Эжен Шаветт - Сокровище мадам Дюбарри

Лестница была темна.

Перегнувшись через перила, он увидел тонкий светлый луч, еще освещавший низ лестницы. Незнакомцы спустились на первый этаж и готовились, вероятно, выйти из дома.

Чтобы быстрее спуститься, Ивон сел на перила и съехал вниз. Так он прислушался. Шум шагов замер. В доме внезапно воцарилась тишина.

Ивону пришло в голову, что посетители могли догадаться о преследовании и притаиться за углом.

Потом Ивон вздрогнул от неожиданности. Налево от лестницы открылась дверь в погреб и оттуда, из-под земли, долетел до него шум тяжелых шагов человека.

«Это шаги Лебика, — подумал Ивон, — он провожал своих сообщников и запирал за ними дверь. Стало быть, в погребе существует тайный ход».

Лебик уже ступил одной ногой на первую ступеньку лестницы, и через минуту должно было показаться его тяжеловесное тело. Надо было принимать решение.

«Если я его сейчас убью, то ничего не узнаю, — думал Бералек, — надо ждать…». Он быстро поднялся по лестнице.

Войдя в свою комнату, он спрятал нож и лег возле Лоретты.

«По крайней мере, я знаю, где потайной ход», — думал он, прислушиваясь к шагам Лебика.

Вскоре тот вошел. Видимо, проходя через погреб, он осушил бутылку вина. Подойдя к кровати и глядя на лежавших молодых людей, он хихикал:

— Если я оставлю малютку в объятиях этой долговязой льдины, которая так давно строит ей глазки, она, может быть, не очень рассердится на меня за это? Должен же я ее утешить за скверную шутку, а?

Тем не менее Лебик поднял Лоретту с кровати, усадил в кресло, с грехом пополам натянул на нее одежду, потом опять поднял ее, как перышко, и несколько минут смотрел на нее.

— Бедняжка! Такая милая, кроткая…

Он ушел и унес Лоретту.

Через пять минут Ивон услышал храп Лебика. Тогда Ивон встал, взял лампу, засунул нож за пояс и спустился в погреб.

Под домом было четыре больших помещения. В одном лежали дрова, во втором была пекарня, в остальных хранились пустые бочки и порядочный запас вина. На дне одной из бочек он увидел множество пустых склянок и одну, полную какой-то бесцветной жидкости.

«Кажется, я нашел снадобье, которым Лебик угощал Лоретту», — подумал Ивон.

Шевалье взял склянку и спрятал в карман. Потом одну из пустых склянок наполнил водой из кувшина и поставил на место взятой.

Ивон вернулся в комнату под храп Лебика, лег в постель и уснул, мечтая о прекрасной вдове.

Солнце было высоко, когда Ивон почувствовал, что его трясет чья-то рука. Он открыл глаза и увидел Лебика у своей постели.

— Кажется, голубчик, вы выпили лишнего, это вредно для выздоравливающего. Даже не разделись. Я целый час искал ваши башмаки и штаны, пока не увидел, что вы спите в них.

— Действительно, — простодушно ответил Бералек.

Лебик медленно прибавил:

— Мне кажется, что вашему братцу очень понравилось вино, и он не прочь еще раз попробовать его.

— Вот как?

— Он теперь внизу и желает вас видеть, — сказал Лебик, пристально вглядываясь в Бералека.

— О, этот пьяница! — сказал молодой человек. — Этот винный мех желает наполниться прежде, чем пуститься в путь?

— Он куда-то едет?

— Кажется, вчера он говорил, что сегодня уезжает из Парижа.

Узнав, что Монтескье ждет его, шевалье быстро вскочил с постели, чем сильно озадачил Лебика.

— Ого, — сказал тот, — вы больше не чувствуете головокружения и слабости?

— Наверное, вчерашнее вино придает мне бодрости. Да вот, посмотри, как я дойду до своего кресла без твоей помощи… Уф! Вот и добрел!

Притворяясь измученным от этого усилия, Ивон прибавил:

— Сбегай же за кузеном.

Лебик направился к двери.

— Да, кстати, как поживает госпожа Сюрко?

— Она еще не проснулась.

— Как ты думаешь, любезный, твоя хозяйка не обиделась за мою невежливость? Я так внезапно уснул…

— Да ее тут и не было. Ей тоже хотелось спать.

— Что за нелепость — это пьянство! Совсем ничего не помню, — сказал Ивон с простодушным удивлением.

Минуту спустя аббат, все еще в костюме бретонца, входил к Ивону.

Ивон рассказал ему о событиях этой ночи.

— Так ночные посетители ограничились тем, что показали кому-то ваши головы на одной подушке?

— Именно так.

Помолчав минуту, Монтескье спросил:

— Этот дом просторен?

— По крайней мере, двадцать пустых комнат.

— Они меблированы?

— Да. Покойный Сюрко занимался какими-то подозрительными делами. Он нагромоздил у себя разную мебель, украденную или купленную за низкую цену у жертв террора.

— Надо уговорить мадам Сюрко сдать внаем меблированные комнаты, а я до вечера пришлю к вам человек двадцать жильцов с метким глазом и крепкой рукой. Они получат приказ повиноваться только вам. Они будут бодрствовать день и ночь, что, конечно, очень стеснит Лебика.

Ивон с радостью согласился.

В эту минуту в дверь тихо постучали и в комнату вошла Лоретта.

— От Лебика я узнала о госте и пришла полюбопытствовать, о ком идет речь, — сказала она с прелестной улыбкой, в которой, однако, сквозило беспокойство.

Заснув накануне в комнате Ивона, вдова никак не могла сообразить, каким образом она очутилась утром в своей. Что произошло ночью? Каким опасностям он подвергался?

Бералек понял ее волнение.

— Послушайте, Лоретта, Лебик скажет вам, что видел, как вы вчера входили в свою комнату. Притворитесь, что верите этой басне. Я сам отнес вас туда и уложил в постель, пока негодяй провожал аббата.

При мысли, что молодой человек держал ее спящую, красавица покраснела.

— И… что дальше?

— Я не посмел раздеть вас, потому вы и спали одетой.

— А что было с вами?

— Я притворился спящим, но на самом деле не спал.

— Что же вы видели? — живо спросила молодая женщина.

— Ничего, но, может быть, они перенесли свои планы на сегодня…

— Но нельзя же вам не спать целые ночи и подвергаться опасности из-за меня… Предоставьте меня моей судьбе, Ивон… Уезжайте, умоляю вас… — сказала вдова со слезами.

Бералек взял маленькие ручки, протянутые к нему, и привлек испуганную женщину к себе.

— Лоретта! Вы хотите отнять у меня такую счастливую обязанность — защищать вас? К тому же эта обязанность может стать и менее тяжкой. Это зависит от вас!

— Говорите. Клянусь, ваша воля будет моей!

— Когда вы входили, этот господин как раз предлагал средство обеспечить нашу общую безопасность.

Женщина обратила к Монтескье вопросительный взгляд. Аббат еще раз изложил свой план. Она с радостью приняла предложение.

Шевалье проводил Монтескье до лавочки, где нашел Лебика.

— Ваш кузен возвращается на родину? — спросил тот, оставшись наедине с Бералеком.

— Сегодня вечером он выезжает из Парижа.

— Разве в вашей семье не говорят по-французски? — продолжал Лебик, желавший побольше выведать о подозрительном бретонце.