Алан Ле Мэй - Искатели

— Ничего, парни, — хрипло проговорил Эймос. — Скоро мы найдём ответы на все наши вопросы. Очень скоро. Чёрта с два я позволю команчам оторваться от нас.

Мартин Паули промолчал. Он не хотел спрашивать у Эймоса, что они станут делать, когда нагонят команчей. Мартин боялся, что и сам Эймос этого не представляет.

Они весь день следовали за облаком пыли, которое клубилось в отдалении, указывая на след индейцев. Но, остановившись на ночной привал, утром уже его не увидели.

Облако пыли исчезло. Всё, что осталось, — это следы индейских лошадей да трупы павших животных, оставшиеся на этом пути. Это было единственным, что указывало на то, что здесь совсем недавно прошёл отряд команчей. Не теряя ни минуты, трое белых устремились вслед за ними, нещадно погоняя своих лошадей.

По мере того как они двигались вперёд, впереди всё отчётливее начала вырисовываться гряда невысоких холмов. Среди них лежали огромные голые валуны. Все понимали, что преследовать команчей здесь, на этой суровой пересечённой местности, будет гораздо труднее.

На загорелом лице Эймоса мелькнула кислая гримаса:

— Порой мне кажется, что команчи не едут на своих лошадях, а плывут по воздуху, причём без всяких усилий. Это какая-то мистика. Их лошади точно никогда не устают. — Он махнул рукой: — Да что там говорить — бывает, ты скачешь, выжимаешь из своей лошади всё, она падает, ты снимаешь с неё седло и идёшь пешком. А потом тебя вдруг нагоняет индеец... на твоей же собственной лошади. И спокойно проезжает на ней ещё двадцать миль. А потом убивает её, съедает и идёт дальше.

Мартин Паули метнул на него быстрый взгляд:

— Значит, у нас нет никаких шансов?

— Шанс у нас есть. Сейчас я расскажу тебе, в чём он заключается. — Эймос попытался сплюнуть, но в его пересохшем рту не было слюны. — Индеец готов кого-то преследовать — неважно человека или животное — до тех пор, пока он находит это возможным. Когда же ему кажется, что он сделал всё, что мог, а цель всё ещё не достигнута, он просто бросает погоню. То же самое происходит с индейцами и тогда, когда они убегают от кого-то — стоим им убедиться, что их никто уже не преследует, они расслабляются и перестают гнать и начинают идти гораздо медленнее. — Эймос пожал плечами: — Ну а нам это не грозит. Значит, рано или поздно мы обязательно нагоним их. Пусть даже за время последней ночёвки их след и исчез.

Мартин Паули искоса посмотрел на Эймоса, восседавшего в своём седле, точно вырубленное из гранита изваяние. Ему хотелось верить в то, что этот человек будет преследовать индейцев до конца, преследовать до тех пор, пока не обнаружит их... ему хотелось верить, что он сможет преследовать их вечно.

— Если только они будут и дальше двигаться все вместе. А не рассыпятся на мелкие группы и не разбредутся в разные стороны по прерии, — уже почти молитвенно заключил Эймос. — В этом случае мы их уже вряд ли найдём. Но если этого не случится... — Его лицо вновь исказила гримаса. — У нас нет выбора. Мы должны двигаться вперёд и только вперёд.

Они вскоре наткнулись на небольшую впадину в земле, в которой зияли провалы свежевырытых колодцев, из которых индейцы поили своих коней и из которых пили сами. Рядом валялся обглоданный скелет лошади, над которым после людей успели хорошенько потрудиться волки. Над этим местом неуловимо витал характерный для индейцев сладковато-острый запах — тот самый, который периодически являлся Мартину ночью в его кошмарных снах.

— Вот где они находились вчера весь день, — пробормотал Эймос, соскакивая с лошади и приникая ртом к выступавшей из земли воде. — Индейцы, их лошади.

украденные лошади и их раненые. И наши девочки... если только они ещё живы.

Брэд Мэтисон в это мгновение тоже склонился над одним из вырытых колодцев, стараясь зачерпнуть из него воду в свою маленькую железную кружку. Когда он услышал то, что сказал Эймос, он нервно отшвырнул кружку в сторону.

— Ты уже достаточно много раз говорил это, Эймос, — произнёс Брэд тем мягким голосом, которым обычно говорил его отец, когда оказывался в состоянии неописуемой ярости и у него больше не находилось слов.

— Что?! — Поражённый, Эймос уставился на него.

— Возможно, она действительно мертва, — хрипло произнёс Брэд Мэтисон. Его воспалённые бледно-голубые глаза сверлили лицо Эймоса. — Возможно, они обе уже мертвы. Но если я ещё хоть раз услышу это от тебя, я за себя не ручаюсь. И да поможет мне тогда Господь!

Эймос, чуть прищурившись, внимательно рассматривал некоторое время Брэда Мэтисона. Затем он обратился к Мартину Паули:

— Эти чёртовы индейцы сумели слишком далеко оторваться от нас. Нас отделяет от них девять или даже десять часов пути. К тому же они теперь скачут на отдохнувших лошадях. На лошадях, которые напились и наелись. — Эймос покачал головой: — Боюсь, нам остаётся лишь сделать то же самое, иначе мы попросту не сможем продолжать погоню.

Он нагнулся над одним из свежевырытых колодцев и принялся набирать в шляпу воду, чтобы напоить свою лошадь. Мартин также набрал воды, поскольку её в колодце было слишком мало, и к тому же она располагалась чересчур глубоко, чтобы животные могли самостоятельно дотянуться до неё. Брэд Мэтисон принялся срезать ножом траву. Травы вокруг было совсем немного, и работа была кропотливой и изнуряющей, но им и в самом деле не оставалось ничего другого.

Наконец несколько часов спустя они смогли вновь пуститься в путь. Однако не успели они отъехать буквально на несколько миль от колодцев, в которых сначала индейцы, а затем и они сами поили своих лошадей, как след краснокожих оборвался. Перед ними раскинулся мрачный пейзаж — казавшееся бесконечным плато, сплошь покрытое голыми камнями. Здесь неподкованные лошади индейцев не оставляли никаких следов, равно как и сами их хозяева, которые были обуты в мягкие кожаные мокасины.

Эймос задумался. Он не слишком хорошо знал это место. Насколько он мог вспомнить, это плато достигало в окружности около восьми миль. Позади него снова начинались поросшие травой просторы прерии. Там можно было попытаться снова напасть на след команчей.

Эймос повернулся к своим спутникам:

— Нам надо разделиться, чтобы попытаться вновь напасть на след индейцев. Мы поедем порознь. — Он посмотрел на Мартина Паули: — У тебя самая уставшая лошадь, так что поезжай прямо через плато. Пусть твой путь будет короче всего. Я поеду направо. А Брэд — налево. Мы опишем полукруг вокруг плато и встретимся вновь. Где-то там будет и след индейцев. Понятно?

Брэд Мэтисон и Мартин Паули кивнули. Затем все трое разъехались.

Первыми встретились Брэд Мэтисон и Мартин Паули. Мартин уже давно поджидал других, и его лошадь успела отдохнуть и вдоволь наесться травы.