Макс Форан - Список Мадонны

Однако это не укрылось от глаз Теодора Брауна, и он был обеспокоен. Последнюю пару дней крестьяне перемещались по двое, по трое, и это ему совсем не нравилось. На мельнице — никого. Вчера он устраивал ежегодную распродажу скота, самое популярное событие сезона, бывшее величайшим проявлением его великодушия. Но присутствовали только те, кто был обязан лично ему. В полдень он отправился в деревню, но она также была пуста. С растущим беспокойством он потратил пару часов на то, чтобы собрать с десяток добровольцев, сказав им ждать его у усадьбы в восемь часов вечера. Несколько человек заворчали, но пришли все, несмотря на дождь. К девяти часам он расставил их на ключевые позиции вокруг усадьбы со строгими инструкциями оповестить его в случае каких-либо происшествий. Он сообщил о своих опасениях Эллису, но в ответ получил пожатие плечами и вежливую аристократическую улыбку. После чего он удалился к очагу с бутылкой хереса, стянутой из богатого погреба, находившегося рядом с хранилищем, куда он сложил оружие, которое так мудро реквизировал.

Де Лоримьер осмотрел группу, собравшуюся перед ним. Здесь стояло около сотни человек. Остальные люди находились в трех других зданиях. Он не знал, сколько их было всего, но они прибывали в течение всего дня до самого вечера. Молодые и старые. Некоторые с древними ружьями. Большинство с вилами или саблями, выкованными из серпов. Узелки с едой, свисавшие с их оружия, придавали им абсурдно праздничный вид. На их лицах была видна смесь энтузиазма и неуверенности, и, когда он занял свое место во главе их, де Лоримьер почувствовал надежду.

— Братья патриоты! — Де Лоримьер был удивлен, услышав свой голос, звучавший так спокойно. Он должен был находиться во взвинченном от напряжения состоянии, но чувствовал только усталость. — Восстание близко к началу. Мы выступаем в Бьюарно сегодня в ночь. Прямо сейчас.

Громкий возглас одобрения взлетел в воздух, хриплый голос звучал громче остальных:

— Мы сожжем их, как они это делали с нами.

Де Лоримьер поднял руку и подождал, пока шум утихнет.

— Без надобности не должно быть пролито никакой крови. Нам нужны ружья, которые там хранит Теодор Браун. Усадьба будет в наших руках до тех пор, пока мы не получим приказ снова выступить. В Монреаль, Сорель, в любое место, куда пошлет нас наш президент. Троекратное ура Роберту Нельсону!

Раздалось троекратное приветствие, отозвавшееся эхом.

— Троекратное ура восстанию!

Возгласы оглушили.

Джейн Эллис услышала шум сквозь сон. Она медленно просыпалась, возвращаясь к реальности из-за нарастающей силы назойливых звуков снаружи, к которым добавилось отсутствие мужа в ее постели. Она накинула ночной халат на плечи и подошла к окну. Джейн не могла рассмотреть ничего подробно, но ясно было, что снаружи собралось много людей. Прямо на газоне под ее окном, где они обычно летом пили чай в полдень, были видны раскачивающиеся факелы и слышалось лошадиное ржание. Она постояла у окна несколько минут, затем пошла проверить, спят ли дети. В коридоре она встретила свою сестру и ее мужа Альфреда, они выглядели растерянными.

— Джейн, что происходит? Что это за шум?

— Возможно, ничего серьезного, Люси. Просто несколько человек пришло пожаловаться или что-нибудь еще. Я уверена, Эдвард скоро придет и все нам объяснит.

Потом она вернулась в свою комнату и распахнула окно, чтобы хоть что-нибудь расслышать. Ничего не получилось. Она легла в постель не зажигая света и лежала там с открытыми глазами, вслушиваясь. Сердце молотком стучало у нее в груди.

Мартин встретил их по пути менее чем в миле от Бьюарно. Люди представляли собой вымокшую массу, пробиравшуюся сквозь слякотную грязь. Даже в темноте он сумел отыскать Жозефа-Нарсиса и после радостных объятий был сопровожден к де Лоримьеру, ехавшему на прекрасной вороной лошади в самом конце кавалькады. Де Лоримьер сдержанно приветствовал его.

— Как видите, Мартин Гойетт, оно все-таки началось. И теперь не важно, что думаете вы или кто-нибудь еще. Уже слишком поздно.

— Мы проиграем, шевалье, — прошептал Мартин. — Вы понимаете это, не так ли?

Де Лоримьер выглядел мрачным. Неожиданно впереди них ночную тишину разорвали крики и треск ружейного огня. Прозвучал приказ, и группа всадников из головы колонны поскакала влево и вправо и растворилась в темноте.

— Они окружат дом, — пояснил Жозеф-Нарсис. — Возможно, Браун выставил караульные посты.

Вскоре голова колонны оказалась у железных ворот, открывавших широкий проезд к парадному входу в усадьбу. Послышалось еще несколько выстрелов, за которыми раздался звук бьющегося стекла. Мартин ехал рядом с де Лоримьером и заметил свет раскачивавшегося фонаря, освещавший широкое каменное крыльцо и пространство слева от него. На крыльце стоял Теодор Браун, а рядом с ним человек, который был меньше его ростом, бледнее и одет так, будто собрался на воскресную прогулку.

— Эдвард Эллис, — произнес знакомый голос.

Мартин обернулся и увидел испуганные глаза Анри Бриена.

Де Лоримьер попытался придать себе начальственный вид, но слова его звучали неуверенно.

— Теодор Браун, прикажите своим людям сложить оружие. Вам не причинят вреда. Я обещаю. Теперь вы — военнопленные.

Лицо Брауна отражало негодование, а глаза светились хитростью. Чувствуя нерешительность де Лоримьера, он надумал прибегнуть к шумным угрозам, являвшимся самым эффективным средством борьбы с легко внушаемыми крестьянами.

— Какого черта! Это измена. Прочь с дороги, или я… — Он двинулся вперед между двух лошадей.

Де Лоримьер сидел не шевелясь. Страх охватил Мартина. Анри Бриен, стоявший справа от него, выглядел не менее испуганным. Он фактически заставил свою лошадь уступить дорогу Брауну. Но тут неожиданно путь Брауну преградила огромная фигура Жозефа Руа. Руа схватил Брауна одной рукой за грудь и ударил плоской поверхностью лезвия шпаги по его нижней челюсти. Браун вскрикнул от боли, свалившись на колени после того, как другой удар заставил кровь брызнуть из его носа. Руа уже поднял ногу чтобы пнуть его, но Жозеф-Нарсис выкрикнул:

— Нет, Жозеф. Хватит. Революция должна быть мирной, насколько это возможно. Даже если мы имеем дело с таким подонком.

Трясущегося от ярости Руа оттащили от Брауна.

— Браун, скажи им. Скажи своим людям, чтобы сложили оружие, или мне попросить Жозефа продолжить?

Мартин с удовлетворением отметил, что ему было приятно наблюдать, насколько быстро управляющий поспешил выполнять приказ. Не успели еще люди Брауна с унылым видом выйти на свет из темноты, как Жозеф-Нарсис обратил внимание на Эллиса, стоявшего под дождем в красивой рубашке, прилипшей к телу, с выражением паники на лице.