Густав Эмар - Поклонники змеи. Черная птица

И почему это было невозможно? Затруднения, правда, были очень велики, но Люси была убеждена, что когда возьмется за правое и доброе дело, то непременно получит помощь свыше, так как само небо встанет на ее сторону, и, следовательно, правда должна восторжествовать.

Под влиянием этих мыслей Люси отправилась поделиться своими желаниями с Черной Птицей, которого считала за лучшего человека, способного помочь ей достигнуть цели, которую она себе поставила. И она не ошиблась в расчетах: Черная Птица вполне понял ее.

Он уехал. Поручение, взятое им на себя, состояло, во-первых, в том, чтобы отыскать этих женщин, а во-вторых, разузнать, как они живут, и собрать самые точные сведения на их счет, насколько только это окажется возможным, не только относительно их настоящей, но и прошлой жизни. Наконец, ему поручено было также выразить старой женщине желание Люси видеть ее и в случае, если та согласится, исполнить это желание — назначить свидание в каком-нибудь месте, которое было бы не слишком далеко от плантации.

Индейский вождь пропадал целую неделю. Как только он вернулся, к нему в хижину сейчас же явилась Люси.

— Ваконда покровительствует моей дочери, — сказал ей Черная Птица. — Все, что она не предпринимает, удается ей!

— Вождь, — ответила Люси, — великий воин и умный человек: он умеет побеждать все препятствия и добиваться того, что задумает. Нашел ли он этих двух женщин?

Тогда Черная Птица рассказал на своем своеобразном языке, с помощью жестов и знаков, то, что ему удалось узнать и что он сделал. Его рассказ можно вкратце передать следующим образом.

Оказалось вполне верным, что из семи сыновей старого скваттера ни один не остался в живых после их нападения на землю плантатора: сорок пять воинов команчей, под командой Аллигатора, положили на месте многих из тех, кто хвастался, что ограбят плантацию и перережут горло хозяевам.

Те из скваттеров, лесных бродяг и разбойников прерий, которым удалось избежать пуль белых защитников каменного дома и воинов, во главе которых стоял Черная Птица, бросились в лагерь на берегу реки Красной, чтобы завладеть всем тем, что осталось после их товарищей, погибших в атаке: скотом, хлебом, палатками, порохом, ружьями и т. д. Все эти вещи оста вались под охраной женщин. Но Аллигатор понял их намерение; он считал, что добыча, найденная ими в лагере, — как бы она ни была мала, — окажется более на месте в руках храбрых команчей, чем у этих негодных скваттеров или разбойников прерий. Он созвал всех своих воинов, которым уже нечего было здесь делать, так как неприятелей больше не осталось, велел им следовать за собой и направился к лагерю на реке Красной. Там уже распоряжалось человек пятнадцать разбойников, явившихся первыми с поля битвы или бежавших: они хватали все, что только попадет под руку, убивая прикладами ружей или закалывая женщин, которые пытались остановить грабеж. Та же участь грозила жене старого скваттера (теперь уже вдове, хотя она еще не знала этого) и дочери его, когда Аллигатор и его воины налетели на лагерь как вихрь и вторично обратили в бегство эту кучку жалких и подлых людей.

Несчастные женщины, ожидавшие своих мужей и увидевшие вместо них воинов команчей, не знали, надеяться ли им или страшиться. Они не знали, что это означает, и все одновременно засыпали воинов вопросами, а когда узнали, что скваттеры разбиты и что очень немногим из них удалось избегнуть смерти, то — смотря по темпераменту — некоторые принялись отчаянно кричать, другие же предались мрачному и безмолвному горю.

Внимание Аллигатора было в особенности привлечено вдовой и дочерью старого скваттера, так как последняя обладала действительно поразительной красотой.

Так как в общем у команчей не было никакой вражды со скваттерами, и даже, ведя одинаковый образ жизни, они иногда оказывали друг другу взаимные услуги, то Аллигатор был затруднен тем, что ему следовало предпринять относительно этих женщин.

Всех женщин было тридцать и детей двенадцать. Следовало ли отнять у них все их имущество и припасы и таким образом обречь их на медленную голодную смерть, так как, очевидно, другого результата не могло быть в этом случае?

Если бы эти женщины были индианками, дело было бы другое: краснокожие добывают себе средства к пропитанию там, где женщины белых умирают с голоду. Индианки могут в крайности питаться жабами, мышами, змеями, ящерицами, пауками, червями, травами, даже особого рода илом, находящимся на дне некоторых рек; женщины же белой расы скорее умру т, чем станут поддерживать свое существование подобной едой. Аллигатор не отличался особенно нежным характером, но он боялся не угодить Черной Птице, который, как ему было известно, придерживался некоторых гуманных взглядов, вообще мало распространенных среди краснокожих, но относительно которых команчи были более восприимчивы. Вот почему он решил сделать всех этих женщин своими пленницами, заняв лагерь и сделав распоряжение, чтобы никакое насилие не было произведено над этими несчастными и чтобы им оказывалось даже внимание и уважение, пока Черная Птица, извещенный о положении дел, не решит их участи.

Но где пропадал Черная Птица? Очевидно, он был в каменном доме.

Послан был воин на разведку, который принес известие: вождь тяжело ранен, но белые надеялись спасти его. И Аллигатор решил ждать, пока не выздоровеет Черная Птица.

Черная Птица, как мы уже знаем, поправился и вернулся к своему племени, то есть поднялся к озерам, так как его воины уже давно покинули ту местность, где они охотились с ним на бизонов. Они ушли согласно его приказанию, но он не знал, что часть их, под начальством Аллигатора, оставалась в лагере на реке Красной, ожидая, пока Черная Птица окончательно поправится. Следствием такого недоразумения было более продолжительное отсутствие вождя команчей, который, вернувшись к своим, где рассчитывал найти и Аллигатора, должен был отправиться на поиски своего товарища, с которым и встретился наконец в лагере на берегу реки Красной. Вместе с этим была исполнена и его задача по поискам вдовы и дочери старого скваттера: они были у него теперь в руках и таким образом первая часть его поручения оказывалась исполненной. Он мог распоряжаться их жизнью. Но как они встретят его? Знали ли они, что это был он, который — как он выражался сообразно своим верованиям — «послал белую собаку охотиться в землю его предков»? Это был очень важный вопрос, потому что, если бы вдова скваттера знала в точности, как обстояли дела, это возбудило бы в ней, как и в дочери ее, отвращение к нему и недоверие к тому, что он имел ей предложить.

Но было маловероятно, чтобы несчастные женщины могли знать подробности смерти скваттера: бежавшие с поля битвы вернулись в лагерь только ограбить имущество погибших в сражении и мало заботились о том, чтобы сообщить несчастным женщинам обстоятельства битвы, в которой они потерпели полную неудачу: женщины же со своей стороны думали только о том, чтобы вымолить себе пощаду, и им было не до вопросов. С другой стороны, и команчи Аллигатора не дали времени низким грабителям сделать какие-либо сообщения, да и сами не могли многого знать: до такой степени неожиданна и свирепа была схватка, в которой трудно было что-нибудь разобрать.