Рафаэль Сабатини - Приключения капитана Блада. Роман, повести

Они шли молча к освещенному ярким солнцем перекрестку, где аллею пересекала дорожка, ведущая по направлению к дому. Здесь в солнечных лучах порхала красивая, величиной с ладонь бабочка, шелковистые крылышки которой отливали пурпурными тонами. Блуждающий взгляд его светлости следил за бабочкой до тех пор, пока она не скрылась из виду, и только после этого он ответил:

- Мне нелегко говорить, разрази меня гром! Этот человек заслуживает лучшего к себе отношения. И говоря между нами, мы все мешали ему стать иным: ваш дядя - тем, что не мог расстаться со своим озлоблением, а вы… вы, сказав ему, что королевской службой он искупит свое прошлое, не захотели признать за ним этого искупления, когда он перешел на службу королю. И вы так поступили, несмотря на то что только забота о вашем спасении была единственной причиной, заставившей его принять такое решение.

Она отвернулась от него, чтобы лорд Уэйд не увидел ее лица.

- Я знаю, теперь я знаю! - мягко сказала она и после небольшой паузы задала вопрос: - А вы? Какую роль сыграли в этом вы? Почему вам нужно было вместе с нами портить ему жизнь?

- Моя роль? - Он снова заколебался, а затем отчаянно ринулся вперед, как обычно поступают люди, решившись поскорей сделать то, чего они боятся. - Если я понял его правильно, то мое, хотя и пассивное, участие тем не менее было очень активным… Умоляю вас не забывать, мисс Арабелла, что я только передаю его собственные слова. От себя я ничего не добавляю… Он сказал, что мое присутствие затруднило ему восстановить свое доброе имя в ваших глазах. А без этого ни о каком искуплении для него не могло быть и речи.

Она тревожно посмотрела ему прямо в глаза и в недоумении нахмурилась. - Он считал, что ваше присутствие помешало ему восстановить свое доброе имя?… - повторила она. Было ясно, что она просит разъяснить значение этих слов. И он, краснея и волнуясь, стал путанно и сбивчиво объяснять ей:

- Да, он сообщил мне это в таких выражениях… я понял из них то, на что хочу очень надеяться… но не осмеливаюсь верить… богу известно, что я не фат, Арабелла. Он сказал… Прежде всего позвольте мне рассказать вам с самого начала - вы поймете мое положение. Я явился к нему на корабль, чтобы потребовать немедленной выдачи вашего дяди. Блад рассмеялся мне в лицо. Ведь полковник Бишоп был заложником его безопасности. Приехав на корабль, я сам, в своем лице, дал ему еще одного заложника, по меньшей мере столь же ценного, как и полковник Бишоп. И все же капитан попросил меня уехать. Он сделал это совсем не из страха перед последствиями - нет, он вообще ничего не боится. Он поступил так и не из какого-то личного уважения ко мне. Напротив, он признался, что ненавидит меня по той же причине, которая вынуждает его беспокоиться о моей безопасности…

- Я не понимаю, - сказала она, когда лорд Джулиан запнулся на мгновение. - Все это как-то противоречиво…

- Это так только кажется… а дело в том, Арабелла, что этот несчастный осмелился… полюбить вас.

Она вскрикнула и схватилась рукой за грудь. Сердце у нее учащенно забилось. В изумлении она смотрела на лорда Джулиана.

- Я… я напугал вас? - озабоченно спросил он. - Я опасался этого, но все же должен был вам рассказать, чтобы вы наконец знали все.

- Продолжайте, - попросила она.

- Хорошо. Он видел во мне человека, мешавшего ему, как он сказал, добиться вашей взаимности. Он с удовольствием расправился бы со мной, убив меня на дуэли. Но, поскольку моя смерть могла бы причинить вам боль и поскольку ваше счастье для него драгоценнее всего на свете, он добровольно отказался задержать меня как заложника. Если бы ему помешали отплыть и я мог бы погибнуть во время боя, то возможно, что… вы стали бы оплакивать меня. На это он также не соглашался. Он сказал - я точно передаю его слова, - что вы назвали его вором и пиратом и если из нас двоих вы предпочли меня, то ваш выбор, по его мнению, был сделан правильно. Поэтому он предложил мне покинуть корабль и приказал своим людям доставить меня на берег. Глазами, полными слез, она взглянула на него.

Затаив дыхание, он сделал шаг по направлению к ней и протянул ей руку:

- Был ли он прав, Арабелла? Мое счастье зависит от вашего ответа.

Но она молча продолжала смотреть на него. В глазах ее стояли слезы.

Пока она молчала, он не решался подойти к ней ближе.

Сомнения, мучительные сомнения овладели им. А когда она заговорила, он сразу же почувствовал, насколько верными были эти сомнения.

Своим ответом Арабелла сразу дала понять ему, что из всего сказанного им до ее сознания дошла и осталась в нем только та часть его сообщения, которая касалась чувств Блада к ней.

- Он так сказал?! - воскликнула она. - О боже мой!

Она отвернулась от него и сквозь листву апельсиновых деревьев, окаймлявших аллею, стала смотреть на блестящую гладь огромной бухты и холмы, видневшиеся вдали. Прошло несколько минут. Уэйд стоял, со страхом ожидая, что она скажет дальше. И вот Арабелла наконец заговорила снова медленно, словно размышляла вслух:

- Вчера вечером, когда мой дядя полыхал таким бешенством и такой злобой, я начала понимать, что безумная мстительность - это свойство тех людей, которые поступают дурно и неправильно. Они доводят себя до безумия, чтобы оправдать любые свои поступки. Я слишком легко верила всем ужасам, которые приписывали Питеру Бладу. Вчера он сам объяснил мне эту историю с Левасером, которую вы слыхали в Сен-Никола. А сейчас вы… вы сами подтверждаете его правдивость и порядочность… Только очень хороший человек мог поступить так благородно…

- Я такого же мнения, - мягко сказал лорд Джулиан.

Арабелла тяжело вздохнула.

- А что сегодня стоит ваше или мое мнение? - сказала она, вздохнув еще раз. - Как тяжело и горько думать о том, что, если бы я не оттолкнула его вчера своими словами, он мог бы быть спасен! Если бы мне удалось переговорить с ним до его ухода! Я ждала, но он возвратился не один, с ним был мой дядя, и я даже не подозревала, что не увижу его больше. А сейчас он снова изгнанник, снова пират… Ведь когда-нибудь его все равно поймают и повесят. И виновата в этом я, одна я!

- Ну что вы говорите! Единственный виновник - это ваш дядя с его дикой злобой и упрямством. Не обвиняйте себя ни в чем.

Арабелла нетерпеливо обернулась к нему, и глаза ее по-прежнему были полны слез.

- Как вы можете так говорить? - воскликнула она. - Он же сам рассказал вам, что виновата именно я. Он же сам говорил вам о том, как я оскорбляла его, как была к нему несправедлива, и я знаю теперь, как это верно.

- Не огорчайтесь, Арабелла, - успокаивал ее лорд Джулиан. - Поверьте мне, я сделаю все возможное, чтобы спасти его.

От волнения у нее перехватило дыхание.

- Правда? - воскликнула она со страстной надеждой. - Вы обещаете? Она порывисто протянула ему руку, и он сжал ее в своих руках.