Эмерсон Хаф - Крытый фургон

Услышав топот копыт коня Бэниона, Молли сразу вскочила и замахала рукой, радуясь этому неожиданному избавлению.

— А вот и ты, Уильям! — воскликнула она. — Я всё гадала, увижу ли тебя, прежде чем мы отправимся в Орегон. Мы уже готовы к отъезду. А ты?

— Да. Мы должны отправиться в путь завтра на восходе солнца, — сказал Бэнион, глядя на Молли. Он спрыгнул с лошади, сразу забыв про все свои дела, и небрежно кивнул Вудхаллу.

Молли приблизилась к коню Уильяма и потрепала его по потной шее.

— Какой у тебя замечательный конь, — сказала она. — Как его зовут?

— Я назвал его Пронто, — произнёс Бэнион. — Это означает «Быстрый».

— Мне кажется, это имя полностью подходит к нему. Можно, я на нём покатаюсь?

— Ты? Ты хочешь покататься на нём?

— Ну, разумеется. Я ведь умею ездить на чём угодно. Это необычное седло вполне подойдёт мне — у него такая же высокая лука, как и на дамском.

— Но ты не сможешь пользоваться стременами!

— Ничего страшного. Помоги мне, пожалуйста, забраться на коня.

— Я предпочёл бы не делать этого.

Молли надула губки.

— Какой ты, оказывается, жадный!

— Дело в том, что ни одна женщина не ездила ещё на этом коне. Да и мужчин, кроме меня самого, на нём ездило тоже совсем немного. Я просто не представляю, что он может выкинуть, когда ты окажешься в седле.

— Есть только один способ выяснить это.

В их разговор вмешался подошедший Джед.

— Я ездил на этом коне. Он весьма резвый, но у него хороший характер. Он не причинит никому вреда.

— Но я не знаю, как он поведёт себя, когда на нём окажется женщина, — не сдавался Бэнион. — У этих испанских лошадей всегда сохраняются остатки их первоначального дикого нрава. И, чтобы сладить с ними, нужно быть отличным наездником.

— Ты думаешь, что я — плохая наездница? Сейчас я покажу тебе, какая я наездница! Я совсем не боюсь лошадей.

— Всё правильно, — встрял в разговор Вудхалл. — Но, мисс Молли, на вашем месте я и не пытался бы оседлать этот о скакуна. Возьмите лучше моего.

— Но я хочу проехаться именно на этом коне! Я не каталась на лошади уже целый месяц. Нам всем в любом случае предстоит преодолеть, пешкой и верхом, тысячи миль. И я уверена, что могу проехаться на этом коне. Помогите мне сесть в седло, пожалуйста!

Уильям Бэнион подошёл к своему коню.

— Кажется, с ним всё в порядке, — пробормотал он. — Я в любом случае здорово измотал его этим утром. Если ты уверена, что можешь...

— Подсадите меня в седло кто-нибудь! — воскликнула Молли Уингейт.

К ней подскочил Сэм Вудхалл и помог усесться на коня. В следующий миг конь, почувствовавший на своей спине необычного седока, прянул назад. Секунда — и он помчался по прерии, мотая из стороны в сторону головой и пытаясь сбросить с себя Молли.

Бэнион бросился вслед за конём, но ему, конечно, было не догнать его. Тогда он прыгнул в седло коня Вудхалла и помчался вслед за Молли.

От страха девушка лишилась дара речи и не мота даже позвать никого на помощь. Но в следующий миг она услышала топот копыт у себя за спиной и крик Бэниона:

— Эй, Пронто! Назад!

Казалось, случилось чудо: жеребец вдруг перестал мчаться по прерии и, повернувшись, затрусил к своему хозяину.

— Назад, Пронто! — ещё раз крикнул Бэнион. Ухватов коня под уздцы, он стащил Молли с жеребца и опустил на траву.

К этому моменту многие уже увидели, что происходит, и побежали на помощь.

Бэнион бросился к ручью со шляпой в руках, чтобы набрать воды и сбрызнуть лицо Молли.

К нему подбежал Вудхалл.

— Почему ты позволяешь себе без спроса хватать моего коня и мчаться, куда тебе заблагорассудится, ты, чёртов дурак? — закричал он. — Почему ты вообще проявил столь преступное безрассудство, позволив ей сесть на своего скакуна?

Привычная сдержанность изменила Уильяму. Он бросил свою шляпу на землю, сорвал с правой руки мокрую перчатку и хлестнул ею по лицу Сэма Вудхалла.

В седельных кобурах коня Сэма Вудхалла находились револьверы. Сэм бросился к своему коню, чтобы выхватить оружие, но в тот момент, когда он схватился за пистолет, на его запястье легла сильная рука переселенца из штата Миссури.

— Нет, нет, Сэм! Оставь оружие! — крикнул другой мужчина, подбежавший к нему в этот миг.

Одна из женщин захлопотала над Молли, которая по-прежнему лежала без чувств. В эту секунду сильная рука миссурийца развернула Сэма, и он увидел Бэниона, который так и не сдвинулся с места.

— У Уильяма не было с собой оружия. И ты это знал. Ты что же, задумал убийство? — раздался холодный спокойный голос миссурийца.

— Он ударил меня! — закричал Вудхалл.

Уильям Бэнион спокойно натягивал перчатку. Женщина, хлопотавшая вокруг Молли, расстегнула ей платье.

— Эх, какая сорвиголова! — воскликнул один из переселенцев. — Что заставило её поскакать на этом жеребце?

— Послушай, Сэм, — сказал мужчина-миссуриец, который по-прежнему цепко удерживал его за руку. — Мы должны отнестись к вам обоим по справедливости. Конечно, после того, что случилось, между вами должен состояться поединок. Так положено. Но я скажу тебе одну вещь, Сэм. Если ты сделаешь что-то против Уильяма до того, как мы скажем вам, когда и где вы будете проводить поединок, то я просто пристрелю тебя — или моё имя не Билл Джексон! Вам обоим придётся подождать. Нам предстоит далёкий путь, и мы не имеем права начать его, точно мы — какая-то банда. Вам придётся подождать.

— Я готов сразиться в любое время и любым способом, — просто сказал Бэнион. — Но я никому не позволю оскорблять себя.

— Так как же вы желаете сразиться друг с другом, джентльмены? — спросил Джексон. — Какое вы выберете оружие?

— Мне всё равно, — бросил Бэнион. — У него в любом случае нет никакого шанса одолеть меня, каким бы оружием мы ни сражались. И он это знает.

Джексон наконец отпустил руку Вудхалла и задумался.

— Это будет поединок из-за женщины, — медленно произнёс он. — Необычный поединок. Но если учесть, что женщина склонна выбирать не того, кто быстрее стреляет, а того, кто сильнее физически, может быть, вам лучше всего подойдёт кулачная схватка? Тот, кто сильнее, должен выиграть её — а там уж поглядим. Да, думаю, вы можете сразиться на кулаках из-за женщины. Но только не сейчас. Давайте дождёмся, когда мы уедем отсюда, и над нами не будут довлеть нормы закона. А то где-то здесь, я слышал, шастает шериф...

— Я буду сражаться с Сэмом так, как он пожелает. Или так, как предпочтёте вы, — сказал Бэнион. — Хотя я и не стремлюсь к тому, чтобы состоялся этот поединок. Я ударил его перчаткой только лишь из-за того, что он оскорбил меня, упрекнув в том, что я схватил его лошадь. Но если бы я не сделал этого, то девушка могла погибнуть. И, конечно, я совсем не хотел, чтобы она села на моего жеребца.