Бернард Корнуэлл - Несущий огонь

– Лорд Утред… – заговорил сакс, но, похоже, не знал, что еще сказать.

– Когда я был молодым, мне было наплевать на дождь, – продолжил я. – Но вот с годами… Ты слишком молод, чтобы понять. – Последние слова я адресовал отцу Степану, молодому священнику, который сопровождал Брунульфа и стал свидетелем того, как мирное пастбище превратилось вдруг в кровавую бойню. – Мне сдается, – я по-прежнему обращался к Степану, – что вы ехали сообщить мне об отказе заплатить пошлину королю Сигтригру.

Отец Степан покосился на Брайса, который с трудом поднялся на ноги. Из рассеченного черепа текла кровь, пятная красным впалые щеки и седую бороду. Раны на голове всегда сильно кровоточат. Молодой священник перекрестился, потом заставил себя кивнуть мне:

– Все так, лорд.

– Я и не ждал, что вы заплатите, – признался я и снова перевел взгляд на Брунульфа. – Ты у меня в долгу.

– Знаю, – отозвался сакс. – Знаю.

Вид у него был бледный. Он только начал осознавать, как близко находился сегодня к смерти. Его взгляд был устремлен куда-то мне за спину. Обернувшись, я увидел, что мимо нас проводят отца Херефрита. Рот у попа был окровавлен.

– Чей ты человек? – спросил я у Брунульфа.

– Короля Эдуарда, – ответил он, продолжая таращиться на отца Херефрита.

– И это Эдуард послал тебя?

– Он… – начал Брунульф, а затем смолк, явно в смущении.

– На меня смотри! – рявкнул я, заставив его вздрогнуть. – Это король Эдуард послал тебя?

– Да, лорд.

– Отправил тебя, чтобы затеять войну?

– Он велел исполнять все, что прикажет нам олдермен Этельхельм.

– Король отдал тебе это распоряжение лично?

Брунульф замотал головой:

– Из Винтанкестера доставили приказ.

– И привез его отец Херефрит? – предположил я.

– Да, лорд.

– Приказ был письменный?

Сакс кивнул.

– Бумага до сих пор у тебя?

– Отец Херефрит… – Он не договорил.

– Уничтожил его? – уточнил я.

Брунульф посмотрел на отца Степана, ища поддержки, но не нашел ее.

– Не знаю, лорд. Он показал мне пергамент, а потом… – Сакс пожал плечами.

– А потом уничтожил его, – заключил я. – А вчера Херефрит, Брайс и их люди ушли на юг. Что они тебе сказали?

– Что скачут за подкреплением.

– Но при этом заявили, что ты можешь доверять мне в части сохранения перемирия и назначенной встречи у камня?

– Да, лорд. Но добавили, что если ты узнаешь про наш отказ отступить, то сразу осадишь форт, поэтому им нужно на юг, чтобы привести помощь.

На пастбище в данный момент находилось по меньшей мере две сотни воинов Брунульфа: большая часть верхами, и все до одного в замешательстве. Они собрались за спиной у Брунульфа. Кто-то смотрел на валяющиеся щиты с красной секирой, другие опознали мой герб с волчьей головой. Мы были врагами, и я слышал, как западные саксы ропщут. Я заставил их умолкнуть.

– Вас послали сюда на убой! – крикнул я. – Кое-кому понадобился повод, чтобы развязать войну, и этим поводом стали вы! Эти люди предали вас. – Я указал на Брайса и отца Херефрита. Я обратился к отцу Степану: – Он и вправду священник?

– Да.

– Они планировали убить вашего командира! Убить его и столько других западных саксов, сколько смогут! Чтобы потом свалить все на меня! Но… – Сделав паузу, я оглядел встревоженные лица и сообразил, что многие из этих людей наверняка когда-то дрались под моим началом. – …Но между Нортумбрией и Мерсией существует мирный договор, а ваш король Эдуард не желает нарушать этот мир. Вы ни в чем не виноваты! Вас завели сюда обманом. Некоторые из вас сражались вместе со мной в прошлом, и вы знаете, что я лгать не буду!

Это было неправдой: мы всегда лжем воинам перед битвой – обещаем верную победу, даже когда страшимся поражения. Но, призывая людей Брунульфа доверять мне, я говорил им то, что они хотели услышать, и ответом стал гул одобрения. Один даже выкрикнул, что не прочь пойти за мной в бой снова.

– Так что теперь, – продолжил я, – вы вернетесь на юг. Никто на вас не нападет. Вы заберете свое оружие и уйдете с миром! Причем сегодня же!

Я посмотрел на Брунульфа. Тот кивнул. Потом я отвел его в сторону.

– Вели своим воинам идти на юг до Гевэска, – сказал я ему. – И стоять там три дня. Знаешь, где это?

– Знаю.

Меня подмывало забрать у них лошадей, чтобы замедлить переход, но их было больше нас раза в три с лишним. Если хотя бы один выступит против, последующий спор я непременно проиграю.

– Ты пойдешь со мной, – сообщил я Брунульфу. Тот собрался было возражать. – Ты обязан мне жизнью. – Мой тон стал резким. – Поэтому подари мне в благодарность три или четыре дня этой жизни. Ты и отец Степан.

Брунульф печально улыбнулся в знак согласия:

– Как скажешь, лорд.

– Кто второй после тебя по старшинству в отряде?

– Хедда. – Он кивнул на пожилого воина.

– Поручи ему держать в плену этих людей. – Я указал на выживших из шайки Брайса. – Пусть идет к Гевэску. Скажи, что присоединишься к нему через неделю или около того.

– Почему Гевэск?

– Потому что это далеко от Ледекестра, – отрезал я. – Мне ни к чему, чтобы лорд Этельхельм узнал о том, что случилось здесь, прежде чем я ему сообщу лично.

– Ты думаешь, лорд Этельхельм в Ледекестре? – В его голосе прорезалась тревога.

– По последним новостям, – поделился я, – король Сигтригр встречается с леди Этельфлэд в Ледекестре. Этельхельм должен быть где-то неподалеку, ведь ему нужно сорвать переговоры.

Поэтому нам предстояло мчаться в Ледекестр.

А потом я отправлюсь домой.

В Беббанбург.

Хедда увел попритихших воинов Брунульфа на юг, а мы поехали на восток, в Линдкольн, где я улучил несколько минут для разговора с дочерью.

– Можешь возвращаться в Эофервик, потому что войны не будет, – сообщил я ей. – В этом году.

– Не будет? Что ты сделал?

– Прикончил пару западных саксов, – признался я.

И прежде, чем она успела растерзать меня на части, рассказал все по порядку.

– Так что в этом году вторжения не будет, – закончил я.

– А в следующем? – осведомилась Стиорра.

– Не исключено, – буркнул я уныло.

Мы стояли на высокой, построенной римлянами террасе и смотрели, как грозовые тучи плывут на север. Вдали виднелись серые полосы дождя.

– Мне пора, – сказал я дочери. – Нужно найти Этельхельма прежде, чем он натворит еще бед.

– Что ты будешь делать, если начнется война? – спросила она. Ее интересовало, что возьмет во мне верх: любовь к ней или данная Этельфлэд клятва.

– Сражаться, – отрезал я. – И надеяться, что проживу достаточно долго, дабы успеть обосноваться во Фризии.

– Во Фризии?!

– Беббанбург потерян. – Я не знал, верит ли мне дочь, но решил, что не повредит, если и Стиорра поможет распространить этот слух.