Александр Тамоников - Вражья дочь

Когда Рада все убрала, Горбун со своим шестопером ушел во двор.

В доме пошел разговор.

Начал его купец:

— Мне известно, что у дружины твоей будут дела в крепости, а какие именно, я не знаю. Человек, который был тут, сказал, что ты мне все расскажешь. Ну так говори, князь.

Савельев рассказал хозяину дома об интересе русского Царя к теперешней системе укреплений замка и посадов, численности городского войска, и особенно о схронах, которые якобы есть в ближайших лесах. В них через подземные ходы можно доставить продовольствие и порох. Потом, уже во время осады, никто не сможет помешать полоцкому воеводе забирать оттуда все это по мере надобности.

Купец кашлянул, кивнул и заявил:

— В городе, насколько мне известно, сейчас около трех тысяч ратников. Большая часть их — литовцы и поляки, наемники, есть и ополчение. В случае подхода врага воевода Довойна может призвать к обороне и посадских мужиков, которые не входят в ополчение мирного времени. Это еще тысяч десять. Но мужики есть мужики. Вояки из них не ахти какие, да и особого желания помирать за шляхту, которая засела в замке, они почему-то не имеют.

— Их могут заставить.

— Могут, конечно. Но как из сельчан в короткий срок сделать воинов? Никак. Мужик так самим собой и останется. Оружия в крепости в достатке, пушек много. В основном они находятся на стенах замка, но есть и в Великом посаде, со стороны реки. Стены посада не так крепки, как замковые, но огонь малых и средних пушек они выдержат. Я тут набросал чертеж укреплений. Вот возьми. — Он передал князю бумагу.

Дмитрий взял ее, сунул за пазуху и сказал:

— Позже хорошенько посмотрю, сверю с тем, что там есть на самом деле. Что ты знаешь о схронах?

— Дравес говорил мне, что они действительно есть на северо-западе, в лесу. К ним ведут подземные ходы. Я вчера отправил в Полоцк пять телег с мукой, вяленым мясом, копченостями. Сегодня туда ушел еще один обоз.

— Тогда твои возницы должны знать, где начинаются подземные ходы. Разве нет?

— Нет. Воевода Довойна хитрый лис. Он об этом подумал, все устроил. Купцы подвозят товар к подворью Дравеса. Там, мол, собирается обоз в Вильно. Он туда и двинется, но пустой, вернее сказать, загруженный всяким хламом и под охраной польских наемников.

— Да, ты прав. Довойна действительно все продумал. Как считаешь, когда он заполнит схроны?

— Да уже заполнил, наверное. Один только я передал ему столько провизии, что ее хватит кормить всю рать дней десять. А еще Стефан да другие купцы.

— Значит, схроны уже могут быть заполнены и закрыты?

— Да.

— Но тогда получается, что и твой товарищ не ведает, где они и как к ним выйти?

— Пока не ведает, но узнать может. Он вхож к воеводе, ко многим знатным людям.

— Когда я смогу встретиться с Дравесом?

Коваль посмотрел на Дмитрия и заявил:

— Не слишком ли ты торопишься, князь? В таких делах спешка только во вред выходит.

— Знаешь, купец, не хочу тебя обидеть, но мне лучше знать, что и как делать.

— Извиняй, конечно. Ясно, что русский Царь не поставит абы кого начальствовать над особой дружиной и не пошлет на такое задание. Но я думаю, что поначалу надо обустроить твоих людей на починке. Тебе тоже стоит уйти туда. Здесь, на селе, народ всякий проживает. Завистников много. Прознают про тебя, о том, что ты у меня гостишь, передадут в город. Так вот и угодишь ты на дыбу. Пытки-то, может, и выдержишь, но дело сорвешь, погибнешь зазря.

Купец был прав, и Дмитрий корил себя за несдержанность.

— Ладно. Обустроимся на починке. После того ты должен будешь сразу же провести меня в город, к своему товарищу, — сказал он.

— Да, конечно.

— Прислуга у тебя надежная?

— Об этом не беспокойся. Мои люди никому слова лишнего не скажут.

— Это хорошо. Кто проведет нас на починок?

— Сын мой. Я проводил бы сам, да как смотрел за погрузкой обоза, спину продуло, бывает, согнусь, а распрямиться не могу. Вот и сейчас поясница пуховым платком повязана.

— Хорошо. Пусть будет сын. А как же ты проведешь меня в город? Это надо будет сделать завтра.

— Так на повозке или санях. Уж вытерплю как-нибудь. Я после завтрака заеду на Веселый, привезу местную одежду. Ты один собираешься к Стефану?

— Нет, со мной будет человек.

— Это тот бугай, который во двор ушел?

Савельев усмехнулся и ответил:

— Нет, его в город брать нельзя. А то может случиться так, что он и без царского войска половину посада разгромит. Недюжинной силы молодец.

— Да, это сразу видно. Настоящий богатырь.

— А почему спрашиваешь?

— Одежду и сапоги надо вам подобрать по размеру. Тебя вижу, а каков второй человек будет?

— Да такой же, как я, только молодой.

— Ясно. Ну так что, я зову сына?

— Зови.

Купец через служанку Раду вызвал сына.

— Это Юрий, наследник мой, — сказал он. — А это, сынок, и есть тот самый московский воевода, о котором я тебе говорил — князь, ближний к русскому Царю.

Парень лет двадцати поклонился:

— Очень рад знакомству.

— Ты знаешь, Юрий, что надо делать? — спросил отец.

— Да, батюшка, провести русских на починок.

— Дорогу смотрели?

— Я посылал Язепа. Он сказал, что проехать скрытно вполне возможно.

— Мельник на месте?

— Да. Он должен был все там посмотреть, подготовить.

— Добро. — Купец взглянул на Дмитрия. — Коли вопросов у тебя больше нет, то езжайте с Богом, князь! Хотя вы ведь ко мне пешком пришли. — Отец перевел взгляд на сына. — Тогда и ты коня возьми и веди его в поводу до стоянки дружины. Да сам веди себя достойно, рта почем зря не раскрывай.

— Понял, батюшка.

— Ну а я, князь, буду с утра, на повозке.

— Хорошо.

Хозяин дома проводил сына и гостей.

Во двор вышла женщина, жена купца.

— Ох, и в опасное дело ты ввязался, Никола! — заявила она.

— Оно того стоит. Глядишь, летом на Москве развернемся, будем жить там под покровительством самого Царя. Тут оставаться никак нельзя. Сколько товара я передал в город, и все задарма. Денег не дали, да еще и предупредили, дескать, будешь болтать, к праотцам вместе с семьей и работниками мигом отправишься.

— А русские тебе заплатят?

— Думаю, да, не обманут. Я должен сделать то, что надо русскому Царю. А потом мы уедем отсюда.

— Боязно мне, Никола.

— Мне тоже. Но когда вспомню, как поляк, который за товаром приезжал, посмотрел на дочь, так боязнь меняется желанием побыстрее убраться отсюда. Ведь этот наемник может просто так забрать нашу Софью, обесчестить ее.

— Не дай Господь.

— Пошли в дом.

— А Юрий когда вернется?

— Скоро.

— Как с его невестой Ядвигой быть?

— Коли любит Юрия, то поедет с нами. А не любит, то сыну такая жена не нужна. На Москве красавиц куда больше, чем здесь. Это тебе не Полоцк. Пойдем, Марья! Спать пора. А тебе еще надо мне спину растереть той мазью, которую дал лекарь.