Александр Кутыков - Берега светлых людей

Продолжая отступать, римляне взяли варваров в плотное кольцо. Щитов у преторианцев не было, потому перед готами, чуть не вчетверо меньшими числом, появились гвардейцы с ящиками, добытыми под оконцем ближайшей торговой лавки. Всё подвиглось к бою...

Наконец превосходящие силы ринулись в атаку. Готы разбили несколько жиденьких клеток, сдержав первый натиск, и, вновь сгруппировавшись, продолжили идти вдоль стены.

— Несите ящики поскорей! Колы какие-нибудь дайте! — взревели римляне, требуя от оставшихся не у дел паланкинеров всего того, что сгодилось бы против тяжёлых русских мечей. — Чего там встали? Живей, живей! — на всю улицу орали гвардейцы, встававшие плечом к плечу.

Носильщики — все сплошь молодого и среднего возраста выносливые мужчины — открыто симпатизировали варварам.

Своим вялым участием в расправе над бедолагами они показывали всю ту нелюбовь, какая накопилась в них к заносчивым негодяям.

Кто-то из плебеев, выполняя указание, направился к штабелю высвобожденной тары. Но шёл слишком медленно. Один из гвардейцев, заметив это, вскипел от негодования, подбежал к несчастному и ударил по спине рукоятью меча. На остальных вскричал, обещая всех после наказать.

Владелец проката тоже орал, приказывая исполнить требования забияк. Но подневольные вовсе остановились. Набранные из рослых и крепких крестьян, из бывших рабов и пленников, не пожелавших вернуться к своим домам, паланкинеры всем скопом попятились, отступая. Владелец проката, надеясь на помощь солдат, схватил плеть и принялся беспощадно осыпать ударами своих работников. Плебейский люд, не растерявший самолюбия, отобрал у него бичующий хлыст, оттолкнув хозяина, стал на случай защиты выковыривать из мостовой булыжники.

Гвардейцы, никак не отваживавшиеся напасть на горсточку дикарей, следили за бунтом носильщиков, ожидая ящики. Готы, пользуясь моментом, ускорили шаг, стали наносить упреждающие удары, отмашки их были яростны и основательны. Но преторианцы ни в какую не желали отступить, поскольку их позор увидели бы подоспевшие к месту драки горожане.

Отбивая палаши, римляне больше не пятились, но и шагов навстречу не делали. Держа дистанцию, искали момента для атаки ощетинившейся кучки упрямых варваров.

Четверо вояк принесли откуда-то балку и с размаха бросили её в ряды оборонявшихся. Кто-то из готов получил удар по голове и выронил меч. Строй северян поломался, и римляне кинулись врукопашную. Короткие мечи были здесь намного удобнее длинных и тяжёлых палашей...

Готы бы не устояли. Помогли носильщики: градом камней своевременно осыпали они распоясавшихся наглецов. Не понимая, в чём дело, гвардейцы отпрянули назад, и готы ускользнули в высвободившееся перед ними пространство. Поддерживая раненых, они сумели до следующего натиска выскочить на перекрёсток и, расталкивая нещадно многочисленных прохожих, смешались с толпой, а в первом же боковом проулке и вовсе скрылись.

Гвардейцы прекратили погоню. Немалое число их получили ранения как от готов, так и от камней, потому все сочли за благо вернуться туда, где прозябали до стычки. Несколько гвардейцев погнались за бежавшими паланкинерами, но большинство устроились в тени, весьма подавленные общей неудачей, ловя укоризненные и насмешливые взоры зевак.

Да, обстановка в Риме изменилась. Не в лучшую для преторианцев с дружками сторону: деятельность их не в чести у новой власти; стоит подождать более благоприятных времён... Срам! Уже во второй раз унижены всевластные гвардейцы!.. Покидая несчастливое местечко, многие вояки раздумывали: а не благоразумнее ли уйти в горы и заняться воровством — в отместку за всё и всем? Но прежде надо покарать взбунтовавшихся носильщиков! И до варваров руки дойдут, если боги соблаговолят...

— Карл, это ты? Никак не мог признать тебя в их наряде! — Один из носильщиков, запыхавшись от бега, вышел из подворотни. С ним было с полдюжины его товарищей — двужильных, как раз для такой работы. Все паланкинеры одеты были в опрятную одёжу, правда, слегка пострадавшую в ходе недавнего боя.

— Антей, ты ли это?! — обрадовался давнему очень хорошему знакомцу Карл. — Ты — и здесь? Как же так?

— Был кораблик у меня — да сплыл. Сейчас вот таскаю... То есть таскал, ха! Домой возвращаться не хочу всё равно — делать мне там нечего.

— Антей, вы первым делом поснимайте поскорей свои приметные туники, не то жёлтые наплечники доведут вас до беды!

— И то верно! — благодарно согласился Антей и перевёл товарищам подсказку Карла.

Антей был фракийцем. Конечно, Фракия — страна большая, много в ней областей заповедных и гористых... Откуда точно давнишний приятель — Карл не помнил. Как-то Антей называл своё племя — то ли смоляне, то ли северяне, то ли северы... Пожалуй, последнее — ближе к истине, потому что племя то бытовало далеко на севере, где о больших городах и не слыхивали. Так что ясно вполне, почему славянин не желает к себе возвернуться.

— А где наш подарок — кольчуга? — поинтересовался Антей. — Плоха стала?

— Что ты! Великая благодарность тебе за неё — выручала не раз. Она и сейчас в Риме... Подружки мои её разделили.

— У тебя — подружки?! Ха, отрадно! Но ведь ты настоящий сухарь был! Не обижайся, Карл!

— Нет, что ты! Очень рад видеть тебя! Мы все благодарны также друзьям твоим! — Карл склонил голову перед паланкинерами.

— А чего вы бродили там? — Антей серьёзно взглянул на готов.

— С Севером пришли.

— Догадаться не трудно, но я о другом: зачем такой малой дружиной разгуливаете по сему коварному городу? Мы вчера носили одного неприятного господина, и на заборе видели с десяток — никак не меньше — распятых дикарей... Не обижайся, что я эдак называю — тут все так говорят.

— Не обижаюсь нисколько... А скажи: те десятеро были по одеждам похожи на них? — Карл кивнул на своих людей.

— Да, очень похожи, только те ободраны были.

— У нас есть монеты всякие. Мы купим вам другие туники, а вы проводите нас к тому месту! — попросил Карл.

Отказа быть не могло. Друзья, быстро шагая впереди всех, делились впечатлениями о прошедших за время разлуки событиях.

Спустя некоторое время Карл с товарищами подошли к забору, густо залитому кровью. Все прежние разговоры тут же позабылись...

— Сняли уже, — отметил фракиец.

— Где же тела? — терялся в догадках Карл.

— Надо у владельцев дома спросить — знают наверняка.

Антей пошёл к воротам.

Стучаться пришлось долго — открывать явно не хотели. Виной тому — жуткая вчерашняя казнь и сама обстановка в городе. Владелец дома — интендант одной из римских казарм — возвратившись прошлым вечером домой, увидел возле своего дома нечто страшное: несколько юнцов бросали камни в распятых и уже испускавших дух варваров. Некоторые из мучеников были ещё живы, но служитель посчитал за лучшее убраться побыстрее восвояси.