Борис Орешкин - Четыре дня с Ильей Муромцем [повести]

— Медведь! — сказал Вел, кивнув головой. — Сейчас они злые, голодные. А этот — старый. Кабана и сохатого ему не поймать, вот и напал на человека. Сам напал. Поэтому, когда убили его, Вел с Балом не стали Лесного духа благодарить. Пусть это не удивляет Раба. Они с Балом законы охоты знают.

Этот свирепый зверь, продолжал Раб, напал на них ночью, схватил и унес старшего Раба, а он, младший Раб, раненный, убежал. Долго блуждал по лесу, упал, ногу попортил. Ждал, когда придет зверь и съест его. Потом услышал крик человека…

Вел и Бал сидели у костра, ели мясо, а Раб, утомившись, уснул. Решили кончать охоту, нести раненого в родовое жилище. Знающий человек. Такой нужен роду.

Сделав носилки, Бал и Вел постелили на них шкуру медведя мехом наружу. Можно было отправляться. Лежавший у костра Раб бредил, метался в жару. То одной, то другой рукой пытался сорвать с шеи бронзовый обруч, словно тот душил его.

— Наверно, в это ожерелье вместо доброго злой Дух вселился, — задумчиво произнес Вел. — Видишь, как мучает Раба, душит его?

— Снять надо этот обруч.

— Как снимешь? Узкий он, голова не пролезет.

— Ломать придется. Жалко! Очень красивая вещь. Но и оставлять нельзя. Задушит он Раба.

Вел осторожно потрогал обруч, примерился пальцами. Крепкий. И застежки никакой нет. Как его надевали?

— Я ломать обруч стану, а ты, Бал, смотри: если выскочит Дух, гони его, бей. Слышишь?

— Не бойся! Я его топором.

Вел поплотнее взялся за обруч, поднажал. Не поддается. Тогда Вел почти всю силу в руки вложил. Никак! У Раба голова набок свесилась, глаза выпучились, вот-вот задохнется. Вел навалился изо всей силы. Обруч, не выдержав, хрустнул и распался на две половинки. Но Дух не выскочил. Может, он невидим? На всякий случай Бал помахал вокруг топором:

— Прочь идите, злые силы. Я вас!

Нет, ничего не случилось. Вел склонился над раненым. Тому явно стало легче. Значит, правильно сделали: очень злой Дух сидел в ожерелье Раба.

На три полета стрелы от большого родового жилища в белокаменном обрыве на берегу реки чернела дыра — вход в пещеру. Рядом с пещерой — овраг, заросший кустарником. По нему сбегает в реку светлый журчащий ручей. Старики говорят, что раньше здесь жил весь род Чагов. А теперь один только Колдун сторожит обиталище предков.

С робостью спустились в овраг Бал с Велом. На воткнутых в землю шестах смотрят пустыми глазницами рогатые, клыкастые черепа лосей, медведей, волков. За каждым кустом прячутся Духи. Колдуну ничего, он тут свой. А им…

«К-а-р-р!!!» — вдруг раздалось над самыми головами. Даже пот от страха прошиб. Совсем забыли, что у Колдуна живет ручной ворон. Да и ворон ли? Может, оборотень? Ишь как глазом косит: что, мол, за люди, зачем пришли? Или это он Колдуну сигнал подает? Так и есть: слетел с дерева, у входа в пещеру уселся на олений череп и еще раз каркнул. И Колдун тут как тут! Из пещеры вылез, на свет с темноты щурится. Сказал ворону непонятное слово. К ручью прошел, напиться. На Вела с Балом даже не глянул, словно и нет их совсем. Бал, потоптавшись, поставил принесенную корзину с едой на землю.

— В пещеру снеси! — не оборачиваясь, сказал Колдун.

«Вот ведь какой: и не глядит, а все видит!» — с изумлением подумал Бал и бегом бросился выполнять приказание.

Напившись и обтерев рукавом сивую, всклокоченную бороду, Колдун повернулся, внимательно оглядел парней маленькими, глубоко спрятавшимися под нависшим лбом глазками.

— Ошейник того человека принесли?

— Вот он! — Вел протянул на ладони обе половинки бронзового обруча.

Колдун взял их, сложил вместе. Концы не совпали.

— Где еще кусок? — испытующе впился он взглядом в бесхитростные синие глаза Вела. Потом посмотрел на смутившегося Бала и удовлетворенно хмыкнул.

— Вот, сами смотрите: этот конец и этот сходятся, а с этой стороны — нет. Чтобы круг был, маленького куска не хватает. Искать его надо!

Подойдя к росшей невдалеке иве, Колдун поклонился ей, выломал раздвоенную ветку, ободрал кору, вырезал кремневым ножом рогульку, зажал ее между ладонями.

— Сучок-ведунок, покажи, где кусок!.. Видишь, Бал, на тебя показывает. У тебя кусок обруча. Ты совершил кражу!

— Нет! — испуганно выкрикнул Бал. — Это не кража. Тот человек не нашего рода. Совет еще не принял его!

— Так, — согласился Колдун, — Совет его не принял. Но вы с Белом дали тому человеку еду, накормили его. После этого нельзя отнимать у него вещи.

— Я не отнимал! Раб сам отказался от обломков обруча. Вот я и отломил… маленький кусочек.

— Значит, ты обокрал род, а не пришельца. Это еще хуже. Совет решит, как с тобой поступить. А сейчас…

Колдун требовательно протянул руку. Бал покорно достал из привязанного к поясу кожаного мешочка кусок обруча, отдал его.

— О чем говорил чужой человек?

— Он говорил, что есть земля, где никогда не бывает снега, совсем нет леса и растет одна только трава. Люди там ездят на животных, похожих на лосей без рогов. У всех воинов есть такие же большие ножи, как у него. И что соли в тех землях много! — сказал Вел.

— И он опять добывал огонь! — торопливо добавил Бал. — Ух как здорово добывал! Трах, трах — и готово!

Колдун из-под мохнатых, густых бровей только глянул на Бала, и тот сразу сник, опустил голову.

— Огонь из кремня и металла? — переспросил Колдун. — Да, я знаю об этом. Даже видел однажды. Это было давно, на одном из торжищ. Мы предлагали тому человеку все наши шкурки бобров и куниц, но он не отдал нам ни металлического амулета, ни кремня, ни горелого гриба, на который падают искры. Мы хотели убить этого человека. Но там, на Торжище, нельзя убивать. А теперь человек, владеющий таким амулетом, сам пришел к нашему роду. Хорошо! Бронзовый нож по-прежнему у него? Ни Грач, ни Жгун не пытались завладеть им?

— Нет! Нет! — в один голос воскликнули Вел с Балом. — Никто даже не прикоснулся к ножу.

— Хорошо. А теперь, Бал, возьми остатки обруча чужеземца и разломай их на мелкие части. Ты ведь хорошо умеешь это делать…

Покрасневший Бал начал молча, со злостью ломать на колене злосчастные дужки обруча. Хитро щурясь, Колдун взвесил на ладони обломки.

— А что? Если добавить еще немного бронзы, выйдет отличный наконечник для копья. Как вы, молодые, считаете?

У парней глаза разгорелись. Кто же не мечтал о бронзовом наконечнике! В роду их имели только самые лучшие охотники. Конечно, надо отлить наконечник! А там уже пусть Совет решает, кому он достанется.

Колдун посмотрел на солнце, подумал и закричал весело: