Виталий Гладкий - Рерик - сокол русов

– Господин… – Хазарин (его звали Изу) изобразил любезный поклон, вскочив с лежанки, но Рерик лишь холодно глянул на него и уселся рядом.

Изу побаивался мрачного немногословного руса, сложенного как божество. Рерик был широкоплеч, мускулист, а его тонкой талии могла бы позавидовать любая юная красавица из гарема повелителя Хазарии.

– Ну? – Рерик требовательно посмотрел на Изу.

Хазарин подобострастно осклабился и зашептал:

– Нашел! Дочь тархана пребывает в своем земельном владении… – Изу достаточно толково объяснил, где оно расположено и как до него добраться.

Рерика охватило огромное волнение: «Есть! Он скоро увидит возлюбленную!» Полянин, занятый своими мыслями, не замечал волнения хазарина. А тот ерзал на лежанке, будто она стала горячей, словно пол в парилке.

Наконец Изу робко пискнул:

– Господин, а как насчет… платы за мою услугу?

– Платы? Ах, да-да, прости! – Рерик запустил руку в свою набедренную повязку и достал несколько дирхемов-«арабчиков».

Он приготовил деньги заранее.

Изу схватил вожделенные монеты своей цепкой худой рукой и поторопился уйти, словно боялся, что рус передумает и отберет серебро. С соседней лежанки поднялся кряжистый Добран, который пришел в баню несколько раньше. Рерик глянул на него и на мгновение прикрыл глаза.

Добран хищно ухмыльнулся – все понятно – и последовал за Изу. Никто не должен знать, что Рерик разыскивает дочь тархана. А хазарин был болтлив и не отличался порядочностью. Рерику это было известно. Поэтому Изу должен бесследно исчезнуть…

Население Итиля проводило в столице только зиму. Весной знатные хазарские роды выходили в степь и не возвращались до наступления зимы. У каждого богатого хазарина имелось наследственное земельное владение, где росли виноградники и были разбиты поля и огороды, которые обрабатывали рабы. Селений, как таковых, не существовало, были только разбросанные пашни с укреплениями в виде небольших примитивных замков.

Собранный урожай перевозили в Итиль на повозках или по реке на судах. Хазары выращивали большей частью просо и рис. Кроме земледелия они занимались еще и рыболовством. Одним из главных предметов вывоза из Хазарии был белужий клей, который славился своей прочностью. Но главной заботой для хазар было скотоводство. Они разводили в большом количестве овец и лошадей, имели много верблюдов. Дельта Итиля с ее обильным подножным кормом на островах, становившихся доступными после замерзания бесчисленных протоков реки, давала возможность содержания здесь в зимних условиях большого количества различных животных. Весной скот отгоняли в степь на летние пастбища, а в городе оставались только бедняки, которым не с чем было кочевать или которые обязаны были обслуживать хозяйство своих господ.

Даже сам хазарский каган вместе со своим двором отправлялся весной в кочевание. Путь Захарии поначалу лежал на юг – туда, где раньше всего степи покрываются свежей травой. А к северу находились Черные земли с прекрасными весенними пастбищами для скота. Именно туда и поворачивал вскоре каган, а затем, когда трава выгорала под горячим летним солнцем, шел по долине Дона к северной оконечности своей страны, откуда уже глубокой осенью возвращался в Итиль.

Кроме царя с его двором, в той же стороне кочевали и многие хазарские роды, каждый на своем участке. Время летнего кочевания для них было самым приятным. Хазары отправлялись в степь в радостном, приподнятом настроении и с песнями…

Жеребчики, купленные на Торге, были превосходны. Их выбирал Добран, который понимал в лошадях толк. Это были невысокие печенежские коньки – мохнатые, неприхотливые, чрезвычайно выносливые в длинном беге и очень быстрые. Когда они мчались по степи, со стороны казалось, будто высокую траву волнуют порывы ветра. Сверху торчала только голова всадника, и то не всегда.

До места, где находилось наследственное владение тархана Саркела, было не близко. Кроме всего прочего, приходилось опасаться еще и тюрок, летучие отряды которых могли появиться в любой момент.

Конечно, русы (их было чуть больше двух десятков; Рерик выбрал из команд лодий лучших наездников) могли дать отпор любому противнику, значительно превосходящему их количественно, но зачем терять испытанных в многочисленных боях товарищей, которые стали Рерику почти братьями, когда можно просто быть осторожным.

Чтобы не нарваться на засаду, впереди и по бокам мчались летучие дозоры. Любая возвышенность, любой курган был для них желанной находкой. Однажды русам повстречались торки [93] Торки – одно из тюркских племен, кочевавших в причерноморских степях в IX–XIII вв. В 985 г. торки-наемники принимали участие в походе князя Владимира Святославича на булгар и хазар. Поселившиеся в Поросье и Переяславщине торки вошли в состав объединения тюркских племен под названием «черные клобуки». Торки в составе «черных клобуков» принимали участие в защите границ от половцев и в военных походах киевских князей. , которых не смогли заметить даже самые востроглазые дозорные. Исконные кочевники, торки отлично знали степь и могли превосходно маскироваться.

Их было много, и поначалу они хотели окружить отряд, чтобы захватить пленников, которые в Итиле ценились довольно высоко. Но разобравшись, что перед ними русы, торки в страхе отступили. Они вообще относились к русам неплохо, а уж сражаться с ними у них и вовсе желание испарилось. Торки знали, что русы дерутся до последнего и владеют любым оружием превосходно. К тому же у русов не было ничего ценного – такого, чтобы за него можно было положить жизнь.

Наконец отряд добрался до обширной долины, на дне которой пробегала небольшая речушка. Поля и огороды во владениях тархана Ахмада Синджибу были превосходны. Сказывалось, что их постоянно поливали – вода ведь была рядом.

Но этот вопрос интересовал Рерика меньше всего. Его внимание привлекли хорошо укрепленные строения – небольшой дом, овчарня и конюшни. Вся усадьба была обнесена высоким валом с изгородью. Поэтому взять ее с наскока не представлялось возможным.

И потом, Рерику вовсе не хотелось лишать Ахмада Синджибу жизни. Хорош будет зять, повинный в смерти отца своей жены… А что драка может случиться нешуточная, было понятно по многочисленной охране, которая бдительно охраняла владения своего господина. Это были наемники-тюрки, скорее всего, из гарнизона Саркела. И конечно же, для своей охраны тархан взял лучших.

– Вал нас не сдержит, – уверенно заявил Трувор, один из самых приближенных к Рерику воев. – Войдем ночью и перережем всех, как баранов.

Трувор, как и Сигвальд, был из семьи беглых росов-варягов, которые оказались в землях русов, спасаясь от кровной мести, уготованной им на родине. Его смелости можно было позавидовать. Но она часто перекликалась с безрассудностью. Трувор был способен на совершенно безумные поступки. Юного варяга мог сдержать только его брат по прозвищу Синие Усы.