Анатолий Терещенко - Русь – неделимое будущее…

Американцы в штыковую не воевали. Советская армия показала пример, как она умеет владеть оружием, тактикой и стратегией, не раз избавив англосаксов от разгрома немцами на Западном фронте.

Сегодня российская армия быстро перевооружается под вызовы времени и учится воевать в Сирии небольшим контингентом войск с громадой ИГИЛ*, практически разгромив бандитов. Горстка наших парней обезвреживает минные поля в Ливии и с «нашей, и с не нашей стороны», помогает охранять экономические объекты России в Венесуэле, но не воюет на юго-востоке Украины. Ополченцы Донбасса с небольшим числом российских добровольцев, сражаясь с подготовленными военными инструкторами США, Канады и Польши, частями и подразделениями ВСУ, добробатов и правосеков, уже не раз устраивали котлы своим противникам.

Когда большая группировка украинских вояк, посланных на братоубийственную войну президентом Порошенко, попала в окружение под Иловайском, Киев запросил у Вашингтона срочную помощь оружием. Американцы ответили главкому Украины гробовым молчанием. Напрямую они никогда не воевали с Россией, понимая — не выдержать им натиска украинских россиян Донбасса, если ярость появится на кончиках штыков. Боялись они и в Сирии идти на прямую конфронтацию с нашими воинами. Пока у нас будет хоть одна солидная ракета — мы защищены, а ястребы пусть трепещут. Войн таких, какие были в XX веке, сегодня и завтра не будет. Океанские водные эскарпы не защитят США, они их могут только проглотить.

Россия, вширь и поперек ты — галактика! Ты богата и могуча ресурсами и неприхотливыми людьми, из которых появляются лучшие воины в мире. Ты должна и обязана стать вновь Великой. Но почему же в течение тридцати лет никак не получается превратиться в обеспеченную, без социальных ножниц и контрастов городского элитаризма и «глубинного» народа, богатую страну?

Ответов много, но с учетом того, что Госдума приняла закон о защите власти от народных упреков в жесткой форме, в душе, наверное, у каждого россиянина комок невысказанной боли. Его можно или проглотить, или выплюнуть. Но тогда мало не покажется тем, кто при власти приворовывает, кто лицемерит и только обещает райские кущи, кто затягивает или даже игнорирует выполнение разумных указов президента…

Увы, пока нет российского благополучия. Может, что-то случилось с человечностью? Но духовный тупик не вечен! Раскрепощение придет.

Помните знаменитое у Пушкина:

«Я, конечно, презираю отечество мое с головы до ног — но мне досадно, если иностранец разделяет со мною это чувство. Ты, который не на привязи, как можешь ты оставаться в России? Если царь даст мне слободу, то я месяца не останусь.

Мы живем в печальном веке, но когда воображаю Лондон, чугунные дороги, паровые корабли, английские журналы или парижские театры — то мое глухое Михайловское наводит на меня тоску и бешенство. В 4-й песне «Онегина» я изобразил свою жизнь; когда-нибудь прочтешь его и спросишь с милой улыбкой: где же мой поэт?..»

Без сомнения, текст написан после ссылки. Вспышка эмоций — и жертва «бурных заблуждений и необузданных страстей» выговорился о том, что презирал. Ведь все его произведения пронизаны любовью к России. Молодой, экспансивный и дерзкий, он мог любить и ненавидеть. Хотел жить в России и желал уехать из нее?! Противоречие? Нет! Он хотел жить дома так, как живут люди за границей. Возможно, он бы и уехал в цивилизованность от российских дикостей, но Россия ему Родина. Он ее любил, и любовь не может быть расчетной и равнодушной при виде болезней родной земли по причине недалекой власти. Достаточно вспомнить строчку из письма Пушкина к Чаадаеву:

«Хотя лично я сердечно привязан к государю, я далеко не восторгаюсь всем, что вижу вокруг себя. Как литератора — меня раздражают, как человек с предрассудками — я оскорблен, — но клянусь честью, что ни за что на свете я не хотел бы переменить отечество или иметь другую историю, кроме истории наших предков, какой нам Бог ее дал».

Петр Великий пытался, прорубив окно в Европу, догнать ее и обороной, и цивилизованностью, но не представлял реально возможным поднять сразу «весь дремучий, в глубинке веками спящий народ». Ставку он сделал на авангард того общества — дворян. Они во многом оживили страну. Но дворяне — это не современные олигархи и чиновники, немалая часть которых облучена болячками мздоимства, коррупции и квасного патриотизма. С дворян при государевой службе царь, долгое время воевавший, строго спрашивал и беспощадно бичевал вороватых из них. Поэтому многие дворяне, прикрепленные к гражданской и военной службе, превращались в хороших исполнителей воли императора.

Враги России во все времена демонизировали страну и ее лидеров. При демонтаже власти им была нужна Россия без россиян, которых всячески изводили агрессивными войнами с их горестными последствиями.

Взорванный войнами, революциями и контрреволюциями XX век чуть было не погасил Россию — и чужими до зубов вооруженными ордами, и своими пятыми колоннами внутри страны. Россияне выдержали все напасти — победил Русский дух, который постепенно превратился в Русский мир, у которого есть могучие созидательные перспективы на будущее с условиями серьезной корректировки системы управления многонационального Отечества и молодых поводырей-умников.

До Первой мировой войны Германия была ведущей державой мира. Америка, Великобритания и Франция совместными усилиями сбросили Германию с этого пьедестала мирового лидера и сознательно превратили немецкий народ условиями Версальского договора 1919 года в сборище безработных и нищих рабов, которым было запрещено иметь свои промышленность, сельское хозяйство, армию и флот в довоенных масштабах.

Именно в аналогичные унизительные условия была поставлена США и Европой постсоветская Россия в девяностые годы, при правлении Ельцина и его соратников в малиновых пиджаках — при «семибанкирщине». Обманутый народ проклял «гаранта Конституции» еще при его жизни, а Россия стала за этот период страной непрофессионалов и ворья — новых властителей дум.

«Итак: в капиталистическом обществе, — писал В. И. Ленин в работе «Государство и революция», — мы имеем демократию урезанную, убогую, фальшивую демократию только для богатых, для меньшинства».

Но вернемся к Германии.

Прусский генерал-фельдмаршал, начальник германского Генерального штаба с 1891 по 1905 год Альфред фон Шлиффен исходил из того, что Германии для разгрома Третьей французской республики и Российской империи придется в будущем вести войну на два фронта. Пользуясь данными своей разведки, он считал, что России для проведения полной мобилизации и начала активных действий потребуется не менее шести недель. Шлиффен планировал за это время, используя фактор внезапности, разгромить пребывающую в благостном состоянии Францию, у которой была более мощная армия. А затем, собрав в кулак все силы, повернуть их на Восток. Опять захотелось германцам России.