Вячеслав Кондратьев - Великая Парагвайская война

Генерал-президент Митре (слева, в шляпе, с окладистой бородой) и офицеры его штаба

Через несколько минут аргентинцы поняли, что перейти лагуну не удастся, и бросились обратно, к берегу. Левее, где глубина оказалась меньше, атакующим удалось преодолеть водную преграду. Увидев это, солдаты с правого фланга устремились туда же. На центральном участке быстро собралась густая толпа. Стреляя в нее, парагвайцам даже не приходилось тщательно прицеливаться, почти каждая пуля и так находила свою жертву.

Несмотря на потери, аргентинцы упорно шли вперед, но очередная заминка возникла перед засеками. Перелезать через них с ружьями и лестницами было непросто, а парагвайцы стреляли уже с совсем близкой дистанции, причем к ружейной пальбе добавились опустошительные залпы картечи. Кое-как преодолев завалы, солдаты прыгали в ров и напарывались на колья, скрытые под заполнившей его дождевой водой. И все же, многим удалось достичь вала, однако тут выяснилось, что наспех сделанные штурмовые лестницы – слишком короткие, к тому же, многие из них ломались, не выдерживая веса взбиравшихся по ним людей. Тех же, кто упорно карабкался вверх, парагвайцы сбрасывали обратно в ров штыками и выстрелами в упор.

Атака аргентинцев на «линию Диаса». Вдали видна засека из поваленных деревьев, а за ней – оборонительный вал. Фрагмент картины Кандидо Лопеса

Бразильцам на левом фланге пришлось ненамного легче. Отведенный им для наступления 300-метровый участок между рекой и лагуной превратился в раскисшую жижу, в которой ноги вязли по щиколотку, а то и глубже. Солдатам пришлось не бежать, а медленно брести в атаку, представляя собой отличные мишени. Дойдя до завалов и потеряв в них десятки человек, бразильцы даже не стали форсировать ров, а побежали назад, если можно назвать бегством ковыляние по болоту. Парагвайские пули еще долго били им в спины.

Митре непрерывно получал доклады об огромных и непрерывно растущих потерях, однако он никак не хотел смириться с неудачей. Наблюдая за битвой в подзорную трубу, генерал видел, что в центре его солдаты, несмотря на все преграды, упорно лезут на вал. В какой-то момент на бруствере мелькнул бело-голубой аргентинский штандарт, но сразу пропал, а на его месте вновь взвился красно-бело-синий флаг Парагвая.

Битва при Курупаити со стороны парагвайских позиций, картина того же автора

В надежде переломить ситуацию, Митре примерно в 15.00 послал в атаку свой «золотой резерв» – 2-ю пехотную дивизию добровольцев Буэнос-Айреса. Исполненная патриотизма столичная молодежь в новых, еще не выгоревших на солнце темно-синих мундирах – элита аргентинской армии, среди которой было немало отпрысков аристократических семей, отважно устремилась вперед по залитому водой и кровью полю. Для большинства добровольцев это был первый в жизни бой, а для многих он же оказался последним.

Первые ряды атакующих смело картечью, но остальные, перебравшись через завалы и ров, ставший совсем мелким от заполнивших его тел, стали взбираться по откосу. Часть солдат, укрывшись за древесной баррикадой, начала отстреливать парагвайцев, которые вели огонь из-за бруствера. Это позволило нескольким десяткам штурмующих подняться на вал и вновь водрузить аргентинский флаг. Но парагвайцы во главе с Диасом тут же опрокинули их и сбросили вниз лихой контратакой.

Парагвайская газетная карикатура на разгром и отступление аргентинцев

Вскоре в ставку Митре прискакал очередной курьер, доложивший, что 2-я дивизия разбита и не в силах продолжать бой. У главкома в резерве оставалось несколько аргентинских батальонов и две бразильские бригады, но посылать и их на смерть уже не имело смысла. В 16.00 Митре приказал горнистам трубить сигнал к отступлению, хотя в этом не было нужды: выжившие участники штурма возвращались самостоятельно, видя, что дело проиграно. Многие из них были ранены, некоторые – без оружия.

Парагвайцы их не преследовали, хотя у Диаса была возможность воспользоваться моментом и превратить свой успех в триумф. Ударив всеми силами в спину отступавшим, он имел шанс разгромить неприятеля, отбить захваченную в Курузу артиллерию, а возможно, и сам форт. Этому способствовала деморализация противника и отсутствие боеприпасов у бразильского флота, который уже не мог оказывать огневую поддержку наземным войскам.

Однако полковник предпочел «синицу в руках», отправив своих людей не в контратаку, а на сбор трофеев. Вместе с оружием и амуницией парагвайцы собирали на поле боя все, что представляло хоть какую-то ценность, без стеснения раздевая догола трупы вражеских солдат и офицеров.

Найденных на поле боя тяжелораненых бразильцев и аргентинцев они безжалостно добивали, а останки врагов – сбрасывали в реку, по которой их несло течением мимо форта Курузу и бразильской эскадры. Очевидно, это делалось не только из-за нежелания рыть могилы, но и для психологического воздействия на неприятеля.

Иногда говорят, что для победы нужны объединенные силы обоих участников сражения. Одна сторона всеми силами стремится переломить ситуацию в свою пользу, а другая – невольно ей подыгрывает. Относительно битвы при Курупаити это утверждение полностью оправданно.

Штурм «линии Диаса» примечателен тем, что при его подготовке были допущены, пожалуй, все ошибки, какие только можно совершить в создавшейся ситуации. Перед атакой не проводилось ни разведки местности, ни полноценной артподготовки, ни инженерного обеспечения. Заготовка нормальных штурмовых лестниц и перекидных мостиков для преодоления рва намного повысила бы шансы на успех, а своевременный подвоз боеприпасов для флота позволил бы оказать куда более эффективное воздействие на противника.

Также непонятно, почему Митре послал солдат в атаку по ставшей почти непроходимой из-за многодневных дождей территории, не дожидаясь, когда земля просохнет, а в лагуне спадет уровень воды. Возможно, его поспешность объяснялась опасением, что в связи с наступлением дождливого сезона затяжные ливни могут возобновиться.

Так или иначе, а совокупность просчетов обошлась альянсу очень дорого. Аргентинцы, по официальным данным, потеряли 983 человека убитыми и 2002 – ранеными. Неизвестно, включены ли в число погибших пропавшие без вести, которых наверняка было немало. Многие знатные дамы Буэнос-Айреса надели траур по погибшим мужьям и братьям, а вице-президент страны, министр просвещения и аргентинский посол в США лишились своих сыновей.