Роберт Говард - Принцесса-рабыня

Кормак Фицджеффри уже снял свой шлем и откинул на спину кольчужный капюшон, открыв свое толстое, увитое мышцами горло, и черную, подстриженную каре гриву. Его пылающие голубые глаза свирепо сверкали, когда он заговорил:

— После того, как принцесса Зальда окажется в твоих руках, ты сможешь предъявить шейху свои условия. Вместо того чтобы платить ему большую цену за нее, ты можешь заставить его самого выплатить тебе приданое за нее. Он скорее предпочтет увидеть ее твоей женой, даже с учетом потраченного золота, чем твоей рабыней. После вашей свадьбы он объединит свои силы с тобой. Ты получишь все, что запланировал еще три года назад, в дополнение к богатому приданому от шейха.

— Почему ты не отправился к нему, а встретился со мной? — спросил Сулейман резко.

— Потому что у тебя есть то, что мы хотим, мой друг и я. Абдулла более силен, чем ты, но его сокровищница меньше. Большая часть его имущества — это крупный рогатый скот, лошади, оружие, палатки, поля… пожитки вождя кочевников. Здесь же, в этом замке, у тебя есть сундуки, полные золотых монет, похищенных из караванов и принятых в качестве выкупа за пленных рыцарей. У тебя есть драгоценные камни, серебро, шелка, редкие специи, ювелирные изделия. Есть то, что мы хотим.

— И каковы доказательства, что ты не лжешь?

— Отправляйся со мной завтра, — проворчал Кормак, — в замок моего друга.

Сулейман засмеялись, словно рычащий волк.

— Ты приведешь нас в ловушку, — сказал Египтянин.

— Возьмите с собой триста человек или столько, сколько вам захочется, хоть всю вашу банду воров, — сказал Кормак. — Как думаешь, есть ли у меня достаточно воинов, чтобы заманить в ловушку твоего хозяина?

— Где она сейчас? — спросил сельджук.

— В замке сьера Амори, три-четыре дня пути на запад, — сказал Кормак. — Вы никогда не сможете взять его штурмом.

— Я не уверен, — пробормотал Сулейман. — Лорд Амори имеет лишь около сорока воинов.

— Но замок неприступен.

— Так я слышал.

Глаза Египтянина сузились.

— Мы могли бы пленить тебя и удержать с целью выкупа, — предположил он, — и заставить сьера Амори вернуть девушку.

Кормак рассмеялся жестоко и насмешливо.

— Амори лишь посмеется над вами и скажет вам: либо перережьте мне горло и будьте прокляты, либо он перережет горло девушке, когда вы нападете на него. К тому же, хотя я и нахожусь в вашем замке, в окружении ваших воинов, я не совсем беспомощен. Попытаетесь взять меня, и я залью эти стены кровью, прежде чем умру.

Это не было пустым хвастовством, и мусульмане хорошо знали это.

— Хватит! — Сулейман сделал гневный жест. — Тебе обещана безопасность… Что это еще такое?

Какое-то волнение возникло снаружи — возня, крики, угрозы и проклятия в арабском языке. Входная дверь распахнулась, и бородатый турок, что охранял дверь вошел, волоча вырывающуюся жертву, чья борода ощетинилась от гнева. Он держал мешок, из которого сыпались различные безделушки и украшения.

— Я нашел этого пса в соседней камере, хозяин, — прогрохотал гвардеец. — Мне кажется, он подслушивал. Должен ли я отрубить ему голову?

— Я Али бин Насру, честный купец! — кричал араб сердито и немного испуганно. — Я хорошо известен в Кизил-Хиссаре! Я продаю товары для шахов и шейхов, и я не подслушивал. Разве я собака, чтобы шпионить за моим покровителем? Я искал великого вождя Сулейман-Бея, чтобы предложить ему мои лучшие товары!

— Лучше отрезать ему язык, — прорычал Белек. — Возможно, он слышал слишком много.

— Я ничего не слышал! — вскричал Али. — Я только что пришел в замок!

— Проучите его, — отрезал Сулейман-Бей в раздражении. — Должен ли я выслушивать тявканье этой шавки? Выпороть его, и если он опять придет сюда со своим хламом, раздеть и повесить за ноги на базарной площади, чтобы дети забрасывали его камнями. Кормак, мы отправимся на рассвете, и если ты обманул меня, помирись с Аллахом!

— А если ты попытаешься обмануть меня, — прорычал Кормак, — помирись с дьяволом, потому что быстро с ним встретишься.

Было уже за полночь, когда одинокая фигура спустилась осторожно по веревке вниз с наружной стены города. Торопливо пробираясь по склонам, человек достиг зарослей, где был надежно спрятан быстрый верблюд и громоздкий тюк — этот человек был не из тех, кто оставляет все свои вещи в городе, где правят турки. Безрассудно отбросив в сторону мешок, мужчина поднялся на верблюда и направился на юг.

Амори положил подбородок на кулак и посмотрел задумчиво на арабскую девушку, Зулейку. В последние дни он заметил, что его взгляд часто устремляется в сторону хрупкой пленницы. Его удивляло ее молчание и покорность, ибо он знал, что в какой-то момент своей жизни она занимала более высокое положение, чем рабыня. Ее манеры были не такие, как у рабов: она не была ни дерзкой, ни подобострастной. Он предположил, что это итог жестокой и безжалостной школы, в которой она была сломлена, — нет, не сломлена, ибо глубоко внутри нее таилась странная сила, которая не была потревожена или слегка потревожена, что сделало ее лишь более сговорчивой.

Она была красива — не страстной, жестокой красотой турецких женщин, которые когда-то дарили ему свою дикую любовь, но глубокой, спокойной красотой той, чья душа была выкована в жестоком пламени.

— Скажи мне, как ты стала рабыней, — в его голосе был приказ, и Зулейка сложила руки в согласии.

— Я родилась в черной войлочной палатке на юге, хозяин, и все свое детство провела в пустыне. Там все свободны — в раннем девичестве я был гордой, когда мужчины говорили, что я красива, и многие женихи приходили, чтобы добиться меня. Но затем пришли другие — люди, что ухаживают с обнаженной сталью, и меня увезли.

Они продали меня турку, который вскоре устал от меня и продал персидскому работорговцу. Так я попала в дом городского купца и там трудилась, рабыня среди самых низших рабов. Мой хозяин однажды предложил мне свободу за мою любовь, но я отказалась. Мое тело было его, но мою любовь он не мог получить. Поэтому он заставил меня выполнять самую тяжелую работу.

— Ты научилась глубокому смирению, — прокомментировал Амори.

— Благодаря плети, кандалам, пыткам и тяжелому труду я научилась этому, хозяин, — сказала она.

— Ты понимаешь, что мы хотим сделать с тобой? — спросил он прямо. Она покачала головой.

— Кормак считает, что ты похожа на принцессу Зальду, — сказал Амори. — И намеревается обмануть Сулейман-Бея. Мы покажем тебя ему со стены, и как я думаю, он заплатит высокую цену за тебя. Когда мы доставим тебя к нему, это будет твой шанс. Хорошо играй свою роль, и, возможно, сможешь приворожить его, поэтому, когда он узнает об обмане, он не откинет тебя в сторону.