Петр Полежаев - Фавор и опала. Лопухинское дело
- Название:Фавор и опала. Лопухинское дело
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Литагент Алгоритм
- Год:2011
- Город:Москва
- ISBN:978-5-486-03836-5
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Петр Полежаев - Фавор и опала. Лопухинское дело краткое содержание
В этом томе представлены два произведения Полежаева. В романе «Фавор и опала» автор описывает недолгое царствование Петра II и судьбу тесно связанной с ним семьи князей Долгоруковых, а также историю появления на русском троне Анны Иоанновны. Роман «Лопухинское дело» повествует о заговоре против А. П. Бестужева-Рюмина – вице-канцлера Елизаветы Петровны.
Фавор и опала. Лопухинское дело - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
– К государыне! К государыне!.. Нельзя подданных от государыни и государства, сынов от матери отрывать… Кто не так мыслит… мудрствует… тот враг общий и государыне и государству.
Так и ушел ни с чем князь Василий Лукич.
Через несколько минут дворян ввели в тронную залу, где уже находилась императрица на троне, окруженная гвардейцами, расставленными по зале и во всех внутренних покоях дворца в двойном количестве предусмотрительным Семеном Андреевичем Салтыковым. Кругом трона также находились и члены Верховного тайного совета, но смущенные и растерявшиеся.
Среди наступившего молчания торжественно от всей толпы дворянства отделяются вперед маститый и старейший из генерал-фельдмаршалов князь Иван Юрьевич Трубецкой, с челобитною в руках, и генерал-лейтенант Юсупов.
– Нам оказали честь, ваше величество, – сказал, обращаясь к государыне, генерал Юсупов, – позволив выразить наше мнение относительно новой формы правления. Мы осмеливаемся передать вашему величеству прошение, содержащее наши единодушные желания.
Государыня приказала стоявшему вблизи Василию Никитичу Татищеву принять из рук генерал-фельдмаршала бумагу и прочитать ее вслух. Это была челобитная – произведение того же Василия Никитича.
В челобитной после выражения благодарности за подписание условий в Митаве, предложенных Верховным тайным советом, излагалась самая суть дела, состоящего в том, что в кондициях имеются статьи, пугающие весь народ бедственными в будущем времени происшествиями, ввиду чего шляхетство уже представляло свои соображения Верховному тайному совету и просило, ради блага и спокойствия империи, установить по большинству голосов надежную и твердую форму правления. В заключительном же пункте испрашивалось повеление ее величества о рассмотрении мнения шляхетства генералитету и дворянству, выбрав для сего по одному или по два из каждого семейства. Эти же депутаты, рассмотрев основательно все статьи, установят форму правления по большинству голосов, с утверждения ее величества.
По окончании чтения Василия Никитича выдвинулся вперед князь Алексей Михайлович Черкасский, но не успел он высказать и двух слов, как князь Василий Лукич перебил его:
– По какому праву, князь, ты делаешь из себя законодателя?
– Я поступаю так потому, – отвечал князь Черкасский, – что вы обманули ее величество, уверив ее, будто она поступает по единодушному желанию всех чинов государства, подписав пункты, принятые ею в Митаве, а между тем вы составили эти пункты без нашего участия и ведома.
– Не соблаговолите ли, ваше величество, пожаловать в другой апартамент для обсуждения ответа на петицию шляхетства, – поспешил громко проговорить князь Василий, обращаясь к императрице.
Анна Иоанновна колебалась. Ее смутило содержание петиций, так противоречившее ее ожиданиям. Марфа Ивановна от имени мужа, Прасковья Юрьевна и муж ее Семен Андреевич Салтыков, Феофан Прокопович и таинственные послания уверяли ее совсем в другом. Уверяли, будто ее хотят просить о самодержавии, по примеру предков, а теперь совсем не то.
«Может быть, шляхетство сочинит кондиции еще горшие, так что ни мне, ни друзьям моим и житья не будет», – неясно промелькнуло в ее голове, и она растерялась, не зная, на что решиться. Но не смутилась сестра Катерина, герцогиня Мекленбургская. Быстро сообразив, что в другой комнате члены Верховного тайного совета успеют убедить государыню в опасности подобной меры, напугают ее вдоволь необузданною вольностью шляхетства, герцогиня подошла к сестре и проговорила:
– Незачем, сестра, ходить в другую комнату и нечего обсуждать… Все шляхетство ожидает, и надо сейчас же подписать челобитную.
Императрица не знала, на что решиться. В зале поднялся общий говор, который, возвышаясь громче и громче, доходил до крика. Из общего неопределенного гула стали отчетливо слышаться громкие возгласы:
– Нам надо самодержавия! Самодержавия!
Общее волнение и крики окончательно напугали Анну Иоанновну. Побледнев и дрожа, она подозвала к себе жестом капитана гвардейского караула и тихо проговорила ему:
– Я небезопасна… Защитите меня…
Тогда гвардейцы бросились к трону и окружили его со всех сторон; некоторые падали на колени и кричали:
– Мы верные слуги вашего императорского величества! Верою и правдою служили предкам вашим, государыня, и теперь готовы положить за ваше величество свою жизнь! Прикажите только, и мы истребим всех бунтовщиков, всех выбросим за окно! Мы не хотим, чтоб вашим величеством повелевали!..
Преданность гвардейцев расходилась до того, что императрице же пришлось их успокаивать.
– Я верю вам, – повторяла она им, – я спокойна, безопасна. Только приказываю вам не слушаться никого, кроме Семена Андреевича.
Затем императрица приказала подать себе перо и на челобитной шляхетства подписала: «Учинить по сему».
Положение членов Верховного тайного совета было критическое. При шуме и общем возбуждении говорить было невозможно, да и кто же решился бы ввиду угроз. Не испугался, может быть, Дмитрий Михайлович, но и он в эти минуты почувствовал, что один в поле не воин, что речь его теперь будет совершенно лишняя, никто не поймет и понимать-то не захочет. Зато ликовали и восторгались гвардейцы; все благонамеренные возрадовались до того, что в избытке благодарности захотели проявить во всем блеске свою верноподданническую преданность, захотели вдруг отказаться от своего зрело обдуманного плана и вручить императрице полное самодержавие, каким владели прежние самодержавцы; такому неожиданному решению немало содействовали и те голоса, которые неуклонно, без всякого шатания, твердили о необходимости самодержавия.
И вот у выхода из той же тронной залы столпилось шляхетство и общим советом решило отправить к императрице новую депутацию с новою петициею о принятии ею самодержавия. «Нам, всемилостивейшая государыня, – говорили они, – соизволила предоставить самим избрать форму правления, то мы теперь единодушно избираем прежнюю». Этой новой депутации Анна Иоанновна, уже не колеблясь, назначила прием в тот же день в три часа пополудни.
«Так Андрей Иванович и Прасковья Юрьевна правы, – подумала она, но в то же время мелькнуло и опасение. – Ну а если в эти часы оба фельдмаршала успеют собрать преданные им воинства и силою заставят подписать кондиции, а может, еще учинят что худшее?» Сообразив это, императрица тотчас же с любезною улыбкою обратилась к верховникам и пригласила их остаться во дворце на ее обеде.
Этим ловким распоряжением реформаторы отдавались безоружными в ее власть.
В назначенное время тронная зала вновь стала наполняться дворянами, а ровно в три часа вышла государыни, окруженная прежнею свитою, но не смущенная и нерешительная, а с видом самоуверенным и поступью твердою. Теперь во главе дворянства не видно было ни генерал-фельдмаршала Ивана Юрьевича Трубецкого, ни Василия Никитича Татищева – места их заняли князь Алексей Михайлович Черкасский и князь Антиох Дмитриевич Кантемир.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: