Михаил Смирнов - Операция «Театр» (сборник)

Перед диверсионными абвер-командами, абвер-группами и террористами-одиночками были поставлены следующие задачи: создавать склады оружия, базы и площадки для парашютных десантов; устанавливать ориентиры для воздушных бомбардировок военных, промышленных и транспортных объектов; вербовать кадры; организовывать антисоветские банды; совершать взрывы, поджоги, нарушать связь, отравлять источники воды…

В кабинете, в полной тишине, адмирал Канарис раздумывал о деятельности своей службы в России.

По донесениям резидентов из регионов и спецагентов, работающих автономно по отдельным заданиям, картина складывается вполне благостная. Но бывалый адмирал знал, как составляются эти донесения, приукрашиваются факты, цифры. Одновременно знал он и о гибели многих агентов, арестах, переходе их части к врагу. Советские органы государственной безопасности, милиции и военной контрразведки неплохо справлялись со своими обязанностями… В Берлине нарастало недовольство действиями вермахта и военной разведки…

— Здравствуй, Сергеев, — весело изрек полковник Селезнев. — Как самочувствие, настроение?

— Здравия желаю. Все хорошо, товарищ полковник.

— Так. Скажи, железнодорожник, который напал на тебя, ты его никогда ранее не видел? — уже строго спросил полковник.

«Железнодорожник на мотоцикле?..», — напряг память Ермолай.

— Никогда не видел.

— Получается, он или вышел случайно, или сам тебя специально выследил, этот абверовец. Как сам думаешь?

«На меня на Урале вышел агент Абвера? — лихорадочно соображал Ермолай. — Случайно или специально?.. И хотел убить?.. Или…», — тихо выдавил:

— Теряюсь в догадках, товарищ полковник.

— Я тут смотрел твое личное дело. Ведь ты работал вместе с капитаном Ципок, агентом Абвера.

Ермолай моментально вспомнил яркую капитаншу, отчего-то сразу вспотел. Выдавил:

— Так получилось.

— Да я тебя ни в чем не обвиняю. Я это вот к чему, лейтенант. Эта Ципок могла о тебе сообщить в свой Центр. Поэтому и идет на тебя охота, ведь ты им сорвал важную операцию. Что скажешь?

— Ничего.

— Ну, хорошо, не буду тебя нагружать. Продолжай работать в рамках операции «Театр». И, исходя из нашего разговора, думай и действуй. Понял, лейтенант?

— Так точно…

Когда Сергеев оказался возле своего самолета, день уже клонился к закату.

Если еще недавно светило солнце, то сейчас всю ширину небосвода заволокла тяжелая, темно-свинцовая туча. Учитывая стоявшую плюсовую температуру, можно было предположить, что приближался хороший такой дождик.

— Придется переждать непогоду, — изрек появившийся возле Сергеева майор Теплов. — Небо затянуто серьезными облаками. Все нормально у тебя, лейтенант? Вид у тебя какой-то озадаченно-озабоченный.

— Да… все нормально, — медленно выдавил Ермолай. — Начальство дало ценные указания.

— Бывает, — усмехнулся майор. — Надеюсь, в нашем полетном графике ничего не меняется?

— Нет.

— Тогда давай в самолет, сейчас дождик хороший начнется.

Действительно, почти сразу обрушился шумный, настоящий летний ливень. Плотность ливневого водопада была такова, что из иллюминатора ничего не было видно.

Расположившись на своем обычном месте, Сергеев раздумывал о словах полковника Селезнева:

«…железнодорожник — агент Абвера… Он убил водителя-женщину и хотел убить меня… Так… Значит, исходя из нашего разговора, думай и действуй…».

На удивление ливень быстро закончился.

Но взлететь самолет смог лишь в полночь. После взлета Ермолай задремал…

Ленинград,

ул. Итальянская, д. 3, кв. 45…

В прекрасном настроении Сонет пил кофе с коньяком и закусывал шоколадом.

Ведь события развивались как нельзя хорошо. Сегодня он передал связному 10 картин для Риббентропа. Но главное, оставшиеся из изъятых в квартире Пехоева 13-ти холстов Сонет сумел доставить своему ленинградскому знакомому. Этот человек, разумеется за деньги, должен переправить их в Финляндию, в одно укромное местечко. Милое местечко было хорошо знакомо…

Сонет довольно улыбнулся. Как иначе! Ведь там жила его любовница, белотелая и безотказная пышечка Магда…

Кирпичный переулок, д. 4, кв. 44…

Соблюдая все меры безопасности, Сонет подошел к двери Калиновского (Негоцианта). Прочитав небольшую молитву, нажал на кнопку звонка. В телефонном разговоре Сонет соврал, что его направил Пехоев (Герцог), координаты коллекционера Калиновского он получил от Центра…

За дверью послышалось некое движение, и она распахнулась. В дверном проеме стоял пожилой мужчина и недовольно взирал на гостя.

— Здравствуйте. Я — Владимир Петрович, по договоренности к Федору Федоровичу.

Пожилой мужчина слегка кашлянул и выдавил:

— Коль пришел, проходи, голубчик…

Беседа Сонета с Калиновским, несмотря на выставленную гостем бутылку отменного коньяка, продолжалась недолго и на-сухую. Хозяин явно осторожничал, был немногословен и насторожен. Но он в итоге пообещал достать пять-шесть картин из предложенного гостем обширного списка. Калиновский даже взял предложенный небольшой аванс. Они договорились о новой встрече. Сонет покинул квартиру коллекционера в хорошем настроении…

Перед посадкой в Новосибирске Сергеев немного перекусил из своих запасов.

Приземлились рано утром. Кругом уже лежал основательный слой снега, стоял легкий морозец.

— Ну вот! — воскликнул майор Теплов. — Наконец-то настоящая сибирская погода!

У самолета встречала целая делегация: майор Апальков, директор театра Лектор и начальник службы безопасности Борода.

После приветствий серьезный майор Апальков изрек:

— Мы получили приказ, вас, уважаемые наши гости, уже с нетерпением ждут в Ленинграде. Поэтому мы изменили немного прием груза. Его прямо здесь при перегрузке из самолета в грузовики примет товарищ Лектор. Она и оформит соответствующие документы. А вы, товарищ майор Теплов и лейтенант Сергеев, сразу после выгрузки груза незамедлительно отправитесь в обратный путь.

— Приказ есть приказ, — бросил Теплов. — Тогда приступаем к выгрузке.

К самолету подъехали два грузовика. Началась выгрузка груза из самолета и погрузка его на грузовики.

Майор Апальков отозвал Сергеева в сторонку и вымолвил:

— Как Ленинград? Как там Истомин?

— Несмотря ни на что, Ленинград стоит и мужественно держится. Истомин передавал вам привет. Он с местными товарищами ловит фашистских агентов и диверсантов, их засылают в город пачками. Еще он просил узнать у вас, как продвигается дело по поджогу театра? Надеюсь, новых диверсий у вас не было?

Майор еще более посуровел лицом.

— Спасибо за привет, передавай Истомину мой, сибирский. Новых терактов у нас не было, новости по расследованию поджога следующие. Я переворошил все ведомственные архивы у нас по гражданину Удачину, на которого ссылался туповатый поджигатель. Были некоторые сомнения, что следы ведут к белякам. Я сделал запросы в Управления НКВД Иркутска и Читы. Спасибо коллегам, сработали оперативно. Так вот, из полученных материалов получается следующая картина. Этот Удачин является сыном российского штабс-капитана Ивана Удачина, сподвижника белого атамана Семенова. Смекаешь, лейтенант?