Александр Бушков - Паруса и пушки [litres]

Англичане хотели решить несколько серьезных стратегических задач. Во-первых, уничтожить в испанских портах стоявшие там военные корабли. Во-вторых, захватить оставшийся без военного прикрытия очередной идущий из Америки «серебряный флот». В-третьих, изгнать из Португалии исландцев и посадить на португальский трон своего, проверенного кандидата, некоего дона Антонио, о котором до сих пор толком неизвестно, был ли он особой королевской крови или самозванцем и авантюристом. Впрочем, англичан его генеалогия не особенно интересовала – главное, он стал бы их марионеткой.

Силу собрали внушительную: 146 кораблей, 22 тысячи с лишним человек, 5 тысяч из них моряки, остальные солдаты, в основном голландские и наемные немецкие. Голландцев, что называется, позвали в долю – толпой и батьку бить легче. Те согласились, но выдвинули свои условия: англичане должны помочь им захватить Азорские острова и погромить Лиссабон (главного соперника голландцев в морской торговле). Англичане согласились – на Лиссабон они и сами собирались напасть, и Азоры их тоже очень интересовали: как очень удобная база для нападения на идущие с ценным грузом из Америки испанские корабли. Поэтому они внесли свои поправки, с которыми, в свою очередь, согласились голландцы – один из Азорских островов следовало передать англичанам. Как вскоре выяснилось, новоявленные союзники делили шкуру неубитого медведя, о чем тогда не подозревали.

Всеми делами в предстоящем походе (в отличие от Непобедимой Армады, так и оставшемся безымянным) заведовал некий Джон Норрис. У меня нет о нем никаких сведений, а предпринимать вдумчивые поиски, в общем, было ни к чему, вряд ли это было бы читателю интересно, показалось неинтересным и мне. Джон Норрис более-менее заметного следа в английской истории не оставил, так что не стоило тратить время и силы на третьестепенного персонажа.

Все сугубо морские дела, в том числе и командование эскадрой, Елизавета поручила сэру Френсису Дрейку – и совершила большую ошибку. Дрейк со своими пиратскими замашками все дело и провалил…

Впрочем, сначала против англичан, как годом ранее против испанцев, выступила сама стихия – из-за штормовой погоды корабли два месяца проторчали в портах (потом к непогоде добавилась еще нехватка продовольствия и денег). За это время испанцы успели отремонтировать поврежденные военные корабли и ударными темпами ввести в строй три десятка новых – так что зря некоторые авторы пишут, будто «морское могущество Испании было подорвано разгромом Непобедимой Армады». Не особенно и подорвано…

Вместо того чтобы выполнить чисто военные планы и атаковать порты Сантандер и Сан-Себастьян, где и стоял испанский военный флот, Дрейк повел корабли в столицу провинции Галисия, город-порт Ла-Корунья. Причины были чисто шкурные: Дрейк вложил в оснащение кораблей немаленькие личные деньги и думал в первую очередь не о военной стратегии, а о собственном кармане – расходы следовало отбить. Несомненно, его в глубине души поддержали бы остальные пайщики – как прежние пиратские и работорговые походы, это предприятие было своеобразным акционерным обществом, куда вложились по уже сложившейся практике и знать, и богатые купцы, и королева. А Ла-Корунья была одним из центров экспорта высококлассного испанского вина и шерсти, вообще город был торговый, богатый, главным образом вел негоцию с Фландрией и германскими государствами. Так что поживиться было чем.

Ла-Корунья состояла из двух частей: примыкавший к порту Нижний город, совершенно не укрепленный, и Верхний, окруженный внушительной крепостной стеной. Высадившееся в Нижнем городе воинство Дрейка без особого труда его захватило, обнаружив множество бочонков с превосходными испанскими винами. Забыв о военных действиях, разноплеменная орава закатила гулянку на целую неделю, попутно грабя все, что под руку подвернулось и наверняка не обходя вниманием женщин. Дрейк и не пытался утихомирить свое расшалившееся воинство – спьяну могли и пристукнуть…

Через неделю Дрейк с Норрисом все же подняли на ноги и кое-как построили свое воинство, после чего погнали его (несомненно, все еще пьяное) на штурм Верхнего города. На что они рассчитывали, совершенно непонятно. У них не имелось ни крупнокалиберных осадный орудий, способных проломить крепостные стены, ни даже лестниц, чтобы на эти стены взобраться. Испанцы сдаваться не собирались: на стенах стояли и солдаты регулярных частей, и дворянское ополчение, и просто вооруженные горожане. Были и пушки. Все дело свелось к перестрелке, правда, долгой и ожесточенной, судя по числу потерь у обеих сторон. Дрейк, несомненно, притащил к стенам пушки с кораблей. Точных свидетельств нет, но, судя по тому, что среди испанских потерь значатся женщины и дети (и те и другие заведомо не могли оказаться на стенах), англичанам все же удалось забросить в крепость некоторое количество ядер. Испанцы пустили в ход, и в немалом количестве, луки и арбалеты – для тех времен оружие весьма эффективное при бое на близкой дистанции, по точности попадания даже оставлявшее позади мушкеты, а по скорострельности и вовсе значительно их превосходившее.

В конце концов англичане отступили ни с чем. Испанские потери составили 1000 человек, английские – 1300 (в отличие от испанцев некоторую часть составляли совершенно небоевые потери – неизвестное в точности число умерших от вспыхнувшей эпидемии дизентерии и просто с перепою).

(Маленькое отступление о числах. Я всегда с подозрением относился к привычке подавляющего большинства историков употреблять исключительно круглые числа. О каких бы временах и событиях ни шла речь, о седой древности или двадцатом веке, числа всегда круглые. Касается это всего – численности армий или мятежников, количества казненных или жертв эпидемий, да всего на свете. В жизни так не бывает. Теория вероятности против. Гораздо больше доверия тому же Сергею Махову, когда он приводит данные о численности моряков и солдат, участвовавших в рейде Дрейка-Норриса: 22 375 человек. Вот в это число верится гораздо больше.)

Правда, тот же Махов в другом случае приводит подозрительно круглые числа – как раз из его работы и взяты только что приведенные цифры испанских и английских потерь. Почему именно 1000? Скорее уж, скажем, 989 или 1018 – это как-то более жизненно. Поневоле вспоминается сцена из какого-то романа. Автора и название я запамятовал, но этот эпизод помню прекрасно. Подчиненный приносит начальнику смету какого-то предстоящего дела. Посмотрев на общий итог, начальник спрашивает:

– А почему цифра не круглая?

Подчиненный, человек довольно независимый, отвечает спокойно:

– Круглыми бывают только дураки.