Джейсон Свэггер - Троица. Охотники на ведьм [СИ]

Даймонд оживленно задвигал конечностями, опускаясь все глубже. Кожа понемногу привыкла к холоду, но с каждым новым движением его тело отдавало драгоценное тепло, и вскоре охотник почти не чувствовал конечностей.

Найти проход глазами оказалось невозможным. Свет солнца, проникающий через потолок, освещал лишь небольшой участок в самом центре озера, а дальше вокруг охотника простерлась сплошная тьма. Тогда он прикрыл глаза, на мгновение прекратил двигаться и отдался на волю ощущений. Со всех сторон его окружала леденящая толща воды, и чем ниже он опускался ко дну, тем явственнее это чувствовалось. Но особенно сильно веяло прохладой откуда-то слева. Даймонд понял это не столько кожей, сколько каким-то другим неведомым чувством, сидящим глубоко внутри него.

Он вновь заработал руками и здоровой ногой, подбираясь все ближе и ближе к источнику все усиливающегося, пронизывающего до костей холода. Теперь он чуял его всем своим естеством, в его теле больше не осталось ни единого уголка, который был бы не заполнен им под завязку. Даймонду казалось, что еще чуть-чуть и его тело обездвижится и безвольно пойдет к самому дну. Он сделал еще несколько слабых гребков и почувствовал, как его руки прикоснулись к неровной каменистой поверхности. Немного пошарив по ней ладонями, он наткнулся на пустоту и наконец нашел то, что искал. Выпустив из легких почти весь воздух, он живо поплыл к поверхности, откуда слабо виднелся манящий к себе свет.

Мария заламывала руки от беспокойства, пока ждала Даймонда, стоя на берегу и чувствуя, как дрожат колени, уставшие от беготни. Ей показалось, что прошла вечность, пока голова охотника не появилась на поверхности, а сам он, откашливаясь от воды и одновременно пытаясь отдышаться, не поплыл к берегу.

Она помогла ему вылезти из воды и терпеливо ждала, пока он восстановит дыхание. Даймонд посмотрел на нее с веселым блеском в глазах и с трудом произнес:

— Я нашел выход. Мы выберемся.

— А ты еще кто, дьявол тебя побери?! — воскликнул Роберто Диас, пытаясь рассмотреть невысокую фигуру человека в черных одеяниях.

Он появился будто из ниоткуда, его фигура заслонила поднимающееся из-за горизонта солнце. Диас прищурился, но, так и не сумев разглядеть черты лица, спрятанные под капюшоном, обессиленно уронил голову обратно в траву, влажную от росы и пахнущую утренней свежестью.

— Я не один из ваших врагов. Этого уже достаточно, господин Диас.

Диас уперся руками в землю и кое-как оторвал туловище от земли, чувствуя в груди такую сильную боль, от которой хотелось выть волком, но он лишь поморщился и встал на колени перед коротышкой.

— И какая нелегкая принесла тебя сюда, малец? — только сейчас Диас заметил в его руках маленький, но опасный арбалет. — И зачем тебе эта штуковина, если ты мне не враг?

— Чтобы вы не делали глупостей.

— Рассудительно, — согласился испанец.

— Я знаю, с кем имею дело. Я изучил личные дела многих охотников. Ваше в том числе.

Диас прошелся оценивающим взглядом по фигуре молодого человека. Он был низким и щуплым на вид, но под черным плащом, накинутым на узкие плечи, наверняка билось храброе, а может быть, и жестокое сердце молодого охотника, только-только почуявшего первую кровь.

— Кто ты такой и что тебе нужно, приятель? — спросил Диас с серьезным выражением на смуглом лице. — У меня выдалась тяжелая ночка и я не желаю играть в игры.

— Меня зовут Ганс, — парень опустил арбалет, и Диас не сдержал выдоха облегчения. Каким бы невозмутимым он ни казался со стороны, умирать ему вовсе не хотелось. — Я охотник, такой же, как и вы.

Ганс выдержал паузу, подождав, пока собеседник, до сих пор не сумевший подняться с колен, обмозгует его слова, а затем продолжил:

— Как и вы, я больше не разделяю взглядов мастера инквизитора. Я здесь, чтобы помочь.

Испанец приложил ладони к лицу и потер пальцами глаза. Усталость навалилась на него новой волной, как только он вспомнил о потерянных им молоденьких парнях. Труп одного из них до сих пор находился прямо позади него, схороненный где-то под водой.

— Хорошо, парень. Я понял, — Диас с трудом поднялся на ноги и выпрямился. Силы понемногу возвращались к нему. — Послушай, ты очень поможешь, если дашь мне ту лошадь, которая пасется у тебя за спиной и позволишь мне добраться до города. А вот в остальном, я, пожалуй, справлюсь сам. На моей совести и так слишком много человеческих жизней.

— На самом деле, я могу на многое сгодиться. Якоб Шульц доверяет мне, я один из его приближенных людей.

Диас, делая вид, что даже не слушает паренька, медленно зашагал в сторону невзрачной пегой лошадки, привязанной за поводья к веткам кустарника. Но потом юный охотник сказал что-то, что заставило Диаса застыть на месте.

— Это я убил всех шпионов инквизиции в городе. Я помог вам. Слуга бургомистра уже собирался сдать вас инквизитору. Я убил и его.

Лицо испанца даже вытянулось от удивления, впрочем, Ганс этого не видел, стоя у него за спиной с вновь поднятым наизготовку арбалетом.

— Что связывает тебя с Даймондом? — поинтересовался Диас, глянув на юношу через плечо.

— Дружба.

Диас усмехнулся, но в этой усмешке проскользнула плохо скрываемая горечь.

— Этот чертов сын совершенно не умеет дружить, приятель!

— Похоже, что и вы тоже. Ведь это его сбережения были в тех сумках, что вы забрали с фермы, правильно?

Теперь Диас обернулся и уставился на нацеленный на него наконечник стрелы, торчащий из ложа арбалета. В его черных глазах застыло напряжение, смешанное с недоверием. А этот малыш оказался не так прост, как показалось вначале!

— Правильно, — осторожно ответил испанец, — но ведь мы оба знаем, что они ему уже не пригодятся. Он наверняка мертв. А нам это добро может оказаться полезным.

— Даймонд жив. Он ушел со свадьбы вместе с дочерью барона Орсини. Граф отправил за ними отряд ищеек. Пока мы с вами говорим, он находится в опасности, пытаясь скрыться от погони, и мы должны его спасти. Я знаю, где его искать. Я проследил за людьми фон Шеленберга.

Диас кивнул головой и улыбнулся своей добродушной улыбкой, вселяющей в любого собеседника доверие. На Ганса эта улыбка не оказала ни малейшего впечатления. Стрела смотрела Диасу точно в грудь, рука юноши покоилась на рукояти, готовая в любой момент нажать на рычаг.

— Я буду очень благодарен тебе, если ты прекратишь тыкать в меня своим арбалетом, — с раздражением проговорил Диас. — Ты, стало быть, враг моего врага и друг моего друга, а это значит, что мы вдвойне союзники и необходимости угрожать мне нет.

— Я и не угрожаю, — пожал плечами Ганс. — Если вы и правда мой союзник, то этот арбалет сегодня не выстрелит. Все зависит от вас.