Эмилио Сальгари - Черный Корсар. Королева карибов. Иоланда, дочь Черного Корсара (сборник)

К несчастью, в пути их застала буря и разметала корабли вдали от берегов Венесуэлы. Из пятнадцати лишь восьмерым удалось доплыть до бухты Амней, откуда Морган направил Ван Штиллера и Кармо, верных моряков Черного Корсара, в Маракайбо, чтобы получше разузнать о судьбе дочери пьемонтского сеньора или захватить «языка», который мог бы им что-нибудь рассказать.

…Как только Кармо вышел, Морган стал с интересом разглядывать плантатора. Бледный, тот едва стоял на ногах, прислонившись к стене.

– Кто вы такой? – спросил Морган сухо.

– Дон Рафаэль Токуйо, сеньор капитан.

– Правда, что дочь кавалера ди Вентимилья или, вернее, Черного Корсара содержится в плену в Маракайбо?

– Да, так говорят.

– Где она сейчас?

– В руках у губернатора. Я уже об этом говорил вашим людям.

– Расскажите, что вам известно.

Плантатор не заставил себя долго просить и с дрожью в голосе повторил все, что рассказывал флибустьерам, захватившим его в плен.

– Это все? – спросил Морган, испытующе сверля его глазами.

– Клянусь вам, капитан.

– Вы не знаете, где содержится пленница?

– Нет, заверяю вас, – ответил дон Рафаэль не совсем уверенно, что не ускользнуло от флибустьера.

– Однако человек, обивающий пороги губернаторского дома, должен бы знать больше.

– Я не приближен к нему.

– Как молода дочь Корсара?

– Мне говорили, что ей лет шестнадцать и что она вылитый отец.

– Сколько сил у губернатора в Маракайбо?

– Ах, сеньор…

Морган нахмурил брови, и в его глазах блеснул угрожающий огонек.

– Я не привык повторять одно и то же, – отрезал он.

Морган хлопнул в ладоши, и в дверях появились Кармо и Ван Штиллер, которые, должно быть, далеко и не уходили.

– Отведите этого человека на палубу, – сказал Морган.

– Что вы хотите со мной сделать, сеньор? – взмолился дон Рафаэль. – Я маленький беззащитный человек.

– Скоро узнаете.

Флибустьеры подхватили плантатора под руки и повели его на палубу. Морган шел следом.

Увидев капитана, стоявшие на страже моряки прибежали с фонарями.

– Спустите петлю с бизань-мачты, – шепнул им Морган.

Один из моряков быстро поднялся по линю к парусам.

– Будете говорить? – спросил Морган, обращаясь к пленнику, приставленному к бизань-мачте.

Дон Рафаэль ничего не ответил. В нем проснулась гордость испанца, и он почувствовал, что не способен на предательство. Но когда сверху тихо спустился трос и Кармо по знаку Моргана накинул петлю на шею плантатору и стал потихоньку ее затягивать, у него подкосились ноги и он издал ужасный крик.

– Тяни! – крикнул Морган.

– Нет… нет… я скажу все! – завопил плантатор, схватившись руками за шею.

– Как видите, я умею убеждать людей, – сказал флибустьер.

– В городе шестьсот солдат, – поспешно проговорил дон Рафаэль.

– Правда ли, что форт на мысу считается неприступным?

– Говорят, да.

Морган пожал плечами:

– В Портобелло тоже считали, что живут за каменной стеной, и все же мы их одолели. Вы уверены, что дочь Черного Корсара в городе?

– Наверняка.

– Этой ночью вы вернетесь в Маракайбо и передадите письмо губернатору. Помните, я сумею вас отыскать и воздать по заслугам, если вы не исполните мое приказание. Подать лампу.

Вырвав страничку из записной книжки, Морган вынул карандаш из кармана и, прислонившись к стене, написал несколько строк.

– Запомните хорошенько что тут написано, – сказал он, обращаясь к дону Рафаэлю. – Если потеряете записку, повторите губернатору все слово в слово.

Господину губернатору Маракайбо. Даю Вам двадцать четыре часа на освобождение и выдачу мне дочери кавалера ди Вентимилья и герцогини Ван Гульд, отец которой был в свое время губернатором Маракайбо и испанским подданным.

В случае неповиновения я сровняю с землей Ваш город, а если понадобится, то и город Гибралтар.

Вспомните, на что были способны восемнадцать лет назад флибустьеры, которых вели в бой Черный Корсар, Пьетро Олоне и Мигель Баск.

– Кармо, – распорядился затем он энергично, – вели опустить на воду шлюпку с восемью гребцами и поднять на ней белый флаг. Они отвезут этого сеньора в Маракайбо.

– Мне с Ван Штиллером сопровождать?

– Вам надо отдохнуть, оставайтесь на борту. Ступайте, сеньор, и помните, что ваша жизнь висит на волоске. От вас самого зависит теперь ее спасение.

С этими словами Морган вернулся к себе в каюту, а бедняга-плантатор спустился в шлюпку.

По прошествии двадцати четырех часов на пиратские корабли, все еще стоявшие на якоре, не поступило никаких известий, но что хуже всего – не вернулась и шлюпка, хотя море по-прежнему оставалось спокойным и дул попутный ветер.

Глубокое волнение охватило корсаров, составлявших пиратский флот. Они боялись, что испанцы в Маракайбо не посчитались с белым флагом, поднятым на шлюпке, как это не раз случалось в прошлом.

Даже Морган, обычно спокойный, стал обнаруживать признаки явного раздражения – все время хмурил лоб и нетерпеливо расхаживал по палубе.

Кармо и Ван Штиллер были прямо-таки вне себя.

– Их схватили и повесили, – повторял первый. – Никакого уважения к нашим парламентариям. А ведь мы воюющая сторона, поскольку Испания ведет войну с Францией и Англией.

– Капитан за них покарает, дружище Кармо, – успокаивал гамбуржец.

Прошло еще двенадцать часов в бесполезном и нетерпеливом ожидании. Морган с согласия Пьера Пикардийца, своего помощника по командованию эскадрой, собирался уже отдать приказ о снятии с якоря, но тут в лучах заходящего солнца появилось утлое каноэ с каким-то человеком, тщетно старавшимся направить свою ладью в узкую бухту.

Навстречу ему была выслана шлюпка с двенадцатью матросами, и через двадцать минут усталый гребец предстал перед Морганом на адмиральском корабле.

Узнав в нем одного из восьми флибустьеров, которым было поручено препроводить плантатора в Маракайбо, моряки не смогли сдержать возгласов удивления и ярости.

– Где твои товарищи? – спросил Морган после того, как несчастный, едва державшийся на ногах, опрокинул чашу с ромом.

– Повешены, капитан, – ответил флибустьер. – Висят на семи виселицах, воздвигнутых на Пласа-Майор, на том самом месте, где восемнадцать лет назад висел Красный Корсар, брат кавалера ди Вентимилья.

В глазах адмирала сверкнула молния.

– Повешены! – вскричал он ужасным голосом.

– По приказу губернатора.

– Невзирая на белый флаг?

– Его тут же растоптали, едва мы сошли на берег как парламентарии.

– И вы не сопротивлялись?

– Сначала нам предложили сдать оружие, пообещав уважать нас как посланцев мира.