Нелли Искандерова - Дочь капитана Блада

Питт Уоллес уверенно прохаживался по квартердеку. Эскадра шла в бейдевинде. На палубе и вантах деловито суетились матросы. А ведь совсем недавно они, грязные, оборванные и голодные, вернулись из похода. И в том, что они сейчас сыты и одеты - это заслуга его, Питта. Именно его люди позаботились не только об очистке изрядно обросших днищ кораблей, но и о заготовке рыбы, фруктов и солонины. Зато теперь он может гордиться. Их ждёт достойное «палаты лордов» возвращение. Вот если бы... Если бы не настоящий лорд и его жеманница-дочь. Одно лишь воспоминание об этой парочке, и мысленный горизонт квартирмейстера тут же заволокли грозовые тучи. Это из-за них капитана будто подменили. Он стал задумчивым, сосредоточенным, и оживлялся лишь в обществе графа и его доченьки. Так что же произошло там, в Панаме? Питт не раз расспрашивал об этом товарищей, но их рассказы так и не пролили свет на странное поведение Сильвера. Напротив, многие истории внушили Питту ещё большую тревогу. Де Фонтейн... Ещё один высокородный красавчик. Они с Питером даже называли друг друга не иначе, как Стюарт и Валуа. В памяти всплыло лицо де Фонтейна. Это было в последний день перед отплытием. Грустный, растерянный, француз как будто не хотел возвращаться на свой корабль. Да и слова его, обращённые к Питеру... В них мелькала какая-то недосказанность. А теперь... Питт обернулся. «Королевская лилия» шла в кильватере «Арабеллы». На рее полоскался странный сигнал с надписью «Jamais», а на юте маячила одинокая фигура. Питт поднёс к глазу трубу. Это был де Фонтейн - расстроенный, потухший. Так не похожий на дерзкого, блестящего светского льва, каким он пытался казаться на Тортуге.

- Вот каналья! - выругался квартирмейстер. Неприязнь к французу, помимо воли, подступила к горлу.

Тем временем солнце близилось к зениту, а вахта Уоллеса - к концу. А вот и Крисперс - уверенной походкой движется по шкафуту. Готов занять свой пост.

- Что нахмурился, Питт? Жалеешь, что в Чагре время терял? Ничего, для тебя уж капитан не поскупиться. Да и мы все не против будем. Не будь тебя...

- А ты, Крис, везунчик! - в тон ему ответил Питт, но на душе почему-то было муторно. - Самого Моргана обскакал!

- Нет, а серьёзно, Питт? Я же вижу, что с тобой что-то не так.

Питт отвернулся.

- Опять Питер с этими... Солсбери. В походе от Валуа не отходил, а теперь эти... А мы, значит, для него никто, раз титула нет.

- Да ладно тебе ворчать, - рассмеялся Крисперс, но в глазах искрой промелькнуло сомнение. - Отдохни. Видать, на солнце перегрелся.

Хлопнув по плечу расстроенного квартирмейстера, шкипер занял его место. Питт сбежал с лестницы, миновал шкафут и спустился на нижнюю палубу. Отоспаться... Вот это то, что ему сейчас действительно нужно. Развернувшись, Уоллес собирался направиться к себе, как вдруг взгляд его упал на приоткрытую дверь капитанской каюты. Питт осторожно приблизился и заглянул внутрь. В нос ударил терпкий запах кофе с корицей. Солсбери восседал за столом, вытянув непомерно длинные ноги, облачённые в панталоны Сильвера. Они едва доходили ему до колен, поэтому граф являл собой весьма комичное зрелище. Рядом, облокотившись на его плечо, пристроилась хорошенькая блондинка. Девушка оказалась более удачливой, чем её отец. Наряд дочери президента Панамы пришёлся ей как раз впору. В каждом движении мисс Солсбери, в каждом взмахе её густых ресниц скользило очарование молодости. Капитан сидел спиной к двери, чуть откинув голову назад. Лица его Питт не видел, но осанка его явственно свдительствовала, что он капитан был вполне доволен собой.

- Пейте шоколад, граф. Надеюсь, Вы уже достаточно окрепли?

- Благодарю, капитан, - ответил граф. - Вы спасли нас от верной смерти, а мою дочь...

Порозовевшая девушка прильнула к отцу. Белокурые кудри рассыпались по отцовской груди, затянутой в серебристый камзол Сильвера. Его любимый камзол, который он надевал в самых торжественных случаях. Значит, ему ничего не жаль для графа?

- Не стоит благодарности, граф. Я рад, что успел вовремя. Надеюсь, Вы не откажетесь провести несколько ночей в моей каюте?

Нет, это уже переходило все возможные границы. Предоставить гостям собственную каюту, куда ночью не впускал никого, кроме Вольверстона! Питт сжал кулаки. Интересно, а сам-то он куда денется? Солсбери будто угадал его вопрос.

- А как же Вы, капитан?

- Обо мне не беспокойтесь, - беспечно отозвался Сильвер. - Вольверстон командует на «Старой Англией», но здесь, на «Арабелле» у него есть каюта. Иногда я размещаю в ней гостей, но для Вас она слишком скромна.

- Даже не знаю, сможем ли мы отплатить Вам за всё, капитан! Скажи, я ведь прав, Элен? Если бы не мистер Сильвер...

- Большое спасибо, - смущённо произнесла девушка, бросая на капитана взгляд из-под длинных опущенных ресниц, - вы спасли нас от большой беды.

Голос Сильвера дрогнул.

- Не будем о грустном, господа. Кстати, граф, каковы Ваши дальнейшие планы?

- Мы хотели бы добраться до ближайшей английской территории, например, Ямайки, - граф бросил взгляд на свои длинные ноги и на едва доходившие ему до колен панталоны, - может быть, у Вас найдётся что-нибудь более подходящее?

Возмущению Питта не было предела. Надеть лучший костюм Сильвера и при этом ещё проявлять неудовольствие! Да, если хочешь знать, граф, ты... Мысли путались, и квартирмейстер так и не смог завершить свой безмолвный разговор с Солсбери. Тем более что до слуха его уже донёсся уверенный голос капитана.

- Моя каюта в Вашем распоряжении, и гардероб тоже.

На лестнице послышались чьи-то шаги. Питт отпрянул было, но тут же, почти над ухом, услышал насмешливый баритон Стилла.

- Опять за своё! Вот уж надерёт тебе капитан уши, коли узнает! А может, и на дуэль вызовет, а?

- А, это ты, Майкл?

- Мальчишка ты всё-таки ещё, как я погляжу. Ну что тебе эти Солсбери?

- Взгляни, как он пёрышки распушил перед ними! Даже каюту свою отдаёт, а сам переселяется к Вольверстону.

- Да уж, Солсбери этот красавец изрядный. Вот только подкормить его немного, а то уж слишком отощал.

- Что ты хочешь сказать?

- Да то, что в нём светский лев за версту виден . Думаешь, не жалеет капитан, что у него жизнь так сложилась? Ведь в Сент-Джеймсе он высоко бы взлетел.

- А интриганы? Мне Питер рассказывал...

- Вот это ты верно заметил. Может, и не пришёлся бы ко двору Питер. Взгляни на того же де Фонтейна. И красавец, и храбрец, и в бою находчив, и на тебе... Вот теперь тоже здесь обретается. Ты заметил, как они сдружились в походе? Ведь поначалу де Фонтейн даже людей против Питера поднять хотел, а теперь... Даже зовут друг друга по-королевски - Стюарт и Валуа.

Питт с трудом сдерживался. Грубая, мерзкая брань рвалась наружу, будто вместе с этими словами могла выплеснуться вся та горечь, что жгла душу квартирмейстера. Даже Майкл, и тот туда же.