Джон Джейкс - Рай и ад. Великая сага. Книга 3

Уилла повернула налево в освещенный коридор, нащупывая ключ. Подойдя к двери, она вставила ключ и с изумлением обнаружила, что он не поворачивается.

Она толкнула дверь, и ее голубые глаза расширились от удивления. Дверь была не заперта.

Он надел кастет на указательный, средний и безымянный пальцы правой руки в перчатке и повернул кольца так, чтобы подпиленные кончики гвоздей торчали наружу. Он помнил, что надо не бить, а с силой хлестнуть кастетом, чтобы гвозди исполосовали ее лицо.

Отойдя от лестничной площадки, он увидел ее у двери и быстро пошел по коридору.

– Уилла! – окликнул он ее.

Уилла повернулась и увидела хромого мужчину, который шел к ней по лужицам света, падавшего от настенных газовых ламп с матовым стеклом, далеко расставленных друг от друга. Она узнала его, хотя он изменился – располнел, а крупный пористый нос стал еще краснее. Он шел, неуклюже переваливаясь из стороны в сторону, как детская игрушка; что-то явно было не так с одной его ногой.

А потом она поняла. «Новый Никербокер». Кинжал из «Макбета». Она сама тогда четко не установила дистанцию между ними, и вот теперь он охотится на нее, ведь эта хромота погубила его как ведущего актера. Но что больше всего потрясло ее и заставило сжаться в комок ее ноющий желудок, так это его глаза, когда он бросился к ней с пугающей быстротой. Они были безжалостны.

– Ну надо же, – усмехнулся Вуд, останавливаясь. – Моя дорогая миссис Паркер. Моя дорогая Дездемона.

– Вы были в зале?

Он кивнул, облизывая губы.

– Ты играла отвратительно, сама знаешь. Только вот, боюсь, это была твоя последняя главная роль. Когда я с тобой поквитаюсь, ты сможешь играть разве что нарумяненных характерных старух. Ведьм.

От него пахло виски. Первым ее порывом было тут же убежать. Она всегда так поступала в сложных ситуациях. Но внушительная комплекция Вуда пугала ее, и она знала, что, если двинется с места, он тут же набросится на нее. Она в отчаянии оглядела пустой коридор.

– Ну же, давай! – развеселился Вуд; он поднял руку в желтой замшевой перчатке, и Уилла заметила на его пальцах странные кольца, как будто сделанные из гнутых гвоздей, повернутых остриями наружу. – Беги, кричи! Только пока кто-нибудь проснется и подоспеет на помощь, я превращу твое милое личико в лохмотья. Вот именно это я и собираюсь сейчас сделать. – Его левая рука потянулась к ее горлу. – Очаровательная миссис Паркер. Правда, уже ненадолго.

Уилла прижалась спиной к двери номера, та открылась, и девушка упала навзничь на пол темной комнаты, где висел стойкий запах запыленной мебели. Жалкая маленькая елочка, уже полностью побуревшая, осыпалась в углу иголками и мишурой, поблескивающей в длинной полоске света из коридора.

Вуд взмахнул сжатой в кулак правой рукой с кастетом и занес ее над лицом Уиллы. Но тут неожиданно из темной ниши возле окна выскочил какой-то человек и бросился мимо нее к Вуду. Она только заметила краем глаза, как рядом промелькнул его пестрый плащ. Разве такое возможно? – спросила она себя. И крепкий запах давно погасшей сигары ответил ей: да, возможно.

– Я слышал, как вы угрожали там, снаружи, – сказал он. – Чего вы хотите от этой молодой леди?

Там какой-то джентльмен вас ждет… А ведь портье пытался ее предупредить. Наверное, уболтал или даже подкупил, сказал что-то типа: «Мы старые друзья, она не станет возражать…»

– Не суйтесь не в свое дело! – рявкнул Вуд, хотя человек в лоскутном пончо, с длинной нечесаной бородой, сквозь которую просвечивала покрытая коростой рана на щеке, уже оттеснил его в коридор и прижал спиной к стене.

– Чарльз, – крикнула из номера Уилла, – это Клавдий Вуд!

Он изумленно оглянулся на нее:

– Тот самый, из Нью-Йорка?

Вуд вытаращил на него испуганные глаза. В один миг все изменилось. Ему отчаянно захотелось убежать.

– Да, он, – с трудом поднимаясь на ноги, сказала Уилла. – Вот, как-то нашел меня и… Осторожно!

Сжатый кулак Вуда уже летел к лицу чужака, но бородач, хоть и выглядел измученным, оказался силен и проворен. Он уклонился от удара, схватил вытянутую руку Вуда и с силой дернул ее вперед. Кулак ударился о косяк двери номера Уиллы. Острые края колец легко прорезали кожу перчатки и взрезали пальцы, как сосиски. Хлынула кровь. Чарльз схватил Вуда за лацканы пальто, чуть отодвинул от себя, а потом хорошенько врезал ему разок. Вуд отскочил от стены, как мяч, и осел на пол.

Ночной портье позвал двоих постовых из пешей полиции Сент-Луиса. Полицейские кричали на постояльцев, заполнивших коридор отеля, требовали тишины и не отвечали на вопросы. Один из полицейских, более молодой, надел на Вуда наручники и остался с ним, а со вторым Уилла разговаривала в своем номере.

Бородатый мужчина назвался Чарльзом Мэйном. Местного адреса у него пока не было, он только вечером прискакал с запада.

– Вы ведь миссис Паркер? – спросил полицейский. – Нам с женой очень понравилось, как вы играли Дездемону. Хорошо, что в Сент-Луисе теперь есть культура. – Он был явно горд, что оказался в обществе знаменитости.

После того как Уилла рассказала о нападении и его причинах, а Чарльз выступил в роли свидетеля, полицейские больше не сомневались в виновности Вуда. А тот в коридоре то мямлил проклятья, то впадал в ярость, как капризный ребенок, чем еще больше убеждал полисменов в том, что молодая женщина и ее бородатый друг говорили правду.

– Вам придется подписать свои показания под присягой, миссис Паркер, – сообщил старший полисмен. – И вам тоже, сэр. Вы ведь сегодня уже никуда не пойдете? – спросил он Уиллу.

– И завтра тоже дальше театра никуда, – ответила девушка.

– Пожалуйста, зайдите в полицейский участок, когда вам будет удобно. А пока мы возьмем вашего обидчика под стражу и запрем в камере.

Вот так угроза Вуда закончилась ничем. Полицейские потащили его к лестнице, а Чарльз и Уилла остались в пыльной гостиной, среди осыпавшихся бурых иголок и мишуры с рождественской елки.

Уилла была так потрясена и так рада видеть Чарльза, что едва не разрыдалась.

– О Чарльз… – только и смогла она сказать, бросаясь в его объятия.

У нее остался виски после праздника, и она налила стаканчик Чарльзу, чтобы он согрелся. Себе тоже плеснула капельку – виски слегка приглушил боль в желудке. Устроившись на кушетке, она попыталась разговорить Чарльза, с тревогой глядя на его измученное и какое-то странное лицо.

– Где ты был все это время? Чем занимался?

– Тем, что доказало мне: ты была права, а я ошибался.

– Не понимаю. Что-то с сыном?

– С Гусом все в порядке. Правда, едва узнал меня. Я с ним пробыл в Ливенворте три дня, а потом поехал искать тебя. – Он взял Уиллу за руку. – Я был в Индейской Территории, вел разведку для Кастера. Мне обязательно нужно рассказать тебе все.