Борис Сопельняк - Восхождение

А Зуев, не откладывая дела на завтра, грохоча пятидесятого размера ботинками, кинулся к Маркину.

– Привет певцу фалангистов, – бросил он с порога.

– Привет, привет, – кивнул Маркин. – Кофе будешь?

– Ну его к черту! Я уже хлебнул коньяка.

– И что, загудело в голове?

– Если бы… Меня эти напитки не берут. Водочки бы, «Смирновской», да с соленым огурчиком, – мечтательно закатил он глаза.

– Или с грибочками, – подхватил Маркин.

– Умолкни, злодей! Сей же час умолкни! – деланно грозно надвинулся на него Зуев. – И не трави душу! Ты лучше скажи, что пишут в «Правде»? Борька прямо соловьем разливался: отличные, мол, репортажи какого-то Кольцова, прочитай их обязательно – и сразу войдешь в курс дела.

– Репортажи, действительно, классные, – развернул Маркин подшивку «Правды». – Единственное, чем грешит Кольцов, так это слишком явной симпатией к республиканцам. Хотя понять его можно: он же из главной большевистской газеты, а Москва, как известно, поддерживает Мадрид не только морально, но и материально. Мы себе этого позволить не можем, нам дразнить франкистских гусей нельзя, поэтому никаких восторгов от героических будней республиканцев на страницах «Вестей Андорры» быть не должно.

– Это я понимаю, – вздохнул Зуев. – Ты хочешь, чтобы и волки были сыты, и овцы целы. Но так не бывает. Вернее, бывает, но недолго: пока волки не проголодаются. Иначе говоря, рано или поздно нам придется определяться и быть либо за красных, либо за белых.

– За белых мы уже были, – проворчал Маркин, – и так получили по мордам, что оказались черт-те где. Определяться, конечно, придется, здесь ты прав, но уж очень не хочется прослыть фашистом. Я-то среди них кручусь не один месяц и с этой публикой знаком. Одно тебе, Васька, скажу: если раньше я думал, что фашисты и коммунисты одного поля ягоды, то теперь знаю, что хуже фашистской мрази нет ничего на свете. Не дай бог, если во всей этой заварушке победит Франко и его подлая камарилья, тогда быть беде. Быть большой беде! – грохнул он кулаком по столу.

– О чем это ты, о какой беде? – не понял Зуев.

– О войне, о большой европейской войне. Ведь все, что происходит в Испании, это всего лишь проба фашистского пера. Франко – марионетка, Франко – это ерунда, это всего лишь возможность проверить свои мускулы, а заодно и мускулы Англии, Франции и всех остальных европейских держав. Если они смолчат, если позволят немцам и итальянцам в открытую воевать на стороне Франко, тогда им можно все, тогда Гитлеру станет ясно, что его боятся. Ты думаешь, немцы забыли про позор Версаля? Черта с два! Первое, что они сделают, поставят на колени Францию, а потом, может быть, и Англию. Попомни мои слова, – выразительно поднял он палец, – именно так и будет.

– Ладно, чему быть, того не миновать, – философски заключил дискуссию Зуев. – Ты «Правду» мне дать можешь?

– Могу, но не надолго. Сам, понимаешь, еще не во всем разобрался. До завтра устроит? – протянул он подшивку.

– Вполне, – схватил Зуев газеты и помчался в свой кабинет.

Читая репортаж о том, как Кольцов добирался до Испании, Зуев сделал всего один, но очень важный вывод: советские самолеты, хоть и с посадками для дозаправки, но до Испании долетают без проблем: никто их не проверяет и, тем более, не пытается сбить.

– Так, а вот информация посущественнее, – оживился Зуев, – приземлились они в Каталонии, в местечке Прата, и встретил их начальник военно-воздушных сил Каталонии Фелипе Сандино. Возьмем это имя на карандаш: интервью с полковником Сандино может прояснить ситуацию с поставками оружия и боеприпасов по воздуху. Ну, а то, что творится вокруг аэродрома – весьма полезная развединформация.

«При выезде из Прата через дорогу огромное полотнище: „Да здравствует Сандино!“ Все чаще баррикады на шоссе – из мешков с хлопком, из камней и песка. На баррикадах красные и черно-красные знамена, вокруг них вооруженные люди в соломенных шляпах и беретах, одетые кто как или полуголые. Одни подбегают к шоферу и спрашивают документы, другие просто приветствуют и машут винтовками.

На некоторых баррикадах едят – женщины принесли обед. Детишки в промежутке между ложками супа ползают по бойницам, играют патронами и штыками».

– Бардак! – крякнул от досады Зуев. – Этих полуголых защитников стратегически важного аэродрома ничего не стоит перебить всего-то роте солдат регулярной армии – причем вместе с их супом, женами и детишками. Да-а, если у республиканцев вся армия состоит из людей в беретах и соломенных шляпах, навоюют они не много.

А вот репортаж из Барселоны. Ну-ка, ну-ка, посмотрим, что творится в этой столице Средиземноморья, – развернул Зуев следующий номер «Правды».

«На втором этаже отеля „Колумб“ военный отдел. Здесь формируют рабочие отряды для взятия Сарагосы. Записывается много молодежи, но есть и старики.

На бульварах все гуляют с винтовками. За столиками кафе сидят с винтовками. Женщины – тоже с винтовками. С оружием едят, спят, с ним ходят в кино, хотя есть специальный декрет правительства – в кинотеатрах оставлять винтовки в гардеробе под выданный номерок.

По улицам проходят похоронные процессии. Мертвецов привозят с фронта или откапывают под развалинами разбомбленных домов. Павших бойцов несут в гробах не горизонтально, а вертикально, и мертвые, как бы стоя, призывают живых продолжать борьбу. Вслед за гробами несут растянутые одеяла и простыни – публика щедро швыряет в них серебро и медь для помощи семьям убитых».

– М-да, – вздохнул Зуев, – женщины с винтовками, не говоря уж о вертикальных покойниках – это что-то новое. Карнавал, одним словом, вот что это такое! – начал злиться он. – Разве можно давать оружие в руки людям, которые не знают, как с ним обращаться, и винтовку воспринимают как украшение?! Раньше была мода на трости и веера, а теперь на винтовки. Эх-хе-хе, – окончательно расстроился он, – дорого вам обойдется эта безалаберность, очень дорого, а то и погубит.

Ну, вот, – раскрыл Зуев очередной номер «Правды», – наконец-то Кольцов показал себя как истинный «правдист» и занялся политикой.

«Главная проблема сейчас – это взаимоотношения между партиями и организациями Народного фронта. Особенно остро положение с анархистами, которые впитали в себя огромную массу людей – частью отсталых рабочих, частью деклассированный люмпен-пролетариат, а то и просто уголовников из так называемого китайского квартала.

Руководство Федерации анархистов создало много складов с оружием и готовится к уличным боям, но не с фалангистами, а с коммунистами, которых почему-то очень боится. Руководитель барселонских анархистов Оливер, обращаясь к коммунистам, так и сказал: „Я знаю, вы хотите устранить нас, как русские большевики устранили своих анархистов. Это вам не удастся!“