Дмитрий Овсянников - Осколки Сампо [litres]

Высокие ели, облепленные снегом, склонили ветви под его тяжестью, и теперь походили на тощих великанов, с головы до ног завёрнутых в белые плащи. Идущему в сторону Лаппи было по пути с целыми толпами этих странных существ – они словно медленно брели на север, печально склоняя головы в сторону Маанэллы. Горевали они об ушедшем лете и грядущей морозной тьме, или же кланялись Хозяину зимы, наступающему со стороны Туони – кто знает…

Близ рубежей Лаппи лес редел – теперь он перемежался с обширными пустошами, что повсюду взбугрились длинными пологими холмами и неровно поросли лесом. Белый простор под серым маревом неба, дальше которого – только тёмные берега Туони, Реки мёртвых, последний край этого мира…

День становился совсем короток – едва-едва проглядывал краешек его белого ворота между иссиня-серыми ставнями утренних и вечерних сумерек; не за горами долгая зимняя ночь, когда даже короткие сумерки на землю может послать лишь полуденное солнце. Тогда только луна и звезды тускло осветят лапландскую тундру, да иной раз полыхнёт чёрное небо разноцветным сиянием – то могучие небесные витязи выйдут помериться силой среди россыпи созвездий.

– День нынче уходит, скоро уйдёт совсем, – сказал Антеро друзьям. – Нам нужно спешить. Когда на Лаппи падёт темнота, ударят настоящие зимние морозы и сам Хийси начнет резвиться здесь со всеми своими исчадьями, никакой охоты нам не будет.

Прошло уже два дня с тех пор как Варкас, проводив гостей до границ Лаппи, сухо попрощался с ними, как будто навсегда:

– Вы зарились на добро эманты, – произнёс он. – А о том, что дать взамен, не позаботились! Разве что у Хийси найдётся равноценное.

Сказал и, развернувшись, исчез в чаще – урочище Нойдантало было для похъёлан местом заповедным, и даже приближаться к нему без особого случая не полагалось.

Антеро шагал первым, прокладывая лыжню, следом скользил Кауко – рунопевец и охотник часто переговаривались, советуясь между собой. За саво шёл Тойво, Уно замыкал шествие. По очереди тянули лёгкие сани с припасами и оружием.

Лоухи снарядила охотников как следует – каждому досталась пара славных лыж, подбитых оленьим мехом: такие лыжи не скользили назад и позволяли своему владельцу быстро взбегать вверх по склонам холмов; удобных и тёплых зимних одежд из оленьих шкур, отобранных у лопарей, в похъёльских кладовых хранилось без счёта. Впридачу охотники получили небольшой запас вяленого мяса, крупы, и прочные волосяные арканы – Хозяйка Похъёлы велела взять диковинного зверя живьём. Не помешали бы на лосиной охоте и собаки, но псари в Корппитунтури решительно затрясли бородами:

– Не родился ещё тот пёс, что остановит Лося Хийси! – сказали они.

– Кауко, ты из нас лучший охотник, – обратился Антеро к саво. – Все охотничьи байки и небылицы слышал. Что в Лосе Хийси особенного?

– За таким лосем охотился в старину Лемминкяйнен, – с готовностью ответил Кауко. – В этих же самых краях. Лось как лось, высокий да сильный. Лемминкяйнен гонялся за ним по всей Похъёле, по всей Лапландии, а когда наконец настиг и усмирил, то оказалось, что держит он в руках не зверя, а большой трухлявый пень с обломками ветвей по бокам! Хийси коварен, верить ему нельзя. Ни ему, ни его питомцам.

– Я вот ещё вспоминаю, – щурился, оглядывая даль, Антеро. – Слышал от викингов, что в стародавние времена далеко на востоке, в краю Бьярмы, водился диковинный земляной бык – магнонт. Был он лохмат, ростом выше берёз и так тяжёл, что земля порой не могла удержать его. Тогда зверь пропахивал в ней борозды – русла рек. Он и умирал, зарываясь в землю – до сих пор в обрывах вдоль речных берегов попадаются туши и кости магнонтов. Мне довелось видеть рог чудища, привезённый купцами-норья. Длина его – два человеческих роста, толщина – две руки взрослого мужчины.

– Что же он ест?

– Не знаю. Вроде бы сейчас породе земляных быков пришёл конец. Однажды приключился великий потоп, что залил леса и горы Бьярмы без остатка. Магнонты плыли куда глаза глядят, выбивались из сил, а берега всё не было. На торчавшие над водой рога садились стаи птиц, и утомлённые звери тонули, не выдерживая тяжести.

– Так они перевелись? – спросил подошедший вплотную Тойво.

– Может, сюда какой забрался, – обернулся Антеро. – Ещё сказывают, что зверь был о двух хвостах. Меньший, как положено, рос сзади, а изо лба, промеж рогов, тянулся второй – длиннющий, до земли, и сильный удивительно.

– Он им деревья ломал, да в задницу себе запихивал, – скабрезно пошутил Кауко, однако тут же осёкся: с гребня холма, куда только что поднялись путники, взору открылась широкая и ровная прогалина, с обеих сторон огороженная стенами густого ельника. По ней вдаль уходила цепочка лосиных следов.

– Вот и увидим, – в глазах саво замерцали задорные огоньки, – кто это натоптал – лось или твой землеройный бык! Вперёд, парни, да веселее! Нынче приведут нас эти следы к волшебной мельнице!

– Прежде изловим зверя, – оборвал хвастуна Антеро.

Охотники прибавили ходу. Заскрипел под лыжами рыхлый снег, ели, буреломы, заснеженные ухабы так и замелькали мимо. Теперь лосиный след обвели по бокам две лыжни и санный след впридачу. Ахтинен отскочил в сторону и побежал впереди прочих, нетерпеливо вглядываясь вдаль. Лесовик бежал шустро, длинноногие Тойво и Антеро едва поспевали за ним, а Уно, даром что тянул сани, едва не наступал карелам на пятки; из щели между шарфом и низко натянутым треухом хяме струями вырывался пар. Издалека Уно был похож на маленькую печку, поставленную на лыжи и завёрнутую в оленьи шкуры. Среди туч показалось солнце, оно окрасило снег неровными серо-синими тенями, заискрилось сотнями крохотных звёздочек на белых балахонах елей.

Лосиный след миновал прогалину и вывел путников на обширную равнину. Цепочка следов вела прямо к высокому и длинному холму, густо поросшему лесом; она не рассыпалась на несколько. Ближе к склону холма на глаза стал попадаться рассыпанный лосиный помёт.

– Не стадо, – произнёс Кауко, понизив голос. – Один всего. То ли старый бык, то ли одинец. Пожалуй, и рогов-то ещё не сбросил, только зима началась! Раз кучу навалил, значит, отдыхать заляжет в этом лесочке. Ну да сейчас проверим!

Уно и Тойво остались стеречь на тропе, Кауко и Антеро отправились в обход холма, чтобы посмотреть, не ушёл ли зверь с другой стороны. Шли молча, стараясь не шуметь – слух лося чуток. По счастью, выбирать подветренную сторону было не нужно – погода стояла тихая, и ни один ветерок не выдал бы зверю запаха охотников. Вскоре они вернулись на тропинку весьма довольные – ни с одной из сторон холма лосиных следов не встретилось.

– Он здесь! – весело сообщил Кауко. – Теперь мы с Антеро сузим круг, поднимем зверя и погоним на вас. Эх, нет у нас собак!