Анатолий Терещенко - Русь – неделимое будущее…

Бернхард фон Бюлов, канцлер Германской империи в 1900–1909 годах, с укоризной большим соседям — Франции и Великобритании заявлял:

«Миновали те времена, когда немец уступал одному соседу землю, другому — моря, себе оставляя небо. Мы требуем себе места под солнцем!»

Фитилем к военному пожару совсем не явилось убийство 28 июня в Сараево сербским террористом Гаврило Принципом наследника австро-венгерского престола эрцгерцога Франца Фердинанда. Европа, и особенно Германия, была беременна войной, хотя многие ее не прогнозировали. Кадет Владимир Набоков, отец писателя Владимира Набокова, вспоминал слова, сказанные в августе 1914 года военачальником Владимиром Драгомировым:

«Ни один человек на свете не поверил бы, если бы ему сказали в 1914 году, что тогдашние тринадцатилетние дети окажутся участниками войны, что через четыре года она будет в полном разгаре…»

Отлистаем книгу истории на несколько лет назад. Россия начала войну с Японией с целью установить контроль над Маньчжурией и Кореей и таким образом в ходе «небольшой» войны поднять упавший международный престиж монархии. Однако не получилось победоносного парада. Она потерпела оскорбительное поражение, подорвав авторитет внутри страны и одновременно ослабив позиции России в мире. Именно поражение в войне стало причиной появления первой русской революции 1905 года.

Революция началась Кровавым воскресеньем — расстрелом царскими войсками демонстрации рабочих в Петербурге. После чего вспыхнули забастовки, царь запаниковал из-за баррикадных сражений, что заставило его подписать манифест о легализации политических партий. Была установлена Государственная дума, которую царь ненавидел.

Вот в таком политическом раскладе Россия доковыляла до 1914 года, когда началась пятидесятимесячная Первая мировая война. Она выступила как союзница Сербии и воевала на стороне Франции и Великобритании против Австро-Венгрии и Германии. На мобилизацию горячо откликнулся русский мужик, в основном крестьянин. Планка патриотизма была поднята так высоко, что на мобпунктах военные не успевали обрабатывать документы на призывников.

Но российская армия намного отставала от других европейских армий: не хватало винтовок, пулеметов, артиллерийских систем. Возникали противоречия между офицерами и рядовыми солдатами. В подразделениях и частях резко падала дисциплина — солдаты, распропагандированные большевиками, нередко братались с неприятелями, считая их такими же жертвами политиков, какими являлись и они. Под большевистский агитпроп попадали даже офицеры. Война вызывала в стране раздражение, массовые беспорядки, стачки и митинги. Мюнхен и Петроград в этом смысле были побратимами.

Атаман донского казачества Петр Николаевич Краснов в своем романе «От двуглавого орла к красному знамени», передавая атмосферу того времени — завершающей фазы войны, — говорит такие слова устами одного из персонажей:

«Правительство… Недавно Гучков приезжал в сопровождении своих революционных офицеров во дворец. В коридоре один из офицеров, говорят, пьяный, увидел стоящих на лестнице дворцовых служителей и стал кричать на них: «Вы наши враги, мы ваши враги. Вы здесь все продажные».

Лакей ответил ему: «Вы бы, ваше благородие, лучше молчали. Мы Государя не продали и служим ему, а вы кому продались?»

Царь, находясь в заточении в Царском Селе, когда его предупреждали, что толпа может расправиться с ним, а потому есть смысл покинуть Россию и уехать с семьей в Англию, отвечал: «Народ не предаст меня и не сделает мне ничего худого». И просчитался государь — новая власть лишила его, семью и близкое окружение жизни.

Так повелось, когда властный вельможа падает с трона, он накликает на себя обиды и гнев толпы, готовившей новых властелинов страны. Вспоминается в такие моменты именно все худое, появившееся за время его правления, увеличенное в разы, даже на порядок. И тогда наступает беда.

Россия в XX веке разрушалась дважды: в 1917 и 1991 годах. И каждый раз новая власть начинала воевать с прошлым: запрещала и сжигала книги, демонтировала и рушила памятники, критиканствовала над прошлым и пыталась изменить его. Но с прошлым нельзя воевать — оно не меняемо. В борьбе с ним появляются социальная стигматизация и навешивание на прошлое заслуженных, но больше всего незаслуженных ярлыков. Историю даже единичного лица нельзя ни изменить, ни повернуть в нужном направлении. Отменить прошлое и уничтожить великую историю отечественных князей, царей, императоров, генсеков и президентов невозможно. Та жизнь, в которой они обитали, пусть принадлежит им, но настоящее и будущее — никогда. Они в этих двух измерениях уже не окажутся. Лучшее из прошлого надо взять и над ним или с ним работать, а худшее — забыть, чтобы из года в год не бередить раны живущим.

После поражения России в Первой мировой войне и двух революций 1917 года распалась Российская империя. На смену ей в тяжелейших гражданских бойнях и противостояниях Антанте родилась Красная империя — с Рабоче-крестьянской Красной армией (РККА), — просуществовавшая более семидесяти лет.

В результате Победы Советского Союза во Второй мировой войне — Великой Отечественной — через неполный десяток лет появилась обновленная страна с мощной промышленностью, сильными армией и флотом, ядерным арсеналом со средствами доставки атомных боеголовок тяжелыми бомбардировщиками и межконтинентальными баллистическими ракетами. Страна была окружена не врагами, а многими союзниками и величалась в мире второй Сверхдержавой!

Предательской акцией либералов во главе с Ельциным в 1991 году был разломан СССР. Возникла Российская Федерация с отпавшими республиками и союзниками. А в ходе чубайсовской приватизации она оказалась с разрушенными промышленностью, армией и флотом, а также с раздербаненным сельским хозяйством. Создалась урезанная Россия в границах XVII века, и люди по вине тогдашних властей, состоящих из либерал-демократов, стали подопытными мышами неразвитого, воровского капитала «переходного периода».

Как-то Умник заметил, что вообще власть не портит людей, зато люди, не обремененные высоким интеллектом, когда они у власти, портят власть. Сказано, как говорится, в масть. Именно с такими пастырями Россия подавала сигнал бедствия: три точки, три тире, три точки — SOS в 1917 и 1991 годах. От напастей последней беды мы уже тридцать лет отбиваемся и никак не можем встать в полный рост — значит, больны. А лекарей в прямом и переносном смысле нет, вот и мучаемся, хотя, надо признаться, с нулевых годов ремень и портупею обороны державы подтянули на отвислом животе ельцинской безнадеги. Сирия показала, что наши солдаты и офицеры умеют воевать, как подобает россиянам. Значит, традиции живы!!! Не помогли англосаксам, пытавшимся подкинуть дровишек в костер человеческих страстей между армией САР и ИГИЛ* — организации, созданной США, никакие затеи и планы, даже «Томагавки».