Николай Лузан - Военная контрразведка. Вчера. Сегодня. Завтра

В тот день в адрес Барышникова поступила шифровка.

«17 мая с. г. «Северов» вышел на контакт с «Арийцем». По мнению «Северова», он не вызвал подозрений у «Арийца». На 21 мая назначена встреча на конспиративной квартире. Жду дополнительных указаний.

Олег».

В операции «Искатель» контрразведка Смерш сделала свой ход.

Прочитав последнюю страницу последнего тома радиоигры «Загадка», я, сгорая от нетерпения, взялся за работу над документальным очерком. Строчки легко ложились на бумагу, я написал его на одном дыхании. Захватывающие сюжетные линии, яркие образы героев — Виктора Бутырина, Георгия Утехина, Владимира Барышникова и Виктора Абакумова — воплотились в очерк «Загадка для Гиммлера». Значительно сложнее работа шла над двумя другими: «Большое сито» Смерш» и «Чистилище». Пришлось тщательно изучить материалы нескольких десятков томов центрального аппарата — 2-го отдела (работа органов Смерш среди военнопленных, фильтрация находившихся в плену и в окружении) ГУКР Смерш НКО и его фронтовых подразделений. Главная трудность состояла не в огромном количестве документов, а в их содержании. Я невольно окунулся в море человеческого горя и испытал все те ужасы, через которые прошли они — русские люди в фашистских лагерях и застенках.

Сотни, тысячи отчетов, спецдонесений и докладных записок наглядно отражали поистине титаническую деятельность начальника 2-го отдела полковника Сергея Карташова и его подчиненных. В короткие сроки им удалось создать эффективную систему поиска среди военнопленных сотрудников вражеских спецслужб и их агентуры. За годы войны через «большое сито» проверок Смерша прошло 5 016 935 человек военнослужащих Германии, Японии и их сателлитов. В процессе фильтрации контрразведчики выявили свыше двух тысяч бывших сотрудников разведорганов и других специальных служб фашистской Германии, около 900 — Японии, 37 тысяч военных преступников были изобличены и понесли справедливое наказание.

Не меньший масштаб работ сотрудники Смерша выполнили при проведении фильтрации среди советских граждан, находившихся в плену и на принудительных работах в Германии. Через это «чистилище» прошло 5 290 183 человека. Сухая статистика из отчетов не оставляет камня на камне от инсинуаций о якобы огульном, повальном преследовании данной категории лиц.

Так, с сентября 1944 года по май 1945 года фильтрации Смерша подверглись 1 448 933 человека. Подавляющее их число — 927 783 — после проверки возвратились домой, 394 936 убыли на пополнение частей действующей армии и только 126 114 были направлены для углубленной проверки в спецлагеря НКВД.

В конце марта 2002 года я, завершив работу с архивными материалами, направил очерки на рассмотрение редакционной комиссии. Ее возглавляли генерал Александр Безверхний и начальник УРАФ ФСБ России генерал Василий Христофоров, и я с нетерпением ждал их решения.

17 апреля позвонил генерал Рудаков и сообщил, что 19 апреля мне надлежало прибыть в распоряжение кадров управления военной контрразведки. При этом он шутливо заметил: парадную форму брать не обязательно, а вот хороший аппетит не помешает.

Дата — это был знак! Генерал Безверхний, видимо, давал понять всем вовлеченным в проект «Смерш», что на этот раз она должна стать событием. В приподнятом настроении, предвкушая радость от интересных встреч и открытие новых тайн из деятельности Смерша, я отправился в Москву.

В просторном кабинете генерала Безверхнего не осталось свободных мест. Помимо членов авторского коллектива, присутствовали: ветераны Смерша, представители Центра общественных связей ФСБ России, телекомпании и газеты «Красная звезда». Всего за два месяца история Смерша вышла за стены Лубянки. После представления участников совещания Александр Георгиевич пригласил всех к столу на праздничный фуршет.

Ветераны переглянулись, и генерал Иванов заметил:

— Александр Георгиевич, без «ста граммов наркомовских» юбилей Смерш — не юбилей.

Безверхний лукаво улыбнулся, кивнул полковнику Александру Ракитину — как по мановению волшебной палочки появились армейские кружки, водка — и шутливо заметил:

— Леонид Георгиевич, как видите, мы, ваши преемники, не подкачали. Будут не только сто грамм наркомовских, а еще и прицепы. Так что можно дернуть, насколько хватит здоровья.

Иванов засмеялся. Улыбались остальные. Обстановка становилась все более непринужденной. Я и другие авторы делились своими творческими замыслами, а наши взгляды невольно тянулись к внушительной стопке папок на столе Безверхнего. В них находились написанные нами статьи и заметки к будущей книге-альбому «Смерш». Это не осталось без внимания Александра Георгиевича. Он обратился к наработкам авторов, отметил, что в подавляющем своем большинстве они содержат богатый фактический материал, объективно и полно отражают характер деятельности Смерша, довел план дальнейшей работы над проектом и в заключение подчеркнул:

— Товарищи, Смерш до сегодняшнего дня — это была закрытая книга необыкновенных человеческих судеб. Вы прочли многие ее захватывающе интересные страницы. Они написаны выдающимися зафронтовыми разведчиками Виктором Бутыриным, Петром Прядко, Александром Козловым, Иваном Даниловым и другими. Но будет несправедливо по отношению к руководителям и сотрудникам Смерша, кто готовил этих и других разведчиков для выполнения задания, кто разрабатывал операции, если не отразить их деятельность. Сделать это надо не казенным языком.

— Совершенно справедливо, Александр Георгиевич! В первую очередь это руководители Смерша и рядовые сотрудники сделали ее самой эффективной спецслужбой! — поддержал его ветеран генерал Александр Матвеев.

— Это прежде всего заслуга Виктора Семеновича Абакумова! Давно пора снять табу с имени Абакумова! — решительно заявил Иванов.

— Виктор Семенович был блестящим руководителем и заслуживает того, чтобы рассказать о нем правду, — присоединился к ним их боевой товарищ генерал Иван Устинов.

— Александр Георгиевич, будет несправедливо, если в будущей книге не отразить и вашу подвижническую деятельность по возвращению Смерша из небытия, — заметил Матвеев.

— Спасибо за честь, Александр Иванович, — поблагодарил Безверхний и категорично отрезал: — Нет! И еще раз нет!

— Ну почему, Александр Георгиевич?! Вы столько сделали, чтобы Смерш вернуть не только нам — ветеранам, но и широкой общественности. Надо, Александр Георгиевич! — настаивал Иванов.

— Вы, Александр Георгиевич, совершили невозможное! Мне, в бытность руководителем военной контрразведки СССР, несмотря на все усилия, так и не удалось этого сделать, — признался Устинов.