Альфред Мейсон - Четыре пера

— Еще неделя, всего лишь неделя, — сонно пробормотал Мазер.

— Я вернусь, — сказал Дюрранс смеясь.

— У вас нет друзей?

Они помолчали.

— Нет, у меня есть друзья. У меня есть три месяца, чтобы повидать их.

За эти годы Дюрранс ни слова не написал Гарри Фивершему. Вообще-то, не писать письма было естественно для него. Сейчас он думал, что сделает друзьям сюрприз, приехав в Донегол, или разыщет их в Лондоне, и они снова отправятся на прогулку в Роу. Но в конце концов он вернется. Его друг женат на Этни Юстас, а дело его жизни — здесь, в Судане. Он однозначно вернется. И с этой мыслью Дюрранс повернулся на бок и уснул, не видя снов, а сонмы звезд катились по небу над его головой.

В это время Абу Фатма из племени каббабидов спал под скальным выступом на Кхор-Гвоб. Рано утром он поднялся и продолжил путь по широким равнинам к белому городу Суакин, где повторил свою историю некоему капитану Уиллоби, временному вице-губернатору. Вернувшись из дворца, он снова рассказал свою историю, на этот раз на базаре. Рассказывал он по-арабски, и так случилось, что грек, сидевший у близлежащего кафе, кое-что подслушал. Он отвел Абу Фатму в сторонку и обещанием изрядного количества ката [8] Кат — также ката, хат, катх, арабский чай — кустарник семейства бересклетовые. С древних времён свежие или сушёные листья ката используют для жевания или заваривания (как чай или пасту) в качестве лёгкого наркотика-стимулятора. убедил пересказать ему в четвертый раз, и очень медленно.

— Ты можешь найти этот дом? — спросил грек.

Абу Фатма не имел сомнений на этот счет. Он начал рисовать в пыли план, не зная, что во время его заключения город Бербер постоянно разрушался махдистами и заново отстраивался севернее.

— Будет мудро не говорить об этом ни с кем, кроме меня, — сказал грек, многозначительно позвякивая долларами, и после этого двое мужчин долго что-то обсуждали друг с другом. Греком оказался Гарри Фивершем, которого Дюрранс собирался навестить в Донеголе. Капитан Уиллоби был вице-губернатором Суакина, и спустя три года одна из долгожданных возможностей Фивершема наконец представилась.

Дюрранс приехал в Лондон июньским утром и сразу отправился в Гайд-парк, где сидел под деревьями, наслаждаясь утонченностью нарядов и грацией женщин — одинокая загорелая фигура с тем особым выражением глаз и лица, что отличает мужчин, уехавших в отдаленные уголки мира. Однако из проходивших мимо один человек улыбнулся, и, когда Дюрранс поднялся, рядом с ним оказалась миссис Адер.

Она быстро, почти украдкой, оглядела его с головы до ног, и даже Дюрранс мог бы по этому взгляду догадаться, какое место он занимает в ее мыслях. Она сравнивала его с образом трехлетней давности, с опаской искала признаки изменений, которые могли произойти за эти годы. Но Дюрранс заметил лишь, что она одета в черное. Миссис Адер предвосхитила его вопрос.

— Мой муж умер полтора года назад, — спокойно объяснила она. — Упал с лошади на охоте. Погиб на месте.

— Я не знал, — неловко ответил Дюрранс. — Мне очень жаль.

Миссис Адер села рядом с ним, не ответив. Эта женщина любила загадочно молчать, а по её бледному бесстрастному лицу с холодными правильными чертами невозможно было угадать, о чем она думает. Она сидела, не шевелясь. Дюрранс смутился. Он запомнил мистера Адера добродушным человеком, главное достоинство которого заключалось в любви к жене, но до сего дня не задумывался, какими глазами на него смотрела жена. На самом деле мистер Адер был лишь тенью, и Дюрранс никак не мог заставить себя в полной мере почувствовать сожаление. Он оставил попытки и спросил:

— Гарри Фивершем и его жена в городе?

Миссис Адер помедлила с ответом.

— Пока нет, — сказала она после паузы, но тут же поправилась и добавила немного поспешно: — Я имею в виду... брак не состоялся.

Дюрранса было нелегко удивить, а если бы и так, то его удивление не выражалось вслух.

— Мне не совсем понятно. Почему не состоялся? — спросил он.

Миссис Адер резко взглянула на него, пытаясь понять причину осторожности в голосе.

— Я не знаю почему, — ответила она. — Этни может хранить тайну, если пожелает. — Дюрранс кивнул в знак согласия. — Брак был разорван в ночь бала в Леннон-хаусе.

Дюрранс тотчас повернулся к ней.

— Как раз перед тем, как я покинул Англию три года назад?

— Да. Значит, вам известно?

— Нет. Только объясните, что произошло в ту ночь, когда я покинул Дувр. Что случилось с Гарри?

Миссис Адер пожала плечами.

— Я не знаю. И не встречала никого, кто знает. Думаю, что его вообще никто не видел с тех пор. Должно быть, он покинул Англию.

Дюрранс задумался над этим таинственным исчезновением. Тогда на пирсе он видел Гарри Фивершема, когда отчалил пароход через Ла-Манш. Человек с беспокойным и отчаянным лицом был, в конце концов, его другом.

— А мисс Юстас? — после паузы спросил он со странной робостью. — Она вышла замуж?

Опять миссис Адер медлила с ответом.

— Нет, — ответила она.

— Значит, она еще в Рамелтоне?

Миссис Адер покачала головой.

— В Леннон-хаусе год назад случился пожар. Вы слышали когда-нибудь о констебле по имени Бастейбл?

— Разумеется. Именно он представил меня мисс Юстас и её отцу. Я ехал из Лондондерри в Леттеркенни и получил письмо от мистера Юстаса. Мы не были знакомы, но он узнал от моих друзей в Леттеркенни, что я проезжаю мимо его дома и пригласил меня переночевать. Естественно, я отказался, и в результате Бастейбл арестовал меня, как только я сошел с парома.

— Да, это он, — подтвердила миссис Адер и рассказала Дюррансу историю пожара.

По всей видимости, дружба Бастейбла с Дермодом зиждилась на его умении готовить особый пунш, для придания совершенства его вкусу требовалось сварить на медленном огне единственную устрицу. Около двух часов июньской ночью спиртовка с кастрюлей опрокинулась, оба собутыльника были к тому времени совершенно пьяны, и половина дома сгорела, а другая половина погибла от воды, которой тушили пожар.

— Другие последствия оказались даже более плачевными, чем разрушение дома, — продолжила она. — Пожар стал сигналом для кредиторов, и Дермод, и так одолеваемый долгами, рухнул под их тяжестью в одночасье. Кроме того, он промок под пожарными шлангами, простудился и едва не умер. Окончательно он так и не поправился, вы увидите, он сломленный человек. Теперь они с Этни живут в маленьком горном селении в Донеголе.

Рассказывая, миссис Адер смотрела прямо перед собой и будто заставляла себя говорить по необходимости, не принимая при этом ничью сторону. Закончив, она не взглянула на Дюрранса.