Марта Таро - Эхо чужих грехов

– Это принц Вюртемберский, – объяснил жене Алексей и тут же предостерёг: – Не волнуйся, дорогая, но теперь император идёт к нам.

Александр Павлович действительно шёл прямо к ним. Катя присела в реверансе, а Черкасский поклонился.

– Алексей, графиня Ливен мне обо всём рассказала, я счастлив, что твоя супруга и сын живы, – заявил император и, глянув на Катю, подсказал: – Познакомь нас.

– Ваше императорское величество, позвольте представить вам мою супругу, светлейшую княгиню Екатерину Черкасскую, графиню Бельскую.

Государь улыбнулся, и стало понятно, отчего дамы по всей Европе теряют от него голову.

– Сударыня, Алексею очень повезло, ведь вы прекрасны. В этом изумительном платье вы похожи на Венеру, выходящую из морской пены, – галантно произнёс император и поцеловал Кате руку.

И куда только деваются благие намерения? Алексей мгновенно забыл, что собирался учиться на чужих ошибках, он вновь совершал свои. Удивляясь собственной наглости, Черкасский заявил:

– Ваше императорское величество, Венера при дворе уже есть, а Екатерина Павловна – моя княгиня.

На лице государя мелькнуло недоумение, потом он, как видно, вспомнил их давний разговор. В голубых глазах запрыгали смешинки.

– Я рад, сударыня, что одним из главных достоинств вашего супруга является хорошая память, значит, он всегда будет помнить, кто выбрал ему княгиню и кому он обязан своим счастьем. Ну, а пока довожу до вашего сведения, что Алексей за бои под Лейпцигом и Парижем награждён орденом Александра Невского и произведён в генерал-майоры. Жду вас в Вене на конгрессе. Вы, конечно же, приглашены оба. – Александр Павлович улыбнулся и напомнил: – Ну, а теперь пора танцевать. Я открываю бал с хозяйкой дома. Позвольте мне пригласить княгиню на мазурку?

На котильон Катю позвал граф Ливен. Второй танец она танцевала с императором. До третьего приглашения дело так и не дошло.

– Остальные танцы мои! Пусть я буду считаться самым невоспитанным человеком на свете – мне всё равно, – прошептал Алексей, и его губы скользнули по щеке жены.

– Я, вообще-то, не поняла, что ты говорил императору, – призналась Катя.

– Напомнил ему один наш давний разговор и подчеркнул, что ты – моя княгиня.

Черкасский с удивлением осознал, что стал вдруг абсолютно свободным, а его ревность и страхи остались в прошлом. Не нужно никакой отставки. Зачем? Ведь их с Катей ждало только счастье, и эхо чужих грехов уже никогда не омрачит им жизнь.

Опьяняя души, запели скрипки, и всех закружил вальс, чувственный, как сама любовь.

«…Теперь, моя дорогая, вы знаете обо всех наших драмах. Сказать по чести, смерть дяди оказалась благом. Только представьте, что стало бы с репутацией моих кузенов, если бы князь Василий остался в живых. При первых слухах, что отец Ника и Никиты – убийца, общество на словах прониклось бы сочувствием, а на деле их обоих превратили бы в изгоев.

Только сейчас, разыскав наконец жену и сына, я понял, что значит для мужчины семья. И одна мысль о том, что братья могут лишиться такого счастья, приводит меня в отчаяние. Остаётся надеяться, что огласки не будет и всё обойдётся. Щеглов меня в этом обнадёжил. Кстати, я поручику очень обязан: он обещал поехать в Дижон, пока я буду занят при государе. Щеглов сказал, что, если наша Элен там, она напишет мне сама.

Вы знаете, тётушка, я всё время возвращаюсь мыслями к одному и тому же вопросу. Как всё это могло случиться с Элен? С ней, такой сильной, разумной, преуспевающей. Я всегда считал её копией бабушки. Красотой, силой характера, жизненной хваткой Элен так напоминала мне княгиню Анастасию. С сестрой вообще не могло случиться ничего подобного! Только не с ней! Жизнь Элен всегда была полна света, разума и чувства долга – и вдруг такие ошеломляющие перемены. Маркиза де Сент-Этьен – жена француза, с которым я бился в бою под Красным. Это не укладывается у меня в голове. Оправданием такого положения вещей может стать только одно: сестра попала в безвыходное положение, и слепая судьба выбрала ей путь, не считаясь с желаниями самой Элен.

Это не значит, что я стал меньше любить сестру и что не стану её искать. Это тем более не значит, что я не приму её обратно. Обещаю, что между нами всё будет по-прежнему, но мне всё-таки хотелось бы знать, по своей ли воле Элен так круто изменила судьбу. Почему она стала женой врага?..»