков возник базар. Однако нет свидетельств того, что жители квартала находились в юрисдикции госпитальеров. Такое же положение было и в квартале тамплиеров, где располагались мечети Омара и Аль-Акса. В отличие от них патриарх Иерусалима имел право юрисдикции над своим кварталом. В Акре три обширных квартала в старом городе и квартал в новом пригороде Монмусар принадлежали большим военным орденам. В XIII в. Монмусар был обнесен крепостными стенами и преобразован в самоуправляемый район. Нам ничего не известно об их юрисдикции. Можно только предположить, что лишь члены ордена и близкие родственники имели право проживать в этих кварталах. Вопрос о том, к какой юрисдикции относились все обитатели кварталов, никогда не поднимался. Достаточно было знать, что члены ордена находились в его юрисдикции.

С другой стороны, известно, что орден в качестве сеньора имел в своей юрисдикции свои владения в сельских районах. В его юрисдикцию входили также горожане, проживавшие в деревнях и городах, приобретенных орденом. Об этом известно по нескольким свидетельствам, касающимся Бейт-Джибрина и Арсуфа (последний был в юрисдикции феодала) в переходном периоде.

Приобретение маноров и сеньорий порождало ряд военных и юридических проблем. Если сеньория приобреталась орденом, то оговаривалось, что новый сеньор должен организовывать воинский призыв на службу короне. Это могло означать, что орден должен был снарядить определенное число рыцарей. В одних случаях этим занимались бывшие потомственные вассалы, в других – сам орден.

Юридический аспект владения орденской собственностью был более важен. Появление нового собственника сеньории означало, что прежний главный владелец лена покидал королевский совет и терял членство в Верхней палате. Означало ли это, что орден занимал его место и становился формальным главным владельцем на службе короны? Насколько нам известно, об этом речь не шла. Ордена никогда не становились вассалами короны. Даже когда в Арсуфе формально было оговорено, что орден Святого Иоанна принимает на себя исполнение обязанностей прежнего сеньора, служившего короне, служба в охране короля ( service de corps ) недвусмысленно исключалась. Невозможно даже доказать, что великие магистры ордена участвовали в церемонии оммажа, когда вступали во владение леном, хотя инвеститура обязательно имела место и могла даваться торжественная клятва в верности. Ордена не были, в привычном смысле слова, вассалами короны, и их великие магистры не были «людьми короля».

Даже древняя клятва послушания, однажды данная патриарху Иерусалимскому тамплиерами, была временно отменена, и рыцари орденов не приносили специальной присяги королю. Не существовало ни юридических, ни формальных связей между государством и орденом. Но не следует думать, что между ними никогда не возникало напряженности в отношениях. Военные ордена внесли большой вклад в развитие королевства; их особое положение только подчеркивало одну из характерных особенностей королевства – его свободную форму организации и наличие параллельных учреждений, никогда не объединявшихся в единое целое.