Генри Хаггард - Копи царя Соломона. Священный цветок [сборник]

Все ближе и ближе вальсировала Гагула, точь-в-точь как ожившая кривая палка

Все ближе и ближе вальсировала Гагула, точь-в-точь как ожившая кривая палка. Глаза ее сверкали дьявольским огнем.

Все ближе подходила она, все ближе и ближе. Глаза огромного количества людей следили за ее движениями с напряженным вниманием. Наконец она замерла и сделала стойку.

– Который из нас? – сказал, как бы про себя, сэр Генри.

Через мгновения все сомнения рассеялись – старуха стремительным движением коснулась плеча Амбопы, или Игнози.

– Я чую его! – вскричала она. – Убейте его, убейте его – он исполнен зла! Убейте его, незнакомца, прежде чем из-за него прольются потоки крови. Убей его, о король!

Наступила пауза, которой я немедленно воспользовался.

– О король, – воскликнул я, поднимаясь со своего сиденья, – этот человек – слуга твоих гостей, он их собака. Тот, кто прольет кровь нашей собаки, тем самым прольет нашу кровь. Во имя священного закона гостеприимства я прошу у тебя защиты для него.

– Гагула, мать всех знахарок, почуяла его. Он должен умереть, белые люди, – угрюмо ответил Твала.

– Нет, он не умрет, – отвечал я, – умрет тот, кто осмелится его коснуться.

– Схватить этого человека! – громовым голосом крикнул Твала палачам, которые стояли вокруг, с ног до головы покрытые кровью своих жертв.

Они шагнули было к нам, но вдруг заколебались. Что же касается Игнози – он поднял свое копье, очевидно намереваясь дорого продать свою жизнь.

– Назад, собаки, – крикнул я, – если вы хотите увидеть свет завтрашнего дня! Коснитесь хоть одного волоса на его голове, и ваш король умрет, – и я навел на Твалу револьвер.

Сэр Генри и Гуд также схватили револьверы. Сэр Генри навел свой на главного палача, который сделал шаг вперед, чтобы привести приговор в исполнение, а Гуд тщательно прицелился в Гагулу.

Твала заметно вздрогнул, когда ствол моего револьвера остановился на уровне его широкой груди.

– Ну, – сказал я, – что же будет, Твала?

Тогда он заговорил:

– Уберите ваши заколдованные трубки, – сказал он. – Вы просили меня во имя гостеприимства, и ради этого, а не из страха перед тем, что вы можете сделать, я щажу его. Идите с миром.

– Хорошо, – ответил я спокойно. – Мы устали от кровопролития и хотели бы отдохнуть. Пляска окончена?

– Окончена, – угрюмо ответил Твала. – Пусть этих собак, – тут он указал на длинные ряды трупов, – выбросят на корм гиенам и хищным птицам, – и он поднял свое копье.

Сейчас же в глубоком молчании полки начали один за другим выходить из ворот крааля. Осталась только команда, получившая, очевидно, задание убрать трупы несчастных жертв.

Затем мы также поднялись, распрощались с Его Величеством, причем он едва соблаговолил выслушать наши прощальные приветствия, и отбыли в свой крааль.

Войдя в хижину, мы прежде всего зажгли лампу, которой пользуются кукуаны. Фитиль ее сделан из волокон какой-то разновидности пальмового листа и горит в ней очищенный жир гиппопотама.

– Знаете ли, – сказал сэр Генри, когда мы сели, – я ощущаю сильнейшую тошноту.

– Если у меня и были какие-либо сомнения насчет того, помогать ли Амбопе поднять мятеж против этого дьявольского негодяя, – заметил Гуд, – то теперь они рассеялись. Я едва мог усидеть на месте, пока шло это избиение. Я пытался закрывать глаза, но они, как нарочно, открывались в самый неподходящий момент. Интересно, где сейчас Инфадус. Амбопа, мой друг, ты должен быть нам благодарен – твою шкуру чуть не продырявили насквозь.

– Я благодарен вам, Бугван, – отвечал Амбопа, когда я перевел ему слона Гуда, – и никогда не забуду этого. А Инфадус скоро будет здесь. Мы должны ждать.

Мы зажгли свои трубки и стали ожидать его.

В течение долгого времени – думаю, что не менее двух часов – мы сидели в полном молчании, ожидая прихода Инфадуса. Никто из нас не разговаривал: слишком мы были подавлены воспоминаниями о тех ужасах, которые только что видели во время охоты на колдунов.

Наконец, перед самым рассветом, когда мы уже собирались ложиться спать, послышались шаги и оклик часового, стоящего у ворот нашего крааля. Шаги продолжали приближаться, так как, очевидно, на окрик ответили, но так тихо, что слов нельзя было разобрать. Затем дверь распахнулась, и вошел Инфадус. За ним следовали шесть полных величия и достоинства вождей.

– Мои повелители и ты, Игнози, законный король кукуанов, – обратился он к нам, – я пришел, как обещал, и привел этих людей. – И Инфадус указал на выстроившихся в ряд военачальников. – Это великие люди нашей страны. Каждый из них командует тремя тысячами воинов, которые беспрекословно выполняют их приказания по указу короля. Я рассказал им, что видели мои глаза и что слышали мои уши. Пусть эти люди тоже взглянут на священную змею, опоясывающую тебя, Игнози, и выслушают твой рассказ, чтобы решить, перейти ли им на твою сторону и выступить ли им против Твалы, нашего короля.

Вместо ответа Игнози сорвал с себя набедренную повязку, и все увидели на его теле знак королевского достоинства – змею, вытатуированную вокруг его бедер. Каждый вождь по очереди подходил к Игнози, рассматривал ее при тусклом свете лампы и, не говоря ни слова, отходил в сторону.

Затем Игнози снова надел свою набедренную повязку и, обратившись к военачальникам, рассказал им историю своей жизни, которую мы слышали от него утром.

– Что вы скажете, вожди, после того, как сами выслушали этого человека? – спросил их Инфадус, как только Игнози закончил свой рассказ. – Будете ли вы стоять за него и поможете ли ему занять трон его отца? Страна стонет под игом Твалы, и кровь нашего народа заливает ее, как выступившие из берегов вешние воды. Вы видели это сегодня вечером. Были еще два вождя, с которыми я хотел говорить об этом же, и где они? Гиены воют над их трупами. Если вы не выступите против Твалы, то и вас скоро постигнет та же участь. Выбирайте же, братья мои.

Самый старый из шести вождей, плотный, небольшого роста человек с седыми волосами, выступил вперед и промолвил:

– Ты верно сказал, Инфадус: страна стонет и люди ропщут под игом Твалы. Мой родной брат был среди тех, кто погиб сегодня вечером. Ты задумал великое дело, но нам трудно поверить тому, что мы сейчас слышали. Откуда мы знаем, не поднимем ли мы копья за обманщика?.. Дело это великое, говорю я, и никто не может сказать, чем оно кончится. Прольются реки крови, прежде чем оно совершится. Многие останутся верными Твале, ибо люди преклоняются перед солнцем, которое светит на небесах, а не перед тем, которое еще не взошло. Колдовство белых жителей звезд велико, и Игнози находится под защитой их крыльев. Если он действительно законный король нашей страны, пусть белые люди совершат какое-нибудь чудо, чтобы все наши люди могли его увидеть. Тогда народ пойдет за нами, убедившись, что колдовство белых людей – на нашей стороне.