Фернандо Гамбоа - Капитан Райли

Напротив, единственное, о чем он думал в эти минуты — как во что бы то ни стало догнать чёрный «ситроен», который медленно, но неуклонно набирал скорость.

Не прекращая бежать ни на секунду, Алекс без раздумий вскинул револьверы и, не целясь, выстрелил в удалявшуюся машину. Он не думал о разделявшем их расстоянии, не думал, долетят ли пули и хватит ли патронов. Он только бежал, стрелял, взводил курок и снова стрелял.

На шестом или седьмом выстреле заднее стекло машины взорвалось ливнем осколков, а мгновением позже «ситроен-202» вильнул и начал заваливаться на бок, пока, в конце концов, не съехал с дороги в кювет. От сильного удара капот машины зарылся в землю, и задние колеса вертелись в воздухе вхолостую.

Только теперь Алекс умерил неистовый бег и начал жадно хватать воздух открытым ртом. Легкие горели, будто он глотал не воздух, а кипящее масло. Райли понимал, что его ноги вот-вот откажут, но шаг за шагом упорно продолжал идти к машине, на ходу проверяя револьверные барабаны. Один револьвер он отшвырнул в сторону — его барабан был пуст.

Подойдя к машине сзади, Райли заглянул в разбитое стекло и увидел, что агент Смит как-то неестественно склонился над рулем. Вероятно, он был без сознания.

Алекс осторожно обошел машину и, держа револьвер наготове, левой рукой открыл водительскую дверцу. Он увидел британского агента с окровавленным от удара лицом. Под правой лопаткой Смита зияла ужасная рана от настигнувшей его пули. Похоже, он был оглушен выстрелом и всем происходившим, но, тем не менее, еще жив.

Алекс, не церемонясь, схватил агента за ворот пиджака, выволок его из машины и бросил на дороге. Теперь Смит уже не выглядел таким высокомерно-снисходительным: элегантный костюм превратился в тряпье; на лбу краснел огромный порез, из которого обильно текла кровь, заливая лицо; а пуля, прошедшая навылет под плечом, оставила после себя разорванную плоть, раздробленную кость и дырку в хлопчатобумажной рубашке фирмы «Харродс».

Через несколько секунд Смит открыл глаза и растерянно заморгал, словно только что очнулся от долгого сна. При виде Райли, держащего его под прицелом револьвера, он тяжело вздохнул.

— Я мог бы... — слабым голосом прошептал шотландец, — мог бы вам помочь...

Райли ничего не ответил, и Смит заговорил снова.

— Я могу связаться со своим начальством, которое приказало мне вас ликвидировать... вас всех... я мог бы сказать, чтобы они оставили вас в покое... — он закашлялся, и несколько капель крови потекли вниз из уголков его рта. — И вас, и ваших людей... Вам останется лишь сменить документы и затаиться до конца войны.

— Я хочу знать, почему.

Агент МИ-6 непонимающе поглядел на него.

— Я хочу знать, почему вы хотели убить меня и всех моих знакомых? — повторил Райли.

Смит вновь закашлял кровью; возможно, пуля пробила ему не только плечо.

— Я лишь выполняю приказы, — ответил он. — Я лишь делаю то, что мне приказывают; в этом состоит мой долг, как и долг любого солдата... Вы должны это понимать.

— И ваш долг велит любой ценой скрыть нацистский план уничтожения одного из ваших городов и гибели десятков тысяч ваших соотечественников?

Агент попытался вздохнуть, морщась от боли, и медленно покачал головой.

— Все это лежит... далеко за пределами вашего понимания... — произнес он с печальной улыбкой. — И моего тоже...

— Я понял лишь то, что ваше начальство либо сошло с ума, либо продалось немцам.

Смит вновь покачал головой и прикрыл глаза; казалось, он вот-вот лишится сознания от потери крови.

— Вы так ничего и не поняли, капитан Райли... Вы вступили в игру... даже не зная ее правил...

— Так объясните мне их.

— Не могу... — прошептал он угасающим голосом. — Примите мое предложение... Мы все только выиграем... В любом случае, мое правительство прикажет кому-нибудь другому убить вас... а если вы его убьете — пошлют третьего... Рано или поздно они вас достанут — и вас, и ваших друзей...

Задумчиво вздохнув, Алекс опустился перед ним на корточки, убирая револьвер в кобуру.

— Знаете, что? Я уверен, что вы правы, и я с удовольствием принял бы ваше предложение. Но есть одна маленькая проблема.

— П-проблема?

— Да, проблема. Дело в том, что я вам не верю.

— Я... я даю вам слово...

Райли поднял руку, призывая к молчанию, и вновь поднялся на ноги.

— Поберегите силы. Они вам понадобятся, если вы хотите прожить еще несколько часов.

— Но... вы можете мне помочь?

Капитан «Пингаррона» покачал головой, убирая за пояс оба револьвера.

— У вас прострелены легкие, — бесстрастно ответил он. — Скоро их заполнит кровь, и менее чем через час вы умрете, захлебнувшись в собственной крови.

— И вы... — он снова закашлял кровью, — вы... так и бросите меня здесь... без помощи?..

— Разумеется, нет, — ответил Алекс. — С вашего позволения, я возьму вашу машину, а взамен уютно устрою вас в этой милой придорожной канавке, пока кто-нибудь не пойдёт мимо и не окажет вам помощь. Хотя, учитывая пустынность этой дороги, — добавил он, оглядываясь по сторонам, — не думаю, что кто-нибудь появится здесь раньше, чем через неделю.

— Вы... вы просто... просто сукин сын...

Райли, казалось, ничуть не обиделся, одарив агента довольной улыбкой.

— Уж какой есть.

Равнодушно повернувшись к агенту спиной, Алекс пошел в ту сторону, где виднелись фигуры бредущих по шоссе людей. Одна, покрупнее, передвигалась с трудом, опираясь на увесистый сук, как на костыль. Другая, поменьше ростом, в белой чадре, шла сзади, сжимая в правой руке пистолет и держась на безопасном расстоянии.

Верный своему слову, Алекс оттащил шпиона и его телохранителя на обочину, оставив их на краю канавы. Оба были ещё живы и, несмотря на очевидную агонию, ни один не хотел умирать. Затем он вновь втащил в кабину грузовика несчастного Мухаммеда, чтобы его родные смогли найти тело, после чего они втроём вытащили «ситроен» на шоссе и без промедления продолжили путь на юг.

Райли сел за руль, Кармен заняла место рядом с ним, а Марович с оружием расположился на заднем сиденье, кое-как обмотав раненую ногу куском паранджи, и теперь внимательно слушал рассказ Алекса о том, что произошло с ним за последние сутки. К тому времени, как они добрались до Лараче, югослава вроде бы удалось убедить, что никто не пытался его обмануть, а деньги от продажи аппарата «Энигма» действительно будут поделены поровну между всеми, включая его самого.

Солнце уже коснулось горизонта, когда они достигли очаровательного маленького пригорода Лараче. Древний финикийский Ликсус, раскинувшийся на берегу красивейшего залива — чудесной естественной гавани — находился там, где, согласно легенде, располагался мифический сад Гесперид и росла яблоня с плодами из чистого золота, которую охранял ужасный дракон. В разные периоды своей долгой истории город принадлежал то арабам, то португальцам, то испанцам, а одно время даже служил убежищем пиратам, но после создания испанского протектората в 1911 году стал процветающим торговым центром на атлантическому побережье, в устье небольшой речки Локус, полпути между Танжером и Касабланкой.