Виктор Баранец - Спецоперация Крым-2014

Кручинин с радостью выполнил этот приказ.

А на следующий день в Севастополь без предупреждения нагрянула группа депутатов Верховной Рады и потребовала немедленной встречи с командующим.

Касатонов не ждал в тот день гостей из Киева, занимался своими делами, а с делегацией поручил встретиться своему заму. Депутатов это не устроило, они посчитали себя оскорбленными и, вернувшись в Киев, выложили свое возмущение Кравчуку.

Леонид Макарович в тот же день прислал телеграммы Ельцину и Шапошникову с требованием снять Касатонова с должности. Но оба – и президент России, и министр обороны – промолчали. А тем временем российско-украинская политическая битва за флот принимала новый оборот.

6 февраля 1992 года Верховный Совет России принял постановление о необходимости сохранения единого флота на Черном море. В ответ Кравчук издал указ о переходе Черноморского флота под юрисдикцию Украины. Ельцин на это ответил законом о статусе российского Черноморского флота.

Тогда Киев зашел с другой стороны – попытался «украинизировать» флот: новобранцев из России на полуостров не пускали, зато хлопцев с Западной Украины везли эшелонами. Адмирал Касатонов пошел в контратаку – приказал доставить в Крым более пяти тысяч российских призывников. Обстановке на флоте все больше накалялась.

Из рукописи Кручинина:

«И лишь к концу лета 1992 года Москве и Киеву кое- как удалось договориться о «правилах игры» – президенты Ельцин и Кравчук подписали так называемое Ялтинское соглашение – о принципах формирования ВМФ России и ВМС Украины на базе Черноморского флота бывшего СССР. Согласно новым договоренностям, Черноморский флот переходил непосредственно в подчинение президентов Украины и России. Он становился Объединенным флотом России и Украины.

Командующий этим флотом назначался и освобождался от должности по согласованию между президентами России и Украины. У нас в штабе флота офицеры отнеслись к Ялтинским соглашениям примерно так же, как если бы им сообщили о страшной болезни самого близкого человека. Все понимали, что эти соглашения лишь «лакируют» проблему, а не решают ее. А это предвещало новые и неизбежные военно-политические свары Москвы и Киева. Один из наших штабных офицеров сказал тогда: «Тот, кто пытается спастись, одновременно держась за две лодки, неизбежно оказывается на дне».

Другой в тон ему добавил: «А если у одной лодки два хозяина, она обязательно будет дырявой»…

Там, в Ялте, прозвучал еще один «тревожный звонок» для командующего флотом.

Один из членов российской делегации на переговорах с украинцами в тот же день приехал из Ялты к адмиралу Касатонову и рассказал ему о разговоре Кравчука и Ельцина, который касался кандидатуры командующего этим самым российско-украинским Объединенным флотом. Человек этот – из МИДа России, был свидетелем разговора двух президентов «за чашкой чая». Ельцин предложил кандидатуру адмирала Касатонова, мотивируя это тем, что Игорь Владимирович – опытный морской военачальник, хорошо знает Черноморский флот. Кравчук вспыхнул:

– Я бы этого вашего Касатонова не командующим Объединенным флотом назначал, а в тюрьму посадил!

Ельцин отставил рюмку в сторону и спросил:

– Это чем же он тебя так достал, Леонид Макарович? Какое он преступление совершил?

– А тем достал, Борис Николаевич, что он, можно сказать, государственный переворот в Крыму готовил! Мне наша Служба безпеки доложила, что этот самый Касатонов инициировал принятие крымским парламентом Акта о государственной самостоятельности Республики Крым! Причем, депутаты проголосовали за это решение большинством голосов! Так что я категорически против его кандидатуры. Насчет этого Касатонова мы с вами никогда не сговоримся! Ни-когда!

Ельцин насторожился:

– Может, тебя твоя Служба безопасности в заблуждение вводит?

Кравчук еще больше заводился:

– Нет! Информация абсолютно точная! Я про этого Касатонова и слышать не хочу! Он же и дальше в Крыму мутить воду будет и поставит под угрозу все наши сегодняшние договоренности! Да и территориальную целостность Украины заодно!

– Хорошо, я подумаю над своей кандидатурой, – сухо ответил Ельцин.

Уже вскоре после заключения Ялтинского соглашения было проведено заседание Военного совета флота. В домашнем архиве Кручинина хранилась копия постановления, которое было тогда принято Военным советом.

Когда этот документ был принят, Александра Ивановича не оставляло странное впечатление, что постановление было смесью угодливого лукавства (адмиралам надо было потрафить Ельцину) и робко выраженной тревоги: явно и между строк читалось – Борис Николаевич, подписанные вами и Кравчуком Ялтинские соглашения-то «сырые», многие положения двусмысленные, их можно трактовать и так, и эдак. А это лишь усугубляло проблему. Вначале были «ритуальные» панегирики: «Заслушав в обсудив доклад командующего ЧФ адмирала Касатонова И. В. «О мерах по реализации Ялтинского соглашения между Российской Федерацией и Украиной от 3 августа 1992 года», Военный совет флота отмечает, что с принятием данного Соглашения наметились реальные возможности цивилизованного решения судьбы ЧФ и создания на его базе ВМФ России и ВМС Украины. Выработанные в ходе переговоров в Ялте принципы свидетельствуют о взаимном стремлении двух независимых государств к укреплению дружественных, равноправных и партнерских связей менаду собой, основанных на нормах международного права, что благотворно сказалось на стабилизации общественно-политической ситуации, сложившейся в последнее время вокруг ЧФ.

Офицеры, мичманы, старшины и матросы, рабочие и служащие, жители Крыма и Севастополя с удовлетворением восприняли действия президентов Российской Федерации и Украины, направленные на сближение позиций по взаимному учету интересов договаривающихся сторон, обеспечению безопасности в бассейне Черного моря.

В значительной степени снята морально-психологическая напряженность в воинских коллективах, окрепла уверенность всех категорий личного состава в реальных гарантиях социально-правовой защищенности»…

Ну а после бравурной оценки Ялтинских соглашений в постановлении Военного совета флота зазвучали тревожные нотки «похоронного марша»: «В то же время двойственность толкования отдельных статей и положений Соглашения приводит к попыткам деструктивных сил использовать эту неопределенность для достижения своих узкокорыстных целей, что, в конечном счете, может вызвать очередной этап напряженности не только в воинских коллективах, во и во взаимоотношениях между Российской Федерацией и Украиной»…