Владимир Зарвин - Иголка в стоге сена

— Разумею, — кивнул Бутурлин. — Нужно будет предупредить Великого Князя!

— Да и нам самим стоит быть настороже. Когда идет сеча, первыми гибнут безоружные простаки. А это как раз мы с тобой. Хорошо бы и нам запастись клинками…

— Как ты ими запасешься? — развел руками боярин. — Ныне в Самборе нас к оружейной палате на выстрел из лука не подпустят!

— Не подпустят… — согласился с другом казак, — …но можно кое-что придумать. Не быть мне Газдой, если к вечеру я не добуду для нас мечи!

________________________

Беседа с Братом Рупертом успокоила Тевтонского Владыку. Как и сообщалось в узелковом послании фон Велля, угрозы крестоносному делу королевское судебное разбирательство не несло.

Не пугала Магистра и грядущая встреча его воспитанника в поединке с Бутурлиным. Мимолетного взгляда на боярина ему хватило, чтобы его опасения развеялись. Едва ли скуластый недомерок с изрытым оспой лицом мог достойно противостоять лучшему рыцарю Тевтонского Братства.

Наверняка он недурно ездит верхом на низкорослой татарской лошади и метко пускает стрелы. Но в ближнем бою, без коего была немыслима ордалия, ему остается лишь с честью погибнуть.

Совсем иные мысли владели Братом Казначеем. Сановник Ордена поймал себя на том, что отнюдь не желает победы немецкому оружию. И если бы московит в схватке свернул Фон Веллю шею, Куно лишь возрадовался бы.

Но Казначей мало верил в подобный исход ордалии. К тому же, поражение Командора могло пагубно отразиться и на его собственных интересах. Уверовавшись в причастности Братства к смерти Корибута, Король наверняка бросит Орденскую делегацию в подземелье.

Посади Ян Альбрехт на цепь Магистра, Куно был бы счастлив. Однако, ему не улыбалось самому сидеть в темнице и есть прогорклый хлеб. Фон Велля следовало убить так, чтобы вина за его смерть пала на московитов, а сам фон Трота остался бы в стороне.

Казначей решил действовать. На Литве у него было немало сообщников, готовых за деньги исполнить любое поручение. Один из таких людей как раз жил поблизости от Самбора.

В отличие от подследственных, Бутурлина и фон Велля, прочим гостям замка не возбранялось покидать его пределы, и Куно решил этим воспользоваться.

Прослышав о приезде в крепость, Польского Государя, к ней стали стекаться окрестные купцы и лавочники, учуявшие запах прибыли. Кто-то вез сюда поделки из янтаря, доставленного с берегов Балтики, кто-то — меха, кто-то — изделия из железа.

Польские шляхтичи и московские бояре, прогуливаясь в свободное время у замковых ворот, делали у них покупки и тем самым обеспечивали сытость торговому сословию.

Наверняка среди пестрой купеческой толпы должен был обретаться и человек, коему Казначей хотел поручить исполнение своего замысла.

Брат Куно неспешно ехал верхом вдоль длинного ряда походных лавок, ища глазами пособника. Тот обычно торговал предметами культа, изготовленными в ближайшем монастыре.

Однако, найти его оказалось непросто, поскольку подобным образом здесь промышляли многие. Казначей уже отчаялся отыскать подручного, когда от прилавка, с рядом свисающих янтарных и деревянных четок донесся, вкрадчивый голос:

— Господин желает что-либо купить?

Заглянув под навес, Куно облегченно вздохнул. Невзрачный человечек с лицом землистого цвета был связным убийцы, коего он так жаждал найти.

— У меня хороший товар, — с елейной улыбкой пропел человечек, — крестики, образки — все освящено в обители Святой Магдалены…

— Подай мне вон те янтарные четки, — обратился к торговцу, Казначей, — они мне приглянулись!

— Извольте, господин! — расплылся в улыбке лавочник. — У меня есть еще много чего…

— Больше ничего не нужно! — оборвал его Казначей. — Возьми плату, любезный.

Ловко поймав брошенную ему монету, торговец хотел поклониться покупателю, но вдруг изменился в лице. На его ладони лежала датская марка — тайный знак того, что к нему обратился человек, нуждающийся в особой услуге.

— Что угодно господину? — произнес хозяин лавки уже другим тоном.

— Найди мне Немого, — тевтонец положил на прилавок небольшой, но туго набитый кошелек, — он мне будет нужен в Самборе. И запомни: этой ночью Командор Руперт должен умереть. Иначе — умереть придется всем вам!

Со дня знакомства с Газдой Дмитрий не успевал удивляться его дарованиям. Но на сей раз казак превзошел самого себя. Изумлению боярина не было границ, когда под вечер Петр явился в их обиталище с длинным свертком в руках.

— Что сие? — вопросил Бутурлин, уже успевший забыть утреннее обещание Газды.

— А ты погляди! — хитро улыбнулся казак, разворачивая рогожу. — Если я сказал, что добуду мечи, — так тому и быть!

В свертке, и впрямь, оказалось два меча польской ковки.

— Откуда это? — не поверил своим глазам Дмитрий. — Ты что же, стащил их, из Оружейной палаты?!

— Ну, а где бы я их еще взял? — пожал плечами казак. — С замком, правда, пришлось повозиться, зато теперь мы, при оружии. А то, что взял без спроса, — не велик грех! Когда закончатся наши мытарства, я сам их верну обратно.

Жаль только, сабли не удалось добыть, саблей мне действовать привычней…

…Во всем Самборе сабли есть лишь у Воеводы да Флориана, — продолжал Газда, — но у них, как ты разумеешь, мне одалживать не с руки…

— Спасибо и на том! — поблагодарил друга боярин. — Только пока будет лучше их спрятать. Не ровен час, стражники хватятся пропажи, станут искать…

— Не станут, — помотал головой Петр, — там, в палате, оружия — не пересчитать, да и дверь за собой я так затворил, будто никто не отпирал ее.

— Как же ты умудрился войти туда без ключа? Или ты и ключ раздобыл?

— При желании, с замком можно управиться и без ключа! — важно подмигнул ему Газда. — Был на Мальте один умелец, из невольников, он меня научил сей хитрости…

…Но спрятать клинки нам все же придется. Пусть немцы и ляхи остаются в неведении, что мы вооружились. А там, глядишь, и пригодится запас…

— Моли Бога, чтобы не пригодился! — вздохнул Бутурлин, — а то, знаешь, мне и самому чудится, что ночью нам будет не до сна!..

____________________

Остаток дня фон Велль потратил на подготовку к ордалии. Расчехлив и надев латы, он прошелся по горнице. Несколько раз присел, поднял и опустил руки, проверяя подвижность ременных соединений.

Результатом испытаний тевтонец остался, доволен. Благодаря точной подгонке, доспех сидел на нем, как влитой, а сочлененные наручи и поножи не стесняли движений.

Придирчивый к мелочам, Руперт все же велел кнехтам заменить слегка потертые шнуры наплечников и начинавший трескаться ремешок на правой стороне кирасы.

Все остальное в доспехе было безупречно, и солдатам, отвечающим, за его надлежащее состояние, не пришлось выслушивать нарекания Командора.