Марта Таро - Эхо чужих грехов

– Так жениха прислал государь? – изображая удивление, переспросил Щеглов, уже знавший об этом факте из найденного под снегом письма. – И кто же этот счастливец?

– Говорят, важная шишка. Титул у него – почетнее не бывает: светлейший князь, фамилия Черкасский. Да у него в нашей губернии большое поместье есть. Семейство это из самых богатых, а жених – единственный наследник. Так что правду говорят: «деньги к деньгам».

Поручик мысленно с ним согласился: у самого тестя денег не было, поэтому ему и достался бедный зять – Щеглов. Сразу вспомнились Маша с Мишенькой, предстоящая им поездка на во́ды и вечный вопрос, где достать денег. Щеглов даже головой мотнул, отгоняя невесёлые мысли. Нечего дразнить судьбу и желать невозможного! Им и так повезло – жалованье хорошее, даст Бог – поднакопятся средства, нужно лишь потерпеть. Стараясь вернуться к прежнему настрою, поручик спросил у тестя:

– Так что же жених после Бельского унаследовал?

– Ты не поверишь, лишь титул! Присоединит его к своему. Черкасский отказался от всего имущества. Они с женой брачный договор подписали, там всё – чёрным по белому, что он даже приданое не берёт. Первый раз о таком слышу!

– Странно, – удивился Щеглов, – а вы ничего не путаете?

Иван Давыдович от проявленного к его персоне недоверия вроде обиделся, но потом махнул рукой на неучтивость своего непутёвого зятя и объяснил:

– Не сомневайся, так оно и есть, мне рассказывал старший Иваницкий. Вон видишь, он рядом с сыном у правой колонны стоит. Они оба заверяли брачный договор, а потом на свадьбе присутствовали.

Вдруг, изумив Щеглова, тесть засмеялся. Что же так развеселило Ивана Давыдовича на похоронах? Мучиться сомнениями поручику не пришлось – тесть сам всё объяснил:

– Посмотри на своего тёзку – Петьку Иваницкого! Видишь, какой смазливенький? Он сам хотел на Кате жениться, с малолетства её выхаживал, других кавалеров отгонял. Весь уезд над ним потешался. Все знали, что покойная графиня его на дух не переносила и никогда бы за него дочку не отдала. Но Петьку, раз уж он на такой куш замахнулся, уже и чёрт не остановил бы. Я так думаю, он всё равно Катю получил бы. Даже увёз бы, коли надо. После смерти графини Петька так взволновался! Даже отпуск в полку взял, сюда прилетел. Если б не смерть Ольги, он дождался бы кончины графа и женился бы на Кате. А теперь что? Государев приказ не оспоришь. Остались Иваницкие с пустыми карманами!

Интересная получалась история. Щеглов присмотрелся к своему невезучему тёзке. Тесть назвал драгуна смазливеньким, но это было несправедливо. Молодой Иваницкий оказался писаным красавцем, такому ничего не стоило завоевать женское сердце. Может, покойная графиня разглядела в соседском сыне ловкого альфонса, поэтому и не хотела для дочки такого жениха? И какие же резоны у Петра Иваницкого: любовь или выгода?

– А чем молодой Иваницкий покойной графине так не нравился? – спросил Щеглов у тестя.

– Так ведь все знают, что их имение заложено-перезаложено. Графиня подозревала соседей в корысти. Да и все так считали, – пожал плечами Иван Давыдович и тут же толкнул зятя локтем в бок: – Смотри, вон новоиспечённый граф Бельский идет… А Катя-то совсем плоха, прямо висит на его руках.

Тесть был прав. Худенькая девушка в чёрном совсем истаяла. Белая как снег, она полулежала головой на плече мужа, а на ногах держалась лишь потому, что Черкасский крепко её обнимал. Новобрачные спустились к подножью лестницы.

– Пойдём, Петруша, нужно принести соболезнования, а потом вместе в церковь поедем, – поторопил Щеглова тесть, а сам стал протискиваться сквозь толпу.

Пётр двинулся за ним, но приотстал так, чтобы встать рядом с отцом и сыном Иваницкими. Те не обращали на Щеглова внимания, и он смог беспрепятственно за ними понаблюдать. Отец держался спокойно и с достоинством, зато сын, похоже, не находил себе места. Крылья его точёного римского носа раздувались от волнения, а глаза горели, и, самое главное, Иваницкий-младший не мог оторвать взгляда от полуобморочной наследницы.

«Вот так-то, – подумал Щеглов, – Сомнений нет: мотив налицо. А возможность?»

Почему бы и нет? Нужно только найти в доме сообщника. Отравить лошадь – много ума не нужно, это можно сделать и самому. Зайти на конюшню по-соседски, а когда конюх отвернётся, отраву в ведро с питьем бросить или травы поганой в сено подмешать. А бедная графиня? Говорят, она скончалась от горя, не пережив смерть сына. Это вполне возможно, мать ведь – могла и не выдержать. Получается, что судьба сама расчистила путь к богатству наследнице Бельских. Найденный государем жених ни на что не претендует, всё остается девушке. Так, может, она сама это натворила?

Поручик подошёл к хозяевам дома. Он слышал, как принёс соболезнования Иваницкий-отец, а князь его поблагодарил, Катя при этом лишь кивнула. Щеглов мог бы держать пари, что наследница не в силах говорить, но, нарушая все приличия, Иваницкий-младший обратился именно к ней, демонстративно не замечая её супруга:

– Екатерина Павловна, примите мои искренние соболезнования. Я потрясён смертью вашего батюшки. Вы знаете, что Павла Петровича я любил с детства и считал родным человеком. Вы можете всегда на меня рассчитывать. Только скажите – и я к вашим услугам.

Щеглов замер. Он хоть понимает, что делает? На дуэль нарывается. Только поединка на похоронах и не хватало! Иваницкий-старший побледнел и дёрнул сына за рукав, но мальчишка застыл как истукан, уставившись в глаза наследницы огромными от волнения зрачками. Та как будто пришла в себя и даже попыталась улыбнуться. Вышло это плохо, но Катя, по крайней мере, смогла ответить:

– Спасибо, Петя! За всё спасибо…

Черкасский переменился в лице. На его скулах заходили желваки, и стало заметно, каких усилий ему стоит молчание. Отодвинув в сторону Иваницкого-младшего, поручик шагнул вперёд и обратился к князю:

– Ваша светлость, я – Щеглов, личный помощник генерал-губернатора. Примите мои искренние соболезнования и позвольте передать сочувствие от имени князя Ромодановского. Данила Михайлович велел мне сказать, что скорбит вместе с вами и Екатериной Павловной. Ваше горе – его горе, и, если он может хоть чем-нибудь помочь вашему семейству, только дайте знать!

Слава богу, на лице Черкасского вновь появилось выражение достойной любезности. Князь пожал Щеглову руку, поблагодарил его самого и попросил передать благодарность генерал-губернатору. Катя тоже сказала несколько слов.

Освободив место для других гостей, Щеглов отошёл в сторону и осмотрелся. Иваницкие стояли в дальнем углу и явно ругались: отец что-то жёстко выговаривал сыну. Рядом, со стаканом воды в руке, суетилась уже немолодая смуглая брюнетка. Вычурный фасон и глубокое декольте её траурного платья показались Щеглову неуместными на похоронах. Кто эта дама? Одна из домашних или пресловутый сообщник?