Александр Никатор - Джим Хокинс на острове с сокровищами

После того как один из выживших, после встречи с ним у берегов Мадагаскара, негоциантов, прямо его обвинил в нападении и грабеже его судна и убийстве или продаже в рабство членов команды, сквайр, по настоянию отца — отправился добровольцем, на нанятом им самим судне, на Карибы, помогать Вест Индской компании бороться с местными пиратами.

Через четыре года Трелони вернулся с небольшим ларцом полным изумрудов, на которые и совершил ремонт родового поместья и помог семье выдать замуж сестру, которая только что разменяла четвёртый десяток и считалась «вечной невестой».

Трелони ещё дважды, по паре лет, отправлялся на Карибы, Патагонию или к берегам северных колоний, в надежде разбогатеть на торговле сахаром, ромом, какао, пушниной или добыть себе драгоценных камней из местных шахт, но особо так и не разбогател, скорее немного накопил сверх того с чем отправлялся ранее.

Тогда сквайр сговорился с некими директорами Компании в Кингстоне и стал им регулярно поставлять рабов, в основном мужчин, на плантации.

Этот вариант «бизнеса», сделал Трелони, всего за три года — весьма состоятельным человеком и уже к смерти своих родителей, случившихся в течении одного года несколько лет назад, Трелони мог себе позволить вести в меру роскошную жизнь, имея крупные счета в лондонских банках и покупая бумаги успешных предприятий.

Трелони был говорлив, но умел и слушать то, что считал для себя интересным. Хвастал постоянно, но без злобы — что бы чуть возвыситься, не более того. Считался крайне хитрым и «многоликим» человеком, способным на что угодно, хотя прямых доказательств этому и не было.

Поговаривали, что доктор Ливси при нём вроде осведомителя, который, проводя рейды по лечению местных жителей, обзаводится необходимой инормацией, что доводит до сведения самого сквайра, позволяя тому и самому иметь долю в прибрежных контрабандных делишках.

Отец Джима, несколько раз, будучи сильно пьяным, орал что он всё расскажет на суде о сквайре и его доле в добыче «адмиральской команды» береговых пиратов, но мать затыкала ему рот и дальнейшего Джим не слышал.

После пяти минут тихого переговаривания между собой, двух мужчин расположившихся в креслах, чавкания и нескольких бокалов вина — сквайр Трелони наконец соизволил обратить внимание на стоявшего, перед его с доктором, стола с яствами, подростка и проговорил, немного насмешливо: «И что же Ливси, натворил этот юный негодяй, а?»

— Я же вам уже сказал, Трелони! — с напускной важностью отвечал доктор и тут же, не выдержав паузы, расхохотался. — Невероятно, но со времени своего возвращения, Джим Хокинс успел наворотить такую кучу дел, сквайр, что возможно лишь петля — как очистит его совесть!

— Ну ка, ну ка, — попросил продолжать доктора Ливси, Трелони и развалившись в кресле поудобнее, решил выслушать очередную занимательную историю на ночь.

— Почти сразу же после своего возвращения — он начал избивать своего малопочтенного батюшку. О чём мне нередко рассказывали мои клиенты, что иногда захаживали в «Адмирал Бенбоу» и видели своими глазами, подобное непотребство со стороны Хокинса-младшего!

— Бывает… — лишь отмахнулся своей мощной дланью сквайр.

— Однако старший Хокинс вскоре расшибся насмерть, упав со скалы и совершенно невероятным образом он сделал это — гуляя вместе со стоящим перед нами, Джимом!

— Ого! Совпадение?

— Доказательств я не нашёл. Но часть жителей городка, что живут по соседству с их таверной, рассказывали, что старший Хокинс частенько в подпитии — грозился сдать сына правохранителям…

— Так… Уже что интересное. Продолжайте доктор.

— Итак Трелони: сегодня врывается к полицейским один из завсегдатаев «Адмирала Бенбоу» и кричит как ненормальный, вы же знаете наших провинциалов из глухомани — что видел с улицы, в окнах таверны, что Джим Хокинс кого то пыряет длинным ножом в главном зале! Мы туда немедленно побежали и что же там нашли? — убитого! Причём не ножом, а кортиком! Лежащего на полу в лужи крови моряка и Джима Хокинса, с данным окровавленным оружием в руках. При обыске, когда мы искали его документы, что бы как верно записать при постановлении на учёт в тюрьму, вместо этого в его комнате нашли бумаги на имя некоего голландца из Гааги, но полнейшее отсутствие его собственных. Но это основное что наводит на подозрение…

— Было и менее важное?

— Да. Я знаю мальчишек, что утверждали что он хочет возродить банду, что организовал некогда его покойный отец и сам промышлять береговым пиратством и контрабандой. Но что бы он начал убивать людей прямо в семейной таверне — невероятно!

Сквайр довольно отрыгнул и весело поглядел в сторону молчавшего Джима, потом стал что то бубнеть себе под нос: «Странная смерть отца, который собирался сдать Джима стражам — это раз! Банда новых береговых пиратов, точнее серьёзные подозрение на неё — два! Чужие документы — три и наконец, убийство моряка, зашедшего в «Адмирал Бенбоу» — четыре… Для петли — более чем достаточно! Что молчит, наш юный негодяй, хочет получить розог от моих егерей?

Джим, поняв что на этот раз Трелони не шутит, несмотря на весёлый тон вопроса, тут же покачал головой.

После некоторого переминания с ноги на ногу и выдыханий, он наконец решился что сказать: «Я спасал свою жизнь, сэр! Эти люди, а их было несколько: пара бандитов зашла в таверну, ещё несколько прятались на берегу, поджидая от них сигналы! Так вот, эти люди — пираты, и они мстят мне! У меня не было выхода и пришлось в поединке зарезать бросившегося на меня негодяя и…»

— И на кой чёрт ты сдался пиратам, да ещё здесь, в Англии? — рассмеялся в лицо подростку сквайр Трелони. — Прекращай дурить! Скорее ты просто облапошил этого честного моряка и не заходел с ним рассчитаться или же вы вместе занимались каким мошенничеством, и он пришёл за своей долей, а ты, напившись с ним вместе до скудоумного состояния — зарезал его, как свинью!

Хокинс хотел было рассказать как на «Саффолке» он ходил в рейды против пиратов и что команда «Моржа» злится на него именно после тех славных дел на пользу короны… Но тут же вспомнил что в этом случае Трелони может начать проверку о юнге Джиме Хокинсе и многое станет очевидным, в том числе и побег Джима со службы.

— Я… Я агент его королевского величества! — Внезапно ляпнул первое что взбрело на ум, Джим. То ли от страха, то ли по причине малых лет, прожитых им на свете. — Джим Хокинс, агент… агент… агент номер семь!

— Скорее дурак. — парировал слова Джима сквайр, пока доктор, откровенно потешаясь, хохотал в своём кресле так, что оно ходило ходуном.

— Я выполняю секретное задание правительства и уничтожаю пиратов, о которых мне становится известно!