Александр Тамоников - Месть по-царски

Иван Васильевич внимательно выслушал.

Ударил посохом о пол.

– Эта собака еще гуляла с бабами под Псковом?

– Так, государь.

– И Ростов был связан с купцом местным?

– Да. С Акулиным Андреем Владимировичем. Тот божился, что ничего не ведал об участии князя в убийстве младенца.

– Врал, пес! Юрий Петрович, – царь повернулся к Крылову, – срочно гонца в Псков. Взять купца и доставить на Москву. А тако же учинить следствие в Пскове, дабы узнать, кто еще имел связь с Ростовым. Для того отправь в крепость комиссию под началом князя Скопина-Шуйского.

– Слушаюсь, государь.

Царь указал посохом на бадью.

– Голова изменника?

– Да, государь. Взял, дабы показать, что мы прибили-таки изменника. Извиняй, что не удалось взять его живым. Хочешь казни – воля твоя…

Иван Васильевич улыбнулся:

– Из твоего рассказа следует, что вы не могли взять его живым и сами едва не погибли на чужбине, исполняя мой приказ, так за что мне казнить тебя, князь? Я благодарен тебе за то, что ты смог сделать.

Савельев поклонился.

Царь повелел:

– Покажи голову!

Дмитрий снял крышку, раздвинул крапиву, которая, пропитавшись соком, уже не обжигала, взялся за мертвую бороду.

Иван Васильевич посмотрел на трофей.

– Брось ты эту гадость!

Савельев бросил голову изменника на пол.

– Получил свое, пес шелудивый, продажный! Я доволен.

Савельев с Крыловым переглянулись.

Иван Васильевич легко, не как в прошлый раз, встал, носком сапога отбросил голову в угол.

– Отнести псам голодным!

Присел на свое место.

Ударил трижды посохом.

Появился слуга.

– Отдай князю Савельеву, что должен.

Слуга предал две мошны.

– Это тебе, Дмитрий Владимирович, за службу добрую. Тебе и твоим стражникам. У тебя четверо раненых?

Савельев ответил:

– Да, кто уж поправился, кто на поправку идет, служивые татары еще не оклемались, но на Москве их подымут быстро.

Царь повернулся к Крылову:

– К татарам моего доктора, лучших лекарей, Юрий Петрович.

– Да, государь. Сделаю!

– Ну, а тебе и остальным ратникам дружины, Дмитрий Владимирович, покуда отдыхать.

– Дозволь, государь, жену на сносях в деревню вывезти. Тяжко ей в городе, а там простор, леса, луга заливные.

– Езжай.

– Благодарю.

– Не на чем. Коли что, тебя гонец князя Крылова найдет.

– Да, государь.

Царь поднялся. Князья поклонились. Иван Васильевич ушел в комнату через дверь потайную.

Князья пошли на выход из дворца.

– Ты и не посмотрел, как наградил тебя и дружину царь.

– Не до того было.

– Погляди.

– Потом. Я знаю, царь щедр вельми. Дома посмотрю, передам ратникам, боле татарам израненным.

– Я пришлю к ним доктора и лекарей лучших.

– Спасибо.

– Значит, на деревню поедешь, Дмитрий Владимирович?

– Да.

– То добре, я сам бы выехал в вотчину, да не могу – дела.

Савельев проговорил:

– Я все думаю, неужто за этим заговором против царя стоит княгиня Старицкая?

– Ты Ефросинью не знаешь. Злобная баба. А ведь сидела она с сыном в темнице после того, как муж ее Андрей Иванович поднял бунт в Новгороде, да и помер после того. И сидели бы они до сих пор, если бы не милость Ивана Васильевича. Это он освободил и Ефросинью, и Владимира Андреевича. А они вот так отвечают на милость государя. Заговором да изменой.

– Пошто царь не отправит их обратно в темницу?

– Это, Дмитрий Владимирович, не наше дело.

– И то верно.

Они прошли в Тайницкую башню Кремля, по подземному ходу вышли к потайной арке. Забрали коней. Поехали по набережной. Князь Крылов к себе, Дмитрий на свое подворье.

По пути передумал, решил поначалу заехать к Бессонову.

На подворье ратника царила суматоха. Еще бы, хозяин с сыном из похода вернулись. Бегали слуги, стряпуха готовила трапезу, топилась баня. Ворота нараспашку.

Бессонов‐старший, завидев воеводу, ринулся к нему. На лице тревога.

– Что, князь? Был ли у царя? Как он встретил? Не гневается ли, что не привезли Ростова живым?

– Столько вопросов, Гордей, – проговорил Дмитрий, слезая с коня, – отвечаю по порядку: у царя был, только что от него, ездил вместе с князем Крыловым, встречал государь приветливо, не гневается, увидел голову изменника, молвил, что доволен. И вот, – он достал мошну, – наградил. Треба посмотреть, сколько денег.

– Пойдем в дом. Вина хлебного выпьем?

– Немного можно.

Бессонов крикнул жене:

– Анфиса, ендову и чаши с вином хлебным в горницу.

– Ой, Дмитрий Владимирович, – увидела Анфиса князя, – какой гость-то у нас! А вина я щас, мигом.

Ратники поднялись в горницу. Бессонов налил по чаше. Выпили, закусили пирогом с зайчатиной.

Савельев выложил мошну.

Пересчитали деньги – получилось двести рублей.

– Достойно наградил государь.

– Разделишь деньги промеж всех, как всегда, тока на этот раз больше дашь Баймаку и Агишу.

– Да, им лечиться треба.

– Царь обещал прислать своего доктора и лучших лекарей на Москве.

– Ну, коли Иван Васильевич обещал, то сделает. А другим чего?

– Отдыхать. Покуда, видать, дел особых у царя нет, дозволил даже на деревню выехать.

– Повезешь Ульяну?

– Да, пусть воздухом подышит, полевые цветы пособирает, в тишине побудет и покое.

– Ей надо.

– Передай всем, отдыхать тако же, но…

Бессонов поднял руку:

– Дале не след говорить, князь, знаю, что передать.

– Добро.

– Еще выпьем?

– Нет, Гордей, все, мне еще с Ульяной встречаться. Я дома-то не был. Сразу из Кремля к тебе проехал, дабы потом не выезжать.

– Понятно. А я выпью.

– Пей, но не напивайся.

Бессонов улыбнулся:

– А на торговых рядах шум поднялся.

– С чего?

– Так Горбун туда же направился. Баба, как увидела его, к нему рванулась. А в ней пудов шесть не мене! Свалила свой прилавок, повалила соседние. Торговцы в крик, товару же хана, а Горбуну с Клавкой хоть бы что. Обнялись и ни на кого не смотрят.

Савельев улыбнулся:

– Хорошо, что Осип половину рядов не снес, когда бежал навстречу.

– Так тока, задел одну лавку. Та и рухнула.

Князь и ратник рассмеялись.

– Ну дает Осип, и откуда у него силища такая?

Гордей вытер слезу, появившуюся от смеха:

– Да, Бог силушкой его не обидел.

Савельев сказал:

– Если не он, порубил бы меня Ростов.

– Осип такой: ради товарища пойдет на смерть лютую.

– У нас все такие.

– Тоже верно.

– Ладно, Гордей, поеду к себе.

– Поклон от меня и всей семьи княгине.

– Поклонюсь.

Бессонов проводил князя во двор.

Там Дмитрий вскочил на коня, поехал к своему подворью.

Слух о возвращении дружины быстро облетел город – у калитки уже ждал Прохор. Крикнул от радости:

– Князь вернулся! – И открыл ворота.

Дмитрий въехал на подворье, соскочил с коня и тут же попал в объятия Ульяны.