Анджей Земянский - Побег из Фестунг Бреслау

— Черт подери.

— А то, пан считает, что они чего-нибудь вынюхают?

— Да нет, — Холмс отрицательно покачал головой. — Даже и пробовать не будут.

— Ну, так мы его хитро прижучили, разве нет?

— Это точно.

Холмс отвернул голову, прикуривая. К счастью, он был здесь не для того, чтобы выставлять моральные оценки. Один раз начавшаяся война начинала уже руководствоваться собственными законами. Люди же лишь последовательно приспосабливались к ним.

Разбудили их пулеметные очереди. Шильке, вырванный из сна о Рите, которая как раз вела его в закоулки Марктхалле, где один Господь только мог знать, что произойдет, стукнулся головой со спящим рядом водителем. Холмсу тоже не слишком везло, потому что он сначала столкнулся головой с Хайни, а потом с одним из поляков. Какое-то время они крутились по выстывшему салону громадной виллы, разыскивая оружие.

Первым внизу был Холмс. Он подскочил к стоящему у окна специалисту по ацетиленовым горелкам, который как раз стоял на посту.

— Что происходит?!

Тот лишь пожал плечами.

— По-моему, вроде как ничего.

— А кто стреляет? — допытывался Холмс.

— Это старики пуляют. Возле моста.

— Господи! В кого?

Очередное пожатие плечами.

— По-моему, в никого. Но отсюда я не все вижу.

Третий поляк спустился по лестнице с чердака.

— Он прав. В округе я не заметил ни единой чужой вспышки.

Ага. Какой-то придурок начал паниковать, потому что ему приснился страшный сон, и теперь они начали палить из всех стволов.

Шильке от нервов с трудом мог застегнуть мундир. Потом еще куртка…

— Пойду их успокоить.

— Погоди, — схватил его за руку Холмс. — Изобрази из себя командира-героя.

— Чего? Не понял…

А Холмс уже повернулся к полякам.

— Какие-нибудь гранаты имеются?

— Откуда? Правда, есть немного динамита, это на тот случай, если бы нужно было слегка разворотить этот подвал.

— Тогда принесите пару зарядов.

Затем он оттащил Шильке в сторону и начал пояснять ему свой план.

Старички из охранной роты стреляли вдоль дороги из всего, что у них только имелось. Хотя, судя по едва слышимых в грохоте окриках, русские из их воображения атаковали со всех сторон силами, как минимум, бронетанковой дивизии с поддержкой артиллерии и авиации. Когда Шильке, идеально выпрямленный, появился на окопе, он произвел ошеломляющее впечатление.

— Прекратить огонь! — раздалось со всех сторон.

Как же, как же. Успокоение впавших в истерику тыловых солдат, которые неожиданно очутились под огнем, пускай и иллюзорным, не было таким простым делом. К счастью, старички передавали команду по линии. Выстрелы утихли только через добрую минуту. В пугающей тишине все глядели на призрачную фигуру, которой был Шильке.

— Солдаты! Это была только лишь разведка! — крикнул он. — Но, насколько я их знаю, сейчас они ударят по-новой и будут пытаться забросать нас гранатами.

Жестом руки он прервал раздавшиеся в окопе нервные перешептывания.

— Я попытаюсь предусмотреть, откуда они сейчас ударят.

Капитан встал в позу глубоко задумавшегося человека, военачальника, рассматривающего проблемы, способные, без малого, решить судьбу всей войны. Но в глубине духа он хохотал. Холмс и теперь был прав. Главное — только театр. Все на показ, все на продажу, лишь бы только заплатили за билеты. А эти сгрудившиеся сзади люди наперегонки покупали именно его спектакль. У него имелся товар, который они страшно желали приобрести: Надежда.

— Ага. Ударят они вон оттуда, — указал он установленное заранее направление. Такое, чтобы не зацепить ни единого поляка, которые будут метать динамитные шашки. — Так, все стволы направить в ту сторону! Стрелять только лишь по моему четкому приказу!

Сержант осторожно высунул голову из окопа.

— Герр капитан, умоляю вас, спрячьтесь.

— Офицер обязан подавать пример!

— Но, герр капитан. Вы же совершенно открыты. Вас же застрелят.

— Нет, сержант. я не могу требовать от своих солдат чего-то такого, чего сам не могу сделать.

Все это получилось даже ничего, потому что в рядах начались перешептывания, хотя сам Шильке тоже спутал текст из какой-то ура-патриотической книжки о героических офицерах. И он даже не дрогнул, когда раздался первый взрыв. На предполье вздыбился гейзер земли и снега. Через мгновение все увидали новую вспышку и услыхали новый взрыв.

— Все на заранее определенные позиции… — снизил голос Шильке. — Огонь!!!

Капитан не заслонялся от взрывов, потому что динамит, в отличие от гранаты, никаких обломков не производил. Единственное, что ему угрожало, это попадание комком мерзлого снега. Гораздо сильнее он боялся стрелявших сзади пенсионеров, в связи с чем решил с этим покончить.

— Прекратить огонь!

Это, к счастью, пошло более толково, чем в первый раз. Шильке стал прохаживаться по краю окопа.

— Солдаты, это была образцовая операция! Хирургический разрез! Иван удирает с полными штанами!

На сей раз новых перешептываний он уже не успокаивал.

— Скоро начнет светать. Как только сделается совсем светло, пошлем туда патруль.

Все шепотки тут же прервались. Исключительно из страха. Рассвета солдаты дождались в абсолютном молчании. Как только Шильке посчитал, что уже достаточно светло, он подошел к большой группе, сгрудившейся возле французского пулемета.

— Сержант!

Солдата чуть кондрашка не хватила.

— Назначьте пять человек для проверки территории.

Сержант вздохнул с разоружающим облегчением, когда понял, что самому ему в разведку идти не нужно. Он назначил четырех наиболее свежо выглядящих солдат и ефрейтора, который должен был ими командовать.

— К лесу даже не приближайтесь. Только поглядите, мы, случаем, в чего-нибудь там попали?

— Есть!

Шильке прекрасно знал, что те найдут. Поляки должны были зарезать несколько ничейных кур и живописно окрасить снег на «поле битвы». Но результат превзошел его самые смелые ожидания. Уже через несколько минут солдаты вернулись бегом, вопя что было сил:

— Герр капитан! Там такая резня!

— Что?

— Ну мы их и нарубили. Человек десять, не меньше!

— Тела нашли?

— Нет. Их, должно быть, затащили в лес. Но кровищи!

Сзади отозвался еще более сонный голос.

— Пару десятков отоварили!

— Ну, как там сказать… — буркнул кто-то еще. — Два десятка — это мы убили, но раненых, раненых…

— Там все затоптано, и все в крови! — кричал ефрейтор. — Там все в крови!

Любопытствующие солдаты собрались вокруг. Раздались даже окрики радости, возбуждение нарастало, и никто уже и думать не собирался о работах в подвале виллы. Шильке решил со всем этим справиться.

— Раз они такие разбитые, так может, организуем погоню? — предложил он.