Сергей Алексеев - Арвары. Книга 2. Магический кристалл

Вновь соединить власть в одних руках значило примирить громовников с крамольниками Светлой горы, но прежде должны были примириться боги — спустившийся на землю владыка солнца Даждьбог и грозовой Перун, властвующий на небе, покуда боги спят.

Вначале светлогорские старцы и слышать не хотели о таком примирении, говоря Великим Князьям, мол, отрекитесь от громовержца, ибо самозванец он, отриньте наследование престола племенем Горислава Великого и вернитесь к вечевой Правде, тогда и посвятим в Законы. Ни год, ни два, а двести лет шел спор между волхвов, однако же обрище не возродилось более, и крамольники, воздавая заслугам Перуна, пошли на попятную, сказав Белояру, де-мол, родится у тебя наследник-сын, так присылай в хрустальные чертоги…

Но еще восемнадцать лет Даждьбог испытывал его бездетностью, от которой тайно торжествовал Путивой. Наконец, государь отослал бесплодную жену на Сон-реку и женился на племяннице Закона, Сбыславе…

Ныне же Белояр мыслил поскорее передать наследство — престол великокняжеский Годиславу, поскольку еще требовалось отдюжить ему срок и лишь тогда принять священный сан Закона.

Над вечевой башней реял ветер, слегка раскачивающий язык колокола, отчего медь, слитая с серебром и золотом, тихо позванивала, и это был единственный звук, царящий под башенной кровлей.

— Теперь скажи мне, Годила, — молвил Белояр строго. — От кого ты узнал о Космомысле? От старцев?

— Вначале слушал Кладовест, — признался княжич. — Молву отца его, Сувора…

— Сувора?.. И в чем же суть молвы?

— Князь и Закон мыслил о возрождении бессмертия и тщился познать судьбу исполина. Но не познал, ибо Даждьбог не ведал его рока. А Космомысл оказался вечным!

— Будущему наследнику престола не след показывать восторга, словно малому отроку.

— Сдержаться трудно, отец, когда сбываются замыслы смертных!

— А светлогорские крамольники знали о его бессмертии?

— И знать не могли. Над Серединой Земли нет покрова Кладовеста, ибо свет Полунощной Звезды никогда не касался ее. А Космомысла двести лет держали в Ромее!

— Добро, что не могли…

— Чего же доброго, коли не знали правды? Старцы ею сильны и могучи, а вкупе с ними теперь и мы. Поскольку чудо сотворилось! От смертных русов родилось бессмертие. О котором не ведали боги!

— Бессмертие не суще на земле, — голос Белояра был тверд, словно камень. — Вечность — удел богов.

— Но вот же, молва о Космомысле достала нашего слуха! — вскричал наследник. — Разве не сущ он? Сын Сувора и брат Горислава! Они давно ушли в Предание, а исполин все жив и юн! От семени его вновь возродятся русы-великаны, коими их замыслил Даждьбог! И возродится Родина Богов! Арвар поднимется из вод! Когда проснутся боги, увидят храм свой — Светлую Гору! Мир прежний воцарится!

От звонкого голоса наследника и колокол зазвенел, но государь остался непреклонен.

— А чем он знаменит, сей прежний мир, чтоб по нему изнывать от жажды?

— Волей! Русы жили, словно боги, не зная ни супостата, ни войн, ни власти над собой, кроме Даждьбожьей. Питаясь лишь плодами, они предавались вечному — мудромыслию, витийству, звуколаду и возводили дворцы прекрасные. Арвары были единым народом, внуками владыки солнца, и не было меж ними ни спора, ни раздоров. И все иные народы, видя своих богов вкупе с другими богами на Светлой Горе, жили в мире и согласии. Никто не строил стен.

— Неужто не случалось войн? Да быть сего не может.

— Нет, войны были. Но только с тьмой.

— Что есть тьма? Сгинувшие обры?

— Обры были порождением греха арваров. Тьма приходила извне. Это суть безумие, вселяющееся в какой-либо народ, и имя ему — чума. Когда мрак силы поражает разум или, к примеру, блеск злата или ложь. Когда рассудок ослепленный заставляет молвить — я велик, могуч, богат и посему желаю, чтоб мир порабощенный лежал у моих ног. Тьма мыслит править миром.

Звон колокола послушав, Белояр наложил на него руки и всякий звук увял.

— Ты, сын, научен мудростям, изведал Предание и слышишь Кладовест… Скажи мне правду, что было до нас? Как жили арвары до Горислава Великого?

— Правда будет горька, отец…

— Мне надобно вкусить сей соли знаний.

— Коль так, то следует начать от Сувора, последнего Князя и Закона.

— От Сувора? Но что он сотворил, кроме как был отцом первого Великого Князя? Искал бессмертие?

— И обрел его не только в исполине, но и в делах своих. Скажу тебе то, что было в самом деле: все, что ныне есть, свершено по замыслу Сувора. Даже Змиевы валы, суть браны, воздвигли при нем… Да ныне стал безвестен последний Князь и Закон, как сын его, исполин. Горислав, прозвавшись Великим, затмил их, присвоив себе славу отца и брата.

— Это не соль — суть яд!

— Средь вещих светлогорских старцев есть ведуны, которые врачуют ядом, — промолвил Годислав. — Яд правды менее опасен, чем сладкое зелье лжи, отец.

— Да я уже отравлен… Одни слова твои — присвоил… А чем же славен исполин?

— Он победил ромеев и пленил их императора, Мария.

— Но подвиг сей свершил Великий Горислав!

— Нет, отец, можно солгать потомкам, но не Кладовесту. И не Горислав — Сувор избавил арваров от обрища, пустив их в земли скуфи, чтоб жили сами по себе. Не Горислав, а обры сокрушили ромеев, сбросив их в Русское море. Пожравши все вокруг, они пожрали себя сами и сгинули по замыслу Сувора. Тем часом мой прапрадед прогнал брата Космомысла, запретив ему возвращаться в арварские пределы, покуда будет жив их отец. Кого называют Великим, жаждал лишь великой власти, как жаждет ее раб. Потому волхвы Даждьбога не посвятили его в сан Закона. Как может лжец нести из конные истины?

— А что же исполин не восстал против лжи? Коль благороден и воинской отвагой исполнен?

— Не захотел чинить раздора между братьями и предпочел ему скитанья по чужбине. И против воли Даждьбога не пошел.

— Какова же была воля?

— Невесту отыскать, по имени Краснозора.

— Кто она?

— Бессмертная поленица, и ведет свой род незамутненным от русов, что жили на Родине Богов.

— Так Космомысл нашел ее и в жены взял?

— Был на пути к ней… Но ромеи, желая отомстить, устроили засаду и пленили его. С той поры о нем ни слова нет ни в Кладовесте, ни в людской молве. И вот пришла к нам радостная весть!…

— Но как же смертным рожденный он обрел бессмертие?

— В сем тайны суть, отец, о коей не ведают ни старцы светлогорские, ни боги.

Государь прошел по кругу возле колокола, обозревая город, и вдруг остановился перед сыном.

— Ты видишь стольный град?

— Вижу, отец.

— Прекрасен Великий Горислав?

— Прекрасен и богат. Только не защищен стеной. А Змиевы валы расплылись от времени, рвы заболотились, иссохли и уже не суть преграда для супостата. Особенно, если супостатом будет не иноземец, а братья словене или скуфь…