Александр Тамоников - Вражья дочь

Он тут же вскочил, схватился за саблю и услышал:

— Воевода, это я, Прохор Васильев.

Дмитрий отложил саблю.

— Заходи!

Старший отряда, заменившего особую дружину на починке, ввалился в шалаш вместе с облаком пара и спросил:

— Не ждал?

— Время-то позднее.

— Да я и не собирался ехать. Человек от князя Крылова из леса пробрался, велел идти к тебе.

— Для чего?

— Дабы рассказать, что и как на починке.

Дмитрий быстро оделся. С приходом десятника в шалаше сразу стало холодно.

Савельев указал на те же мешки.

— Ну, коли пришел, то садись.

Васильев скинул тулуп, присел.

— И что на починке такого, что мне непременно знать надо? — спросил князь.

— Смотрят за нами, Дмитрий Владимирович.

— Опять появились поляки?

— Ну да. Они теперь из леса вообще не уходят, постоянно за нами приглядывают. Дозорные мои заприметили, как ветки шевелились, осторожно подобрались поближе, увидели двух поляков, а поодаль и их коней.

— Где они сидят?

— Постоянного места у них нет, часто переходят с одного на другое. Одеты тепло, чаще лежат на лапах в кустах, иной раз выходят из них, чтобы взглянуть на нас, но близко к дороге не подбираются, наверное, знают, что там наши дозоры.

— Это что значит, Прохор, как по-твоему? Поляки уверены, что на починке сидит все та же дружина, которая находилась там и раньше, то есть моя?

— Ну, коли постоянно видят ратников и коней, то, скорее всего, так и думают.

— За пруд выходить они не пытались?

— Нет, в лесу перед починком трутся. Я раз шуганул их, послал троих на конях к дозору прямо через берег пруда и по кромке леса. Так поляки эти с перепуга сразу ноги унесли, вернулись поздно, при этом осторожничали.

— Хорошо, что поляки думают, будто моя дружина так и остается на починке. Это все, что ты имеешь мне сказать?

— Да вроде все.

— И стоило из-за этого тащиться сюда в такую темень?

— Да я хоть кости размял, а то засиделся уже без дела.

— Будет дело. Скоро уже.

Прохор надел тулуп. На улице и в шалаше быстро становилось заметно холодней.

— Человек князя передал мне, что ты с частью своих ратников уйдешь в Верхний Замок. Так это? — спросил Прохор.

— Тебе оно не важно. Твоя забота — играть мою роль. Вот этим и занимайся.

— Лады. Вижу, ты за день устал, князь, тебе отдыхать надо. Не буду мешать. Что надо было, то сказал. Теперь поеду на починок. — Прохор улыбнулся и добавил: — У нас получше будет. В домах печи, тепло.

— Коней не поморозьте.

— Нет, в конюшне мы тоже печь соорудили, топим и там. Вчера по очереди в бане парились. Хорошо!

— Да, у нас таких удобств и в помине нет. Но сейчас не до них. Скоро наше войско подойдет к Полоцку, и начнутся горячие дни. Мороза мы и не заметим.

— Это точно, хотя сил-то там маловато, чтобы выстоять перед войском, которое собрал Государь. На Великий Посад дорога уже открыта. Двина напрочь встала.

— Откуда ты об этом знаешь?

— От человека Крылова.

— Понятно. Но это сегодня морозы, а завтра оттепель наступить может. Погода тут весьма изменчива.

— Это уже не спасет Довойну и всех его наемников.

— Не загадывай наперед. Радзивилл сейчас войско собирает. Подойдет оно сюда быстро.

— Нет, быстро не получится, обозы задержат. Да и войска большого у него нет. Зато если из Польши двинется королевская рать, то быть тут знатной драке.

— Говорю же, не загадывай. Езжай на починок. Поляки смотрят за вами, значит, и ударить могут. А тебя, начальника, на месте нет.

— Это так, но мы все одно побьем ворога.

— Езжай, Прохор, на починок. Мы еще встретимся. А я и в самом деле отдохну.

— Угу. Поехал.

— Осторожней!

— Конечно, князь.

Десятник Прохор Васильев уехал.

«Чего ради князь Крылов послал его ко мне в такую темень, заставил мотаться туда-сюда? — подумал Дмитрий. — Он ведь знает, что за починком поляки смотрят, могут заметить десятника.

Ну и ладно. Пусть смотрят. Вряд ли ротмистр Голубицкий сейчас готовит нападение на починок. Если только в самые ближайшие дни со своими свободными людьми, а таковых у него мало. В случае чего Прохор успеет увести отряд в лес, на елань. Там его полякам не достать. Да и не пойдут они туда, побоятся утонуть в снегу».

Савельев проснулся, как только на улице немного просветлело, помолился и позавтракал вместе со своими ратниками. После этого к нему подошли те воины, которых он собирался перевести в Полоцк, в дом сапожника. Влас Бессонов подвел Дмитрию оседланного коня.

Воевода отдал последние команды Бессонову-старшему, и небольшой отряд двинулся в сторону села Бельдево. В балке у селения воевода остановил его, и один поехал к Ковалю.

Купец находился в тревожном состоянии, которое передавалось жене Марии, дочери Софии, сыну Юрию и работникам.

— Доброго утра, — поприветствовал купца Савельев.

— Ох, Дмитрий Владимирович, доброе ли оно? Сидим и ждем, когда поляки к нам заявятся.

— Это вы зря. Ждать вам не следует.

— А чего?..

— Собирайся и выезжай в сторону Невеля.

— Что, прямо сейчас?

— Ну, если не желаешь попасть в лапы ротмистра Голубицкого, то сейчас.

— Нет, я никому не пожелаю такой участи. А кто нас ждет в Невеле?

— Вы встретитесь с русской ратью раньше. Как вас дозор остановит, скажешь, что тебе надо к князю Крылову Юрию Петровичу. Тебя отведут к нему. Дальше спокойно, не спеша, поедешь на Москву.

Купец воспрянул духом.

— У нас все собрано, загрузимся провизией и тронемся. А не погонит ли нас князь Крылов?

— Он вчера был здесь, в лесу.

— Да ты что?

— О тебе и твоем семействе шел особый разговор. Князь во всем поможет вам, потому как имеет наказ Государя на сей счет. Иван Васильевич верных ему людей не бросает и обещания свои держит.

— Уйти бы отсюда.

— Уйдешь. Наши передовые дружины уже у Соляного ручья.

— Так это же всего верстах в пяти от города!

— Вот и говорю, уйдешь. Поляки вряд ли к тебе сюда сунутся. Наши головные заставы ждут подхода полков, но могут и сами продвинуться вперед. Конным отрядам поляков мигом конец придет, коли они встретятся с ними.

— Слава тебе, господи! — Купец истово перекрестился и позвал жену: — Мария!

— Ты погоди немного, Николай. Мне сани нужны.

Купец махнул рукой и заявил:

— Бери любые сани и лошадь.

— Нет, лошадь не нужна. Мы свою запряжем.

В комнату вошла жена купца.

Коваль сказал ей, не скрывая торжества:

— Быстро всем собирать провизию и пожитки, работникам готовить сани!

— Неужто уезжаем?

— Да, Мария, всё. На Москву поедем через царское войско.

— Ой, господи, радость-то какая!

— Давай быстрей. Чуть не забыл в суете. Пусть Эдгар даст князю хорошие сани.

— Ага, передам. — Мария ринулась из горницы.

Следом вышли воевода с купцом.