Игорь Коваленко - Улеб Твердая Рука. Роман

- Ты сам назвал причину моего несчастья, - сказал Анит, одобрительно разглядывая в свете догоравшей лучины возмужавшее, взволнованное лицо Твердой Руки, рубец на его щеке, красивое воинское облачение. - Великий мальчик, падение твоего наставника началось с падения Маленького Барса из Икония.

- Вот как!.. Я все понял. - Улеб задумался, покусывая губы.

- Лучше бы Фока убил меня, чем так унизить. Но ты… как отыскал меня?

- Случайно. Ты жив, и клянусь, я вытащу тебя из этой грязи!

- Да, ты уже не тот, мой мальчик, Где был все эти годы? Почему вернулся?

- Об этом потолкуем после. Скажи лучше, что делал ты вне ипподрома?

- То чудо, - отозвался Анит, который был одет не бедно, весьма опрятно для бездомного и мало походил на голодающего. - Ангел-хранитель снизошел ко мне. Давно нежданно и негаданно явился ангел и продолжает навещать меня и кормит, поит, утешает. Она святая…

- Так это женщина?

- Да. Ангел истинный. - Анит прикрыл глаза и по привычке сунул руки за поясок, заменивший былой набрюшник наставника палестры. - Так знай же, что, придя ко мне впервые, она, как думаешь, чье вспомнила имя? Твое!

- Что?!

- Готов поклясться. Мне говорит красильщик: «Анит, к тебе гостья». Я глядь - божественная юница. Говорю ей: «Ты не ошиблась, дочь моя?» - «Нет», - отвечает, если ты тот, кто отпустил бойца по прозвищу «Твердая Рука».

- Уф!.. - Улеб даже испариной покрылся на зябком ночном воздухе. - Нет, нет… сестрица бы помянула мое настоящее имя, дареное отцом. Кому еще думать обо мне… Шутка твоя жестока.

- Ты слушай. Сначала я решил, что она подослана Фокой. Сказал ей: «Никто, дитя цветов, не станет содействовать побегу своего раба». А она: «Ты волен не доверять мне, только мне известно, что ты человек добрый и страдаешь за доброту свою. Я, - говорит, - хочу тебе помочь. В чем главная нужда?» В те дни, мой мальчик, я умирал без крошки во рту, ибо, как и ныне, запрещено мне было трудом добывать пропитание. Такая казнь. Я ей сказал: «Чего хочу душой, в том ты бессильна. А плотью своей одного желаю - черствой лепешки». - «Хорошо, - говорит, - раздобыть еду мне легче легкого. Жди вечера». И пришла. И принесла еды вдоволь. И после наведывалась. Так до сих пор. Взамен же ничего. И объяснить таинственную добродетель отказывается.

- Так уж ни слова? - усомнился Улеб.

- Ни полсловечка!

- Ну а я при чем? - заинтригованно допытывался юноша.

- Не знаю, побей меня гром, бывало, допытываюсь: «За что мне такая милость? Сколь долго будешь бескорыстно кормить ненасытного да укрывать его наготу шелками?» Она одно: «Помню о нем».

- Сама назвалась?

- Нет. - Анит обескураженно пощипал бородку. - Надеюсь, откроется все равно. И дождусь конца своему позору, Василевсы не вечны… прости, господи!

- Может, и так, - заметил Улеб, - но я на твоем месте и сейчас не сидел бы жалким.

- Куда мне деться?.. Пытался вырваться, но… не иголка в сене. Непобедимому не затеряться среди прочих.

- Ладно, учитель, довольно тешиться ангельскими небылицами да плакать по былому. Пора нам.

- Куда?

- Бежать отсюда. Я за тобой пришел. С рассветом будем в море. У меня есть корабль.

- Не собираешься ли ты заверить меня, будто владеешь настоящим кораблем?

- Да. А теперь он принадлежит тебе. Дарую. Ты знаешь, я не больно склонен владеть чем-либо, кроме оружия и чести.

- Кто поведет корабль? Я никогда не пробовал.

- Мы вместе. Охотно научу тебя морской науке.

- О как превратны времена! - воскликнул Анит. - Мой ученик будет моим учителем!

- Ты прав, времена меняются. Нет в тебе прежней решительности.

- Напротив! С тобой я согласен на любую дерзость! И нужных людей соберу, клянусь!

Улеб сказал:

- Идем. Красильщик не поднимет шума, он, как я понял, принял меня за человека из Палатия. Даже сам просил, чтобы я увел тебя подальше.

- Нелишне знать, куда направимся, улизнув отсюда благополучно?

- Мне нужно к печенегам сестру искать. А после домой, на родину.

- Чую, снова будешь подбивать меня на кузнечное дело в твоей стране. Признайся сразу.

- Уговаривать не стану. Сам после плаванья решай, как дальше жить.

- Моя земля здесь, Твердая Рука. А василевсы все-таки не вечны.

- Каждому свое, как пишут на щитах катафракты. Идем же.

- Погоди, - сказал Анит не без смущения, - как раз сегодня обещала посетить меня… Скоро явится мой ангел. Я должен объяснить свое бегство, проститься с ней. Да и тебе, пожалуй, надо повидаться, раз поминала твое имя.

- Ну нет, - возразил юноша, - на кой мне таинственная твоя утешительница. Ты знаменит, с тобой пусть и жеманится да распускает девичьи загадки. Мне ж это ни к чему. И без того потеряно полночи, а я еще намерен заглянуть в одно укромное местечко среди дальних скал, прихватив с собою кое-что припрятанное. Если сбереглось за эти годы.

- Тогда иди. За меня не беспокойся. Буду на берегу, где условимся, с верными людьми и… со спокойной совестью перед нею. Где стоит корабль?

- На краю Большого причала близ песчаной полосы, - ответил Улеб после некоторого колебания. - Спросишь корабль Птолемея. Запомни, Птолемея. А сторожит его человек по имени Андрей. Скажешь ему, что послан мной. Его отпусти и жди меня.

- Не задерживайся на скалах, мой мальчик, надо успеть покинуть залив до восхода солнца, как только опустят на дно заградительную цепь. - Бородатый атлет уже сам напоминал мальчика, охваченного азартом, и это порадовало Улеба. Еще недавние казавшиеся безысходными уныние и подавленность могучего телом мужчины буквально на глазах испарилось без следа.

Улеб рассмеялся и пообещал:

- Постараюсь. А ты возьми мой меч на всякий случай.

- На всякий случай у Непобедимого есть кулаки, - смеялся Анит, - проложу ими путь к гавани, будь уверен.

- Хорошо. Поклонись от меня своему загадочному чертенку с лепешками.

- Изыди! Сгинь!

- Все. Исчезаю. До скорого свидания на воде.

Улеб пересек дворы, посреди которых продолжали пылать костры и суетились у медных котлов, задыхаясь от едкого пара, безмолвные полуголые работники.

Красильщик наблюдал за ним, прячась за бочкой. Твердая Рука поманил его пальцем и, когда тот подбежал, точно солдат к полководцу, обратился к нему многозначительно, с таким видом, какой, вероятно, присущ реальному полководцу, доверяющему реальному солдату весьма важное и ответственное поручение:

- Выслушай и хорошенько запомни каждое слово.

- Я весь внимание, достойный посланник власти, - угодливо отозвался красильщик, кланяясь.

- Именем всевидящего василевса и в интересах Священной Империи ты обязан сохранить в глубокой тайне то, что сейчас доверю тебе.

- Боюсь. Недостоин. Всю жизнь сторонился…

Улеб наклонился к его уху и тихонько сказал:

- Я ухожу. Спустя время твою обитель покинет Анит Непобедимый. Он обречен. Близок час твоего избавления от опасного постояльца. А главное, никто не должен видеть, как Анит уйдет отсюда, дабы не просочились слухи о его погибели.