Игорь Саврасов - Мальтийское эхо

Когда уже в своей машине они ехали домой, на Смольную набережную, мужчина рассуждал:

— Жаль, что мы отдали Укладку , не покрутив её в своих руках, не показав в усадьбе…

— Не нужно тащить такое в дом. Кто ведь знает… — устало сказала Вера.

Поднявшись в квартиру сразу, не сговариваясь, подошли к окну. Их будто притянуло. Купола собора спокойно отражали свет ночных огней.

— Спасибо! — Андрей взял Верочку за руку.

— И тебе спасибо! — она прижалась плечом к плечу мужчины.

— Я не устаю удивляться твоим талантам, знаниям и мужеству.

— А я твоим!

— Я хочу тебя спросить…

Андрей Петрович медлил, может быть не желая возвращаться даже мыслями в ту комнату в монастыре, а может опасаясь чего-то.

— Я беспокоюсь за тебя, — сказал он, сжав её ладошку. — И за нашего совёнка .

— Да что ты, со мной все в порядке, — прошептала Верочка. — Это я беспокоюсь за тебя.

— Ты, наверное, думаешь, что если никто из спецкомитета не увидел белую чайку, то и я тоже?

— Не думаю так, — она тревожно опустила глаза.

— Эта чайка… Она сначала кружила над моей головой… мне становилось все лучше… Когда вы спустили меня со стремянки, птица лежала мёртвой в луже крови… Мёртвая чайка. Помнишь знак в Валетте?

— Помню, дорогой. Когда ты положил невидимую птицу на подоконник, она ведь начала оживать.

— Но её крыло! Она потеряла крыло! Я знаю — это твой двойник! Ты отдала его мне! Ты отдала мне своё крыло !!!

Мужчина отвернул лицо от женщины, чтобы та не заметила его выступивших слез.

Не каждому, далеко не каждому может так повезти в жизни! Андрею повезло! Лебединая верность женщины — Божий дар!

Верочка поцеловала мокрую щеку:

— Крыло отрастет. Ты ведь сам говорил: «чтобы выкупить такой товар, нужно заплатить очень высокую цену». А нам… Мы живы! Нам ещё удалось «сторговаться»… — она рассмеялась. — Давай спать. Нужен долгий спокойный сон. Это ещё одно мощное целительное средство.

— Я боюсь спать, боюсь снов, — неуверенно, почти шёпотом сказал Андрей Петрович.

— Мы вместе прочтём две бабушкины протестантские молитвы: покаяния и на сон. Ты будешь повторять за мной.

— Ты тоже, как и я, поклоняешься разным Богам. Это, наверное, грех?

— Нет, не грех! — уверенно сказала Вера Яновна.

Сонный был долгим, хотя и беспокойным. Трудно отрастать новым веткам на подгоревшим дереве!

Когда они проснулись была уже четверть первого. Солнечное, тихое воскресение. Воскрешение.

— Поедем в усадьбу? — спросил Андрей.

— Нет, я завтра утром оформлю на работе творческий отпуск. С директором есть договорённость, я тебе уже говорила. И поживём в усадьбе подольше. Материалы по двум научным грантам у меня уже собраны, архивы не нужны, я возьму все с собой и там напишу отчёты. Так что завтра после обеда и отправимся.

— А что сегодня будем делать?

— Трудоголик ты мой! Может объявим «пижамный день»? Или сходим все же в церковь целителя Св. Пантелеймона, — она листала интернетные странички о театральных представлениях. — Затем, вот как раз дают «Лебединое озеро»…

— Нет, не хочу… пока…

— Тогда вот: театр «Буфф». Спектакль «О, Париж!». Там уютный маленький зал, со столиками, с шампанским.

— Вот это — то, что доктор прописал!

В понедельник с утра Вера Яновна ушла на работу. Вернусь только к обеду.

— Слава Богу, творческий отпуск оформила без проблем. В машине бумаги, документы. Обещала к 15 декабря сдать готовые отчёты.

— А я приготовил духовое мясо в фольге. С помидорами, чесноком, приправами. Давно не упражнялся, волнуюсь: понравится ли?

— Кулинар! — Верочка с благодарностью смотрела на друга, с удовольствием пережевывая последние кусочки. — Давай приедем в усадьбу с сюрпризом. Ты на ужин сделаешь эту свою «вкусняшку». И купить ещё кое-что по дороге.

Так они и сделали и в 18 вечера уже обнимали обрадовавшихся пани Марию и Иришу.

— Почему долго не приезжали? Почему редко звоните? Понимаю, дела… — Мария Родиславовна вглядывалась в лица Веры и Андрея. — Ага, гуси-лебеди! Вижу, есть хорошие новости. Вот и приехали без предупреждения. Ничего, сейчас Платонычу позвоню, Анна приготовит…

— У нас все с собой. — Вера указала на три большие сумки у ног Андрея. — Есть и кулинарный сюрприз от Андрея Петровича. Так что звонить не нужно. Кухня ведь готова? Та, интернатовская, что была раньше?

— Почти вся перепланировка и ремонт закончены. И кухня готова и ванная комната. Две палаты обустроены, — похвасталась Ирина Яновна. — Двое рабочих остались, они заканчивают ординаторскую и комнату для сестры-хозяйки. На этом пока остановимся. Да! Завтра утром прилетает Сергей. Рано. Я после ужина уеду, переночую у мамы и встречу его.

Пани Мария всё оглядывала поочерёдно то старшую внучку, то «сынка», И взгляд поочерёдно заполнялся то тревогой, то надеждой, то радостью.

— Давай-ка, сестрица, — Андрей обратился к Иришке. — Веди на кухню! — Он взял одну из сумок.

— Это что: в сумках столько еды? — спросил та.

— Нет, дорогая, — рассмеялась Вера. — Это мы с Андреем решили пожить у вас тут. Месяца 2–3. На свежем воздухе, без суеты города. У меня творческий отпуск.

— Ой, как здорово! — всплеснула руками девушка. — А что будете готовить, Андрей Петрович? Можно мне поучиться? Мне нужно учиться готовить.

— Не сегодня. Я думаю, Вере Яновне не терпится рассказать вам обеим кое-что.

— Да, а нам не терпится услышать! — сказала Мария Родиславовна.

Вера рассказала бабуле и сестрёнке события, происшедшие в комнате Смольного. Хоть она старалась не сгущать краски, изложить только о находке, избежать бесовской темы ей не удалось в полной мере. Правда, о воронах, совах и чайке она всё же умолчала. И о состоянии Андрея Петровича. Но мудрой пожилой женщине не нужно много объяснений о жизни и смерти. И о мирах явных и неявных. Поэтому, когда Ириша спросила:

— А совы? Совы были?

Бабушка, видя, что Верочке не хочется сейчас распространяться на эту тему, сказала просто:

— Были, конечно, внученька. Были и совы, — подошла к Верочке, провела по ее лбу рукой и поцеловала.

В эту секунду в гостиную вошел Андрей, и, оценив мизансцену, попытался весело спросить:

— Где будем накрывать стол?

Мария Родиславовна не ответила, а подошла к «сынку», приложила свою седую голову к его груди, посмотрела снизу вверх ему в глаза, потом положила руки на плечи, как будто ощупывая их, и лишь затем сказала тихо:

— В столовой, разумеется.

Когда Вера, Ирина и Андрей отправились в кухню, пани Мария зашла в свою комнату, взяла в руки старинную, от своих пращуров доставшуюся ей небольшую оловянную фигурку Христа и скупо, по-протестански, но искренне помолилась. Затем вернулась в столовую.