Джон Джейкс - Рай и ад. Великая сага. Книга 3

– Невиновен.

Балкон взревел. Потом грянули бешеные аплодисменты, крики и свист; в воздухе замелькало белое море платков. Стивенс как-то сразу сгорбился и закрыл глаза; одна рука безвольно свисала с подлокотника кресла.

Вирджилия понимала, что это голосование стало переломным. Конгресс совершил попытку показать свое главенство над президентом, которая закончилась неудачей. И было уже не важно, что еще произойдет, – реконструкция радикалов на этом завершилась. Тад Стивенс предсказывал, что так и будет, если сенаторы проголосуют против импичмента. Теперь его безвольно обмякшая в кресле фигура это подтвердила.

Люди на ступенях Капитолия радостно кричали, танцевали и обнимались. Какой-то толстяк в котелке схватил Вирджилию за руку:

– Старина Энди накрутил им хвосты! Давай-ка, красотка, отметим это жарким поцелуем!

Он вытянул к ней губы, пока рука воровато скользнула к ее груди. Люди, прыгающие вокруг, не обращали на них никакого внимания.

– Ты разве не за Энди? – прорычал мужчина, привлекая Вирджилию к себе.

– Эй, ты, пропойца, ну-ка, отпусти ее! – Вирджилия узнала голос, даже не оглянувшись.

– Что? – закричал толстяк. – Какой-то чертов ниггер будет мне указывать…

Рука Сципиона внезапно схватила его за горло и сжимала, пока он не захрипел.

Люди на ступенях продолжали вопить, толкаться, размахивать бутылками и отплясывать джигу. Сципион отпустил толстяка, и тот исчез так быстро, насколько только позволила толпа.

– А как же Хейгерстаун? – сквозь шум спросила Вирджилия.

– Я отложил поездку. Не мог же я бросить вас здесь одну. Как подумаю об этом, ни есть, ни спать не могу…

Какой-то весельчак сзади споткнулся и толкнул Брауна. Он пошатнулся, Вирджилия вскинула руки, чтобы поддержать его, и вдруг поняла, что обнимает Сципиона. Белая женщина и мужчина-мулат. Но в такой суматохе никто на них не смотрел.

Он наклонился прямо к ее уху:

– Здесь мне легче сказать, как давно я вами восхищаюсь. Я долго наблюдал, как вы обращаетесь с детьми… Вы такая нежная, заботливая… умная, принципиальная…

Ей хотелось рассказать ему обо всем том зле, которое она совершила в прошлом, но что-то более сильное остановило ее. Люди меняются…

– А еще очень красивая, – добавил Браун, и она нервно засмеялась. – Неужели вы ничего не замечали? – удивился он.

– Кое о чем я догадывалась. Я видела, как вы смотрите на меня. Но слишком многое против этого, Сципион, и дело совсем не в цвете кожи. Дело в моем возрасте. – Она поднесла руку к своим седеющим волосам. – Я на целых десять лет старше вас.

– Почему это вас беспокоит? Меня же не беспокоит. Я люблю вас, Вирджилия. Там ждет коляска. Идемте со мной.

– И куда мы поедем?

На мгновение Браун из взрослого, уверенного мужчины словно превратился в застенчивого мальчишку, но все же выдавил из себя:

– Я подумал… если вы не против… мы могли бы поехать к вам.

Ее глаза повлажнели. Упоительное чувство, что кто-то еще может любить ее с такой страстью, было так неожиданно, что даже немного пугало. И все же она знала, что и сама в глубине души уже давно тянулась к этому человеку, хоть и боялась признаться в этом даже себе. До сегодняшнего дня.

– Вирджилия?..

– Да. С удовольствием… – мягко ответила она.

Из-за шума вокруг он не мог расслышать ее слова, но понял и так. Вирджилия взяла его за руку:

– А потом я приготовлю вам завтрак.

ПАРИКИ, НАКЛАДКИ И ФАЛЬШИВЫЕ ЛОКОНЫ

Лучшее качество. Краска для волос и услуги окрашивания.

Любые оттенки!

У БАЧЕЛОРА, на Бонд-стрит, 16

ПРОИЗВОДСТВЕННАЯ КОМПАНИЯ ЗИНГЕРА

Новая домашняя швейная машинка уже в продаже!

А также машинка для обметывания петель!

Бродвей, 458

ПУТЕШЕСТВИЕ В КАЮТЕ ПЕРВОГО КЛАССА —

ДВАДЦАТЬ ДОЛЛАРОВ!

В САВАННУ, ДЖОРДЖИЯ.

КАЖДУЮ СУББОТУ С ПИРСА НОМЕР ТРИНАДЦАТЬ

и далее по железной дороге через Джорджию и Флориду!

НОВАЯ ЛИНИЯ КОЛЕСНЫХ ПАРОХОДОВ

быстрый и удобный пароход

«МИССУРИ»,

капитан – У. ЛАВЛЕНД

Через три недели после вечера для родителей в школе миссис Алвик семестр закончился. В последний раз перед каникулами девушки в половине пятого выбежали из парадной двери в сияющий июньский день. На широкой прохладной веранде ждали несколько кавалеров, включая помощника гробовщика Сары-Джейн Обердорф.

За историю с живой картиной Мари-Луизу так и не простили. Проходя мимо, Сара-Джейн снисходительно сказала ей:

– Так никто и не ждет? Ну, возможно, через несколько лет, когда подрастешь. – Она подхватила под руку своего кавалера. – Как мило, что вы пришли, Лайл…

Оставшись в одиночестве, Мари-Луиза прижала к груди книги, спустилась по кованым ступеням и пошла вперед, низко опустив голову. Вдруг она увидела, как на подол юбки упала чья-то тень.

– Прошу прощения… – Девушка шагнула в сторону, посмотрела вверх и уронила книги.

– Мисс Мэйн… – Тео Джерман поклонился ей и снял соломенную шляпу с павлиньим пером – он снова был в штатском. – Вы позволите? – Он присел на корточки и быстро поднял книги.

– Я думала… – Держи себя в руках, дуреха! – Я думала, вы больше не захотите со мной говорить после того ужасного вечера. Вы должны были подумать, что я вас нарочно не заметила.

– Конечно нет! Я видел, как вас увел отец. – Тео выпрямился и предложил ей руку. – У вас найдется немного времени для прогулки по набережной?

Если я задержусь, мама устроит мне допрос. А еще если папа узнает?.. Но поведение Купера в тот вечер разожгло в его дочери пламя неповиновения и только еще больше усилило ее интерес к молодому офицеру.

– О, конечно! – воскликнула девушка.

Ее грудь на секунду коснулась его рукава, и она вспыхнула так, словно ее ударила молния. Тео улыбнулся, заметив, как порозовели ее щеки. Впрочем, он и сам покраснел.

Сияющие пятна отраженного солнечного света плясали на воде залива. За рыболовным судном, возвращавшимся из Атлантики, с громким криком летели чайки. Над руинами форта Самтер развевался на ветру флаг Союза.

– Вы часто выходите в город без мундира? – спросила Мари-Луиза, отчаянно пытаясь припомнить уроки светской беседы миссис Алвик, но в голове, как назло, все перепуталось.

– Часто, – ответил Джерман. – Генерал Канби не возражает, а мне так легче разговорить людей. Я получил много полезных знаний о местных настроениях. Конечно, есть и такие, кто просто отворачивается, как только услышат мой голос.

– Это из-за вашего акцента.

Тео рассмеялся:

– У меня нет акцента. Это у вас он есть, и я нахожу его очаровательным.

– О, мистер Джерман… капитан Джерман…

– А если просто Тео? – сказал он, невинно глядя на нее своими смешливыми голубыми глазами.